Теперь нужно было принять еще одно решение – направляться к метро или садиться в автобус. Быстро. Вести себя нужно естественно, но терять время – нельзя.
Неожиданно для себя Влад шагнул к проезжей части и поднял руку. И, опять-таки, неожиданно, «Ауди» с желтым гребешком на крыше сразу же остановилась рядом.
– На Жуковского, – сказал Влад, открыв дверцу.
– Садись, – согласился водитель и присвистнул, глядя мимо Влада. – Ни хрена себе...
– Что? – спросил Влад, усевшись на переднее сиденье и устраивая портфель на коленях. – Что такое?
– Откуда они здесь? – удивленно сказал водитель. – Совсем обнаглели!
Влад посмотрел и захлопнул дверцу, надеясь, что сделал это не слишком резко.
– Собаки? – спросил он.
Он должен был спросить – удивление водителя было глубоким и искренним.
– Какие, на фиг, собаки? Волки. Две штуки в центре города. И здоровенные...
– Откуда здесь волки? Собаки. Да, громадные, но... – Влад почувствовал, как его запоздало начинает бить мелкая дрожь.
– Ага, сейчас, – водитель тронул машину с места, оглянулся, чтобы вклиниться в поток. – Я охотник. Двадцать лет с ружьем, и волков видел в своей жизни миллион. Но чтоб в городе... Тут же школа неподалеку. Ментам сказать?
– Скажи, – кивнул Влад. – Ты бы мне поверил, если б я тебе про волков рассказал?
Водитель помолчал, потом тяжело вздохнул:
– Таки – да. Таки – не поверил бы.
Он посмотрел в зеркало заднего вида, но, естественно, ничего не увидел, кроме света автомобильных фар, дробящегося в дождевых каплях.
– Чего только не бывает в жизни, – сказал водитель чуть погодя.
– Да, – сказал Влад.
Чего только не бывает.
Волки могли напасть или просто проводили случайно подвернувшегося Гетьмана. А на самом деле они следили за подполковником Осокиным. Или даже за самим полковником из министерства.
Влад вытер лицо и закрыл глаза.
– Если они станут на твой след, – говорил ему Хозяин, – если решат тебя достать, то обязательно достанут. Хочешь выжить – постарайся всех их перебить, убежать все равно не сможешь. От них нельзя убежать.
Голос у Хозяина неприятный, словно клокочет что-то у него в горле, нехотя складываясь в слова. Словно полощет он горло словами, выплевывая время от времени.
– От меня тоже нельзя уйти, – сказал Хозяин. – Ты и сам не захочешь уйти, ведь правда?
Хозяин протянул руку, худую белую руку с длинными сухими пальцами к лицу Влада, дотронулся до его лба. Неверный свет старой керосиновой лампы отразился на когтях, появившихся из кончиков бледных пальцев и снова исчезнувших.
– Кровь... – сказал Хозяин. – Есть в людях и что-то хорошее. Меня это примиряет с вашим существованием. Я бы позволил Наблюдателю тебя увести, но мне время от времени нужна кровь, а мою деревню...
– Где на Жуковского? – спросил водитель.
Влад вздрогнул и осмотрелся.
Он имел в виду поселок Жуковского, но не назвал точного адреса, и водитель привез его на проспект, носивший то же имя. Теперь придется возвращаться.
– Вот здесь, возле мебельного. – Влад достал из кармана деньги, отдал водителю. – Спасибо.
– Тебе спасибо. А все-таки то были волки.
Влад подождал, пока «Ауди» уедет. Огляделся. Дождь почти прекратился, лишь легкая морось висела в воздухе.
Снизу, от Даниловки, послышался собачий лай.
Влад сунул руку в карман, снял пистолет с предохранителя. Он сам себя ненавидел за этот страх, понимал, что так нельзя, что сходит с ума, но ничего не мог с этим поделать.
«Ты не сможешь победить, – сказал ему Хозяин. – Ты сможешь только отсрочить свою смерть».
Это было очень унизительно – стараться выжить. Не жить, не бороться, а выживать, день за днем, месяц за месяцем. Этому Влада также научил Хозяин. Четыре месяца он учил Гетьмана новым правилам, рассказывал ему о том, как на самом деле устроен мир, и жестко указывал место, какое суждено Владу в этом мире занимать.
В мире, где существуют такие вещи, как магия и пришедшие на Землю еще в глубокой древности чужаки.
Тогда все было вроде понятно, но теперь...
Теперь, после возвращения в Харьков, время от времени у Влада возникало желание плюнуть на все, выпрямиться в полный рост и перестать прятаться.
Бросить в рожи этим нелюдям, что он видит их насквозь, прекрасно видит, кто они на самом деле. И умереть. Быстро. Или очень, очень медленно, испытав на себе всю ненависть, накопленную за тысячи лет этими тварями.
Влад прошел мимо девятиэтажки, резко свернул за угол и остановился. Он не мог себе представить, что станет делать, если вдруг кто-то действительно следил за ним и вот сейчас, выскочив из-за угла, окажется лицом к лицу.
Ударит? Или просто глянет в глаза.
Никто не появился.
Где-то неподалеку пьяно орали песню, из приоткрытой форточки доносился визгливый женский голос, требовавший от кого-то сделать хоть что-то, если этот кто-то хоть чуть-чуть мужик.
– Нужно сделать что-то, – пробормотал Влад. – Если мужик.
Его нашли? Ладно. Можно уже не убегать. Можно спокойно заняться делом. Что-то же им от него нужно? Хотят использовать? Для чего? Об этом тоже можно не думать.
Можно позволить себе спокойно зайти в «Сергеевский», купить что-то на ужин и на завтрак. А можно, не торопясь, начистить картошки, мелко настрогать сала из морозильника, и картошечки нажарить на этом самом сале. Да еще с лучком. Можно еще все это запить чем-нибудь веселым, но в одиночку Влад сегодня пить не хотел. Ну, не собирался, во всяком случае.
Потом можно опять-таки, не торопясь, съесть жареную картошку прямо со сковороды, вымыть сковороду, вытереть, сделать себе чашку кофе, черт с ним, пусть растворимого, но обязательно большую чашку, и чтобы сахара было много.
Потом взять эту самую чашку и отправиться в комнату, сесть за письменный стол и включить, наконец, ноутбук.
Спать сегодня все равно не получится. Это Влад знал. Уснуть – да. Уснуть он сможет. Но только снов не будет, будут воспоминания, будет крик, колотящееся сердце, холодный пот на лице и боль, саднящая боль там, куда прикасались тонкие белые пальцы Хозяина.
Влад осторожно дотронулся до небольшого шрама на лбу. Там, где некоторые подозревают существование третьего глаза.
Из-за этого шрама Влад не любил свое отражение в зеркале.
...Когти, стремительно появляющиеся из кончиков тонких белых пальцев, и капли крови на этих пальцах, и мертвенно-бледное лицо с глазами, горящими красным...
Придя домой, Влад, не раздеваясь, прошел в комнату, сел к письменному столу. Нужно просто успокоиться. Так дергаться нельзя, надолго его не хватит. Несколько раз глубоко вздохнув, Влад встал из-за стола и прошелся по комнате. Сегодняшняя встреча с волками выбила его из колеи. Он уже и не думал, что может вот так испугаться, надеялся, что испуг выгорел навсегда, остался легким белесым пеплом возле той проклятой деревни в Косово.
«Когда ты будешь умирать, – сказал Хозяин, – то будешь благодарить меня за смерть. Ты еще не понимаешь, насколько мучительной может быть жизнь. У тебя еще был шанс уцелеть,
