были развешены бронежилеты, каски, «разгрузки».
– Зачем нам нужен Доппельгангер? – поинтересовался Иво.
Тварь его особо не беспокоила, но от нее пахло сырым мясом, и выглядела она действительно неприглядно.
– Он, тутти-ту, замкнет на меня второй источник, тутти-там, – ответил Маж. – И все, тутти-ту, кто будет, тутти-там, качать из него энергию, тутти-ту, будут делать это через него, тутти-там. А он, тутти-ту, передаст эту энергию, тутти-там, мне.
– Ты говоришь «тутти-ту – тутти-там» беспрестанно, – сообщил Иво.
– Я, тутти-ту, знаю, – усмехнулся Маж. – Устал, тутти-там, как собака, тутти-ту. Но это, тутти-там, уже ненадолго, тутти-ту.
Иво понял, что альв считает себя смертником. А если погибнет Маж, то и всем остальным останется недолго.
– Тутти-ту, – прохрипел Доппельгангер.
– Внимания, тутти-ту, требует, – усмехнулся Маж. – Доппельгангер, тутти-ту, сейчас живет, тутти-там, за счет моей энергии, тутти-ту. И так будет, тутти-там, пока я не замкну его на источник, тутти-ту.
– Как это все действует? – решил уточнить Иво, хотя от певучих присказок альва у него уже начинала болеть голова.
– Ритуальная магия, тутти-ту, – пояснил Маж. – Когда хотят кого-то убить, тутти-там, делают фигурку, тутти-ту, с односторонней связью, тутти-там, и через нее, тутти-ту, убивают. Я сделал, тутти-ту, Доппельгангера с обратной связью, тутти-там. Когда у него мало энергии, тутти-ту, он сосет ее у меня, тутти-там. Когда много, тутти-ту, отдает излишки мне, тутти-там. Если члены «Ложи», тутти-ту, будут брать энергию, тутти-там, через источник, тутти-ту, который я заблокирую Доппельгангером, тутти-там, им придется, тутти-ту, стараться лучше, тутти-там. Потому что, тутти-ту, они будут качать энергию, тутти-там, и для меня, тутти-ту, и для него, тутти-там. Это, тутти-ту, заклинание на основе «посредника», тутти-там, с помощью которого, тутти-ту, они восемь лет издевались надо мной, тутти-там.
– По-моему, это слишком сложно, – осторожно сказал Иво.
В этот момент микроавтобус резко затормозил, и непристегнутый Доппельгангер свалился с сиденья, уткнувшись свиным рылом в сидевшего напротив Иво. Маж небрежно дернул свое создание за футболку, и оно вновь оказалось на месте. Альв вытянул ремень и пристегнул Доппельгангера.
– Не дрова, тутти-ту, везете! – крикнул он Атаниэлю, проигнорировав слова Иво.
– Да подрезали нас! – проорал в ответ элохим. – Знали бы они, сколько у нас в салоне взрывчатки!
Пока Доппельгангер был около коленей Иво, воспитанник слаш успел увидеть его морду вблизи – и удивился тому, что теперь она выглядит не так страшно. Поверх мяса появился тонкий, почти прозрачный слой кожи.
– У него морда заживает, – кивнул на тварь Иво.
– Да, тутти-ту, за мой счет, – проворчал в ответ Маж. – Первый блин, тутти-там, регенерация. Если честно, тутти-ту, сам не пойму, тутти-там, как смог. Только что не получалось, тутти-ту, и вдруг, тутти-там, пошел процесс. Сегодня я бы, тутти-ту, совсем по-другому все делал, тутти-там. А знал бы ты, тутти-ту, как я его оживлял, тутти-там, всплакнул бы, наверное.
За затемненными окнами проносился город.
Насколько Иво понял по отрывочным фразам элохим, ехали они по маршруту, оговоренному с «бесцветным». Вереск негромко рассказывал Атаниэлю, как хорошо летом в Квебеке, какие там леса, запахи, как прекрасно дурачиться, кувыркаясь в траве. Элохим на это вполне резонно отвечал, что это в любом лесу хорошо, и под Питером есть такие места, что просто загляденье, а если взять среднюю полосу, а еще лучше – Южную Сибирь, так и вообще места можно найти потрясающие.
– Тутти-ту, тутти-там, – время от времени хрипел Доппельгангер.
Причем каждый раз это у него получалось все более и более отчетливо, начали проявляться интонации. Один раз Иво даже показалось, что тварь урчит эту немудреную фразу с удовлетворением.
– Приехали, – сообщил, наконец, Атаниэль.
Иво распахнул дверь и увидел знакомые места – отсюда, если по прямой, можно минут за десять дойти до их с Эддингом дома. Вот только возвращаться туда не хотелось. Всего несколько дней прошло с того момента, как он вышел из барака, оставив позади тело приемного отца, но словно целая жизнь прошла за эти долгие, насыщенные июльские дни.
Микроавтобус стоял на парковке около одноэтажного длинного дома, на котором висела табличка «Прием по общим вопросам с понедельника по пятницу, с 10.00 до 16.00, перерыв на обед с 12.00 до 13.30».
– Что это за здание? – поинтересовался Иво у Атаниэля, который успел обойти морду машины вокруг.
– А Семь его знают, – ответил элохим небрежно. – Важно то, что в выходные здесь есть только сторож, который спит или смотрит телевизор, а парковка скрыта от дороги забором. Мальчишки, бывает, бегают, но Маж обещал прикрыть машину от них.
– Обещал, тутти-ту, – сделаю, тутти-там, – ответил альв, вылезая из салона.
Вслед за ним, не сказать, что ловко, но уже без помощи создателя, выбрался Доппельгангер. На свету стало видно, что морда его более не нуждается в полиэтилене, которым альв стянул куски мяса. Маж сдернул пленку небрежным жестом. Свиная челюсть чуть втянулась в череп, розовато-серая кожа обтягивала морду, все больше походившую на лицо.
– Жрать, тутти-ту, – каркнул Доппельгангер.
– Это остаточное, тутти-там, – уверил Маж пораженных друзей. – Он своего разума иметь не должен, тутти-ту, если не считать полутора килограммов свиных мозгов, тутти-там, в оргалитовой коробке в голове.
Но, едва сказав это, альв вдруг замер, а затем подошел к собственному детищу вплотную и начал разглядывать его глаза.
– Но я, тутти-ту, до конца не уверен, тутти-там, – сказал он. – В любом случае, тутти-ту, это не имеет значения.
Собравшись около машины, несколько раз проговорили план действий.
Первый источник находился на православном кладбище, в двухстах метрах от часовни Ксении Блаженной. По случаю воскресенья на кладбище наверняка было много людей, как тех, кто пришел загадать желание к часовне, так и родственников похороненных.
Между Мажем и Атаниэлем разгорелся спор по поводу Доппельгангера. Альв настаивал на том, чтобы взять его с собой, хотя и признавал, что делать тому около первого источника нечего. Элохим же не понимал, зачем рисковать, тащить с собой неуклюжую тварь.
– Ладно, тутти-ту, оставим, тутти-там, – согласился, наконец, Маж, и было видно, что решением этим он крайне недоволен.
Первыми вперед должны были пойти Вереск и Иво, как наименее привлекающие внимание. Рядом с ними, чуть позади, под иллюзией, двинется альв. А в полутора десятках метров сзади, ссутулившись, чтобы так уж сильно не выделяться, их будет прикрывать Атаниэль.
У всех, кроме Мажа, было по пистолету. Автоматы и бронежилеты в этот раз решили не брать – все решала скорость, и в случае серьезного столкновения в первую очередь рассматривался вариант бегства, а не схватки.
– Начинаем, – сказал Атаниэль в мобильник и тут же сбросил, не желая ввязываться в разговор с «бесцветным».
– Сейчас где-то проведут отвлекающий маневр? – уточнил Вереск.
Он был спокоен, а так как Доппельгангера оставили в машине, то даже почти счастлив.
– Где-то, тутти-ту, что-то да начнется, тутти-там, – философ-ски ответил Маж.
Смоленское кладбище занимало большую территорию на Васильевском острове и было разбито на несколько частей – в том числе православную и лютеранскую. Иво жил рядом с лютеранской частью, а источник находился с другой стороны реки Смоленки – в православной.
Как и было оговорено заранее, друзья перешли речку по мосту и проследовали к входу на православное кладбище.
