вершины пирамиды.
Магистр вечно прятался во тьме, и мало кто из Наблюдателей даже высокого ранга знал, как он выглядит. Нет, он не был затворником и частенько ходил по резиденции, выбирался в город, но при этом для всех, в том числе и для своих, оставался простым «бесцветным» невысокого ранга.
Это делалось не только ради безопасности, но и во имя создания тайны как источника власти.
Для этой цели досье каждого нового магистра изымалось из архивов Желтого Ока, всякие упоминания о нем стирались из всех документов. Он становился существом без лица, без имени, без прошлого, могущественным и невидимым, почти богом.
Порой Бориса такое положение вещей раздражало, казалось идиотским пережитком древних времен. И тогда он думал, что когда станет магистром ордена, будет вести себя совсем по-иному. А в том, что станет, старший командор языка «чувствующих» не сомневался, хотя признавал, что для этого придется немало потрудиться.
Сегодня он пришел к магистру по собственной инициативе, причем не один, а в компании Владислава.
Тяжелая дверь открылась бесшумно, из-за нее пахнуло лавандой, и двое «бесцветных» переступили порог.
– Вы явились, – прошелестел из мрака бесплотный голос. – Я слушаю вас…
«Наверняка все знает, старый хрыч, – с неприязнью подумал Борис, – но хочет поиздеваться».
Нынешний магистр правил более полувека и редко вмешивался в повседневную жизнь ордена. Рутиной он предоставлял заниматься совету старших командоров, а власть употреблял, только когда происходило нечто неординарное.
– Дело обстоит… следующим образом, – сказал Борис, чувствуя себя не выучившим урока школьником. – Наш план, обозначенный в документах… как Альфа-двадцать шесть, находится на грани краха.
И он коротко поведал о том, что произошло за последние сутки.
– Кража из наших архивов? – там, откуда доносился голос, в темноте обозначилось движение. – Придется подумать, как изменить систему безопасности… Может, мы зря пренебрегали техникой и слишком полагались на магию?
Магистр помолчал, а затем продолжил совсем иным тоном, жестко и даже сурово:
– Надеюсь, ты понимаешь, что крушение этой интриги может привести к гибели нашего ордена? Да, мы найдем прибежища в других городах, братья примут нас. Но кем мы станем там? Бесправными изгоями, почти рабами, лишенными права на потомство…
Старший командор заскрипел зубами – лидер Желтого Ока не преувеличивал, все могло обернуться и так.
– Ладно, – магистр вновь сделал паузу. – Я вызвал сюда «действующих», «молчащих» и «разговаривающих». А пока они поднимаются, расскажи, что ты предпринял ради блага ордена.
И вновь у Бориса сложилось впечатление, что собеседник знает все о его поступках.
– Да, конечно, – сказал он. – Мы… с младшим командором, посвященным в проект Альфа-двадцать шесть, произвели… следующие действия.
Честно говоря, особенно много они сделать не успели – сфабриковали и разослали по тем же адресам еще пару писем с фальшивыми тайнами Желтого Ока да подали по своему языку сигнал «красной» тревоги.
Получившие его должны быть готовы к тому, что им придется защищаться от нападения.
Кроме того, отправил группу по следу наглецов, осмелившихся раскрыть тайну ордена. Недавний звонок Петра дал понять, что те пока не настигнуты, и породил массу вопросов. Откуда взялся избавленный от безумия слаш? Почему в это дело вмешался клан Фоон, и для чего Аристеас со своими бойцами полез в драку? Или он знал что-то, неведомое Желтому Оку?
Зорин не любил вопросов, на которые не мог добыть ответы, они его раздражали.
– Ладно, – проговорил магистр, когда Борис замолчал. – Это все неплохо.
Дверь его обиталища раскрылась, и через нее один за другим прошли трое старших командоров.
– Теперь можно поговорить серьезно, – продолжил глава ордена. – Василий, каковы наши боевые возможности? Ситуация – война с «Золотой розой», «Союзом Семи», Белыми Вихрями и оборотнями Симентьева.
Высокий и очень худой лидер языка «действующих» нахмурился, пошевелил кустистыми бровями:
– В этом случае нам надлежит сосредоточиться на обороне резиденции, а также наших источников. Но даже если мы изберем такую стратегию, я не могу гарантировать, что…
Ответ не занял много времени, и из него стало ясно, что в схватке с такой коалицией Желтое Око не имеет шансов. Возможно, удастся удержать «Зеркальную пирамиду» и колодец внутри нее, но только ценой тяжелейших, почти невосполнимых потерь.
– Все ясно, – сказал магистр. – Если даже нас не разобьют, мы потеряем силу и влияние, и восстанавливать их придется очень долго. Но это если будем сражаться в одиночку. Что у нас насчет союзников?
Встрепенулся глава языка «разговаривающих», пухлый и большеголовый.
– Ситуация в городе крайне сложная, – затараторил он. – Панические настроения вызывают реакцию отторжения, каждый видит врага в соседе, коммуникации затруднены…
Его доклад тоже не оказался обнадеживающим – союзников сейчас найти невозможно, разве что Изумрудные Крылья могут прийти на помощь, да и то, узнав, с кем придется сражаться, наверняка отступят.
– Можно обратиться к братьям в соседних городах, – сказал старший командор «разговаривающих» в завершение. – Во Владимире, Иванове, Казани, даже в Москве. Они не откажут нам в помощи.
– Это верно, – и вновь заколыхался мрак там, где находился магистр, – но пока помощь придет, пока мы настроим новых бойцов на наши источники… Будет слишком поздно. Враги не станут ждать, а нанесут удар нынче же ночью. Ведь это так, Альберт?
Старший командор языка «молчащих», узкоплечий и сутулый, склонил голову.
Этого типа Борис недолюбливал, причем большей частью из-за того, что занимались они примерно одним делом. И тот и другой языки собирали информацию, вели наблюдение за магическим пространством Нижнего Новгорода, вот только использовали для этого разные методы.
«Чувствующие» полагались на мощные следящие заклинания, на магическую и обычную технику. «Молчащие» опирались на использование шпионов, на тонкие и странные, не всем понятные методы чародейства.
Порой интересы двух языков пересекались, и тогда они с удовольствием пихались локтями.
– Мы наблюдаем, – сказал Альберт тихо. – Из объектов проекта Альфа-двадцать шесть можно не опасаться лишь клана Фоон. Они только что лишились одного из старейшин и будут заново делить власть. «Союз Семи» выпустил заложников из «Золотой розы» и снял контроль с источника. В данный момент и те, и другие собирают силы. Насчет маах’керу не совсем ясно…
Борис слушал и думал, что «пешки», которые он с таким увлечением переставлял туда-сюда, надеясь с их помощью уничтожить ту, что мешает больше всех, и ослабить прочие, восстали против игрока. Все, и Белые Вихри, и «Союз Семи», и остальные, поверили содержавшимся в первом письме сведениям и не обратили внимания на попытки Желтого Ока представить его фальшивкой.
Эх, если бы только не было этого письма… если бы не было тех двух похитителей!..
Борис на мгновение ощутил такую злость, что перестал слышать голос Альберта. Сжал кулаки и пообещал себе, что приложит все силы, чтобы отомстить ублюдкам, приведшим план Альфа-26 к краху.
Когда вернулся к реальности, обнаружил, что старший командор языка «молчащих» закончил.
– Я выслушал всех и понял вас, – сказал магистр. – Что бы ни происходило, как бы ни оборачивались дела – орден должен жить. Вы все знаете это. И я, чтобы спасти его, вижу только один выход…
По спине Бориса побежал холодок.
– Напугаешь по-настоящему? – спросил Олег. – Это еще зачем?
– А чтобы вы поняли, клянусь лунной радугой, – мрачно ответил Глазастый, потирая руки. – Идите сюда. Ты, человек, встань так, чтобы я мог положить тебе на лоб одну руку, ты, крылатый, под другую, а с тобой,
