– Я сплю? – Сергей на всякий случай ущипнул себя, но это ничуть не помогло.
Уронив руку и голову, патрульный вновь задремал, и Жарков торопливо пошел прочь. Где-то в глубине души заворочалось подозрение, что он влез в такую историю, которая ему не по зубам и приведет к неприятным последствиям.
Сергей помотал головой и послал дурные предчувствия по известному всякому русскому адресу из трех букв.
Через двадцать шагов он подошел к толпе вплотную. Замедлил шаг, ожидая любопытных и недоброжелательных взглядов. Но никто не обратил на него внимания, даже головы не повернул.
Тут были разные люди – молодые и старые, мужчины и женщины, бомжи в рванье и дамочки из высшего света, студентки и пенсионеры. Но все они стояли неподвижно, вроде даже не моргали и походили на восковые куклы. Многие выглядели так, словно одевались поспешно – без шапок, в расстегнутых пальто и куртках. Но ни холод, ни снег с дождем никого не беспокоили.
И еще витал тут мерзкий запах, наводивший на мысли то ли о помойке, то ли о могиле.
– Вот так номер… – повторил Жарков. – Что здесь, психотронное оружие испытывают?
Отсюда он смог разглядеть, что творится у того края толпы, который находился на проезжей части.
Там суетились здоровенные высокорослые мужики, хватали людей и тащили прочь. Никто не сопротивлялся, не протестовал, но что-то, вероятно, мешало громилам. Сергей видел, как вырванные из скопления люди шагали обратно, и заметил еще какие-то странные вспышки – словно за остановкой, у торгующего кассетами и дисками ларька, работал сварочный аппарат.
– Все чудесатее и чудесатее, все страньше и страньше, – буркнул он и подергал за рукав пуховика безобидно выглядевшего работягу средних лет. – Эй, мужик, что тут творится?
Работяга медленно повернул голову, посмотрел на Жаркова, и тому стало не по себе – на него глядели мертвые, совершенно пустые глаза, лишенные какого-либо осмысленного выражения.
– Э… ладно, я сам… не надо… – забормотал он, медленно пятясь.
Сейчас главное – сделать снимки, причем побольше, с разных ракурсов, дабы в кадр угодила и общага, и площадь Лядова, и милицейская «Волга» со спящими патрульными. Чтобы потом никто не посмел завопить – подделка! Но при этом не попасться на глаза вон тем крепким парням, вряд ли они будут рады тому, что их мощные фигуры очутились в объективе.
Сергей улыбнулся и полез в сумку за фотоаппаратом.
– Ты все поняла? – спросил Ярослав, глядя на Лену одновременно раздраженно и решительно.
– Само собой, – ответила она. – Отправиться на площадь Лядова, проверить, что там творится, и доложить. Машина ваша, водитель предупрежден, Артур выделил нескольких парней для сопровождения. Так?
– Очень хорошо. Иди, – сказал Ярослав, после чего добавил: – Только без приказа ни во что не вмешивайся, ладно?
Лена гордо промолчала, встряхнула волосами и пошла к двери.
«Парни» и сам глава «Аргуса» ждали ее внизу, в вестибюле, причем вид у Артура был слегка пришибленный.
– Вот, – сказал он. – Они отправятся с тобой.
Троица крепких молодцев дружно заулыбалась, но ухмылки исчезли с лиц, стоило Лене нахмуриться. Слухи о том, что она, один из магов третьего ряда, каких в ордене не один десяток, устроила настоящую головомойку самому Ярославу, успели разойтись и произвели впечатление.
– За мной, – скомандовала Лена и пошла к дверям.
Серебристая «Витара» ждала у крыльца, за рулем скучал крепыш Виталик, личный шофер Ярослава, пришедший на смену Василию, погибшему летом, во время покушения.
– Куда ехать, а? – лениво поинтересовался он, когда бойцы разместились на заднем сиденье, а Лена села рядом с водителем.
– На Лядова, – ответила девушка.
Когда выехали на площадь Горького, Лена сказала:
– Чуть придержи, я морок сделаю.
Виталик посмотрел на нее удивленно, но скорость сбросил. А девушка глубоко вздохнула, закрыла глаза и принялась водить перед собой руками, накладывая на машину заклинание. Прикрытую им «Витару» в течение пятнадцати минут никто не увидит, и не услышит шума ее мотора.
Днем такой поступок был равносилен самоубийству – в пустое место, каким стала машина, обязательно кто-нибудь врежется. Но сейчас глухая ночь, улицы безлюдны, и Лена надеялась, что все обойдется.
«Витару» окутала серебристая дымка, и в следующий момент исчезла. Виталик нажал на газ. Но едва они выскочили на Лядова, он резко ударил по тормозам и матюкнулся шепотом.
– Это еще что такое? – растерянно спросил один из бойцов «Аргуса», тот, что сидел прямо за Леной, с длинными светлыми волосами и носом картошкой, откликавшийся на имя Степан.
Площадь была забита народом, плотная толпа занимала чуть ли не треть ее. По соседству стояли люди, Часовщики, дейвона, сатра, маах’керу и уроженцы других сфер. Все они выглядели странно неподвижными, ауры казались блеклыми, словно у тяжелобольных.
Напротив того места, где находилась скрытая толпой остановка, наблюдалось движение. Примерно два десятка элохим, используя и заклинания, и физическую силу, пытались разгонять собравшихся.
Схваченный мощными руками человек, сатра или верог шел туда, куда его вели, но стоило «белому» ослабить хватку, как его жертва пыталась развернуться и пойти обратно. Обездвиживающее заклинание лишало ее возможности вернуться в толпу, и безвольно обвисшее тело оттаскивали в автобус, видневшийся у подземного перехода.
Слева от общаги, уже на Белинке, у обочины, напротив магазина автозапчастей стояла милицейская «Волга» с включенной мигалкой.
– Если бы я точно знала, дружок, я бы тебе сказала… – растерянно проговорила Лена. – Эти все – вроде зараженные, покусанные слаш, да и сами «черные» где-то там в толпе. Наверняка затеяли какую-то пакость. Что тут надо элохим и чего они так торопятся, я не понимаю. С ментами все пока неясно… похоже, что их приглушили заклинанием.
– А вот тот хлыщ чего делает? – спросил расположившийся по центру жилистый и узкоглазый боец «Аргуса».
Невысокий мужчина с сумкой на боку, в кожаной куртке и такой же бейсболке торопливо щелкал фотоаппаратом, снимая толпу от торца политеховской общаги. При этом он постоянно озирался, точно понимал, что творит нечто не очень хорошее, и боялся, что его за этим застигнут.
– А я его знаю, – сказал Степан. – Это журналюга, что в офис «Аргуса» вчера приходил. Или позавчера? Ну, сразу после капитуляции. Хотел с самым большим боссом встретиться.
– Журналист? Подозрительно это, – насторожилась Лена. – Так, Виталик, кати к этому хлыщу. Как окажемся рядом, ты, Степан, выскакивай и хватай его. Сознания лиши и свяжи. Потом допросим, разберемся, как он сюда попал, и что ему нужно было от Ярослава.
Водитель кивнул и принялся крутить руль. «Витара» выехала на встречную полосу и подкатила к тротуару. Когда притормозила в нескольких метрах от мужчины с фотоаппаратом, Степан резко распахнул дверь и выскочил наружу.
«Хлыщ» оглянулся, стало видно его лицо, довольно молодое, испуганное, и глаза, полные удивления.
– Нет! – успел воскликнуть он, но тут Степан приступил к делу.
Обманный замах, тычок под ложечку, и любитель ночных снимков сгибается. Удар по затылку, он теряет сознание, и Степан придерживает его за шиворот, чтобы «хлыщ» не упал лицом вниз.
Подхватывает и тащит к машине.
– Чистая работа, дружок, – сказала Лена, вылезая из «Витары». – Виталик, проедь чуть дальше, вон к семейной общаге, чтобы вас никто случайно не протаранил. Остальные двое – за мной. Надо проверить, что там с ментами, а затем по душам побеседовать с «белыми».
В компании двух бойцов «Аргуса» направилась к милицейской «Волге». Подойдя вплотную, заглянула внутрь и постучала в окошко, но ни один из мирно спавших внутри патрульных не отреагировал. Девушка
