Быстро очухавшись, Гена взял меня за руку. Меня, как тогда в Топи, окатила жаркая волна желания.
— Гена! — Я хотела объяснить ситуацию, но Ленчик, вывернувшись из-под руки Анны, фиксирующей его силу, дернул Гену за штанину, и тот оказался рядом с ним. На полу.
И они начали драться, как дерутся мужики за полуголую девку, бесстыдно лежащую рядом на сеновале.
Заведующая загсом пришла в себя и заорала:
— Вы что делаете? Это мой кабинет, я ОМОН вызову!
В кабинет заглянула Юля, оформлявшая нам документы, Толик и несколько гостей. Не зная, в какую сторону драться, они смотрели на двух запыхавшихся мужчин, извалявшихся на пыльном ковре.
Гена отдышался первым.
— Запишите меня ей в мужья! Я имею право, она меня любит!
— Будем расписываться согласно установленным правилам! — Ленчик легко вскочил и отряхнул костюм. — У меня от нее будет ребенок. Мой!
— Выйдите из моего кабинета! — Раиса Дмитриевна показала жестом, насколько быстро мы все должны выметаться. — Поговорим в зале регистрации. Через пять минут!
Мы вышли из кабинета. Гости, на время переключившись со свадьбы на драку, лихо выпили «за дружбу». Гена и Ленчик ушли в сторону туалетов. Я почувствовала, что тоже должна зайти в женскую кабинку.
— Аня, я хочу писать.
Смахнув с моего лица пылинку, Аня повертела меня, оглядывая.
— Все в норме. Иди в туалет персонала, он открыт.
— Пойдем вместе, Анечка. — Мне почему-то стало немного страшно.
— До сортира сама доползешь. — Аня поправила рукава пиджака. Ее улыбка из доброжелательной стала холодной. — Не боись, прорвемся. А я пока с Ленчиком поговорю, голову ему на место поставлю.
Зайдя в туалет, я, готовясь сесть на унитаз, услышала разговор за тонкой стенкой курительной комнаты.
— С ума сойти, Раиса Дмитриевна, она же толстая, не самая красивая, уже не молоденькая, вся в каких-то пятнах, а вот поди ж ты. Третий жених за три месяца, и все как на подбор — стройные, широкоплечие красавцы. Чем она их привораживает?
— Нет, Юлька, она их не привораживает. — Заведующая загсом затянулась сигаретой, и я чуть не закашлялась неприятным дымом. — Это ж Машка Сигалаева. У нее свой хозяйственный магазин, а теперь кемпинг «Золотые сосны» приобрела. Она женихов пачками скупает. Мне Элла из мэрии по секрету сказала, что Машка миллионершей стала.
— А-а, понятно. Я бы себе тоже того, который повыше и с длинными волосами, прикупила.
Судя по тихому шипению, Раиса Дмитриевна затушила бычок.
— Не-а, Юлька, ни у меня, ни у тебя денег не хватит даже на пуговицу его пиджака.
Мы ждали Раису Дмитриевну в зале регистрации. Войдя, она с ходу начала кричать:
— Это вам не балаган и не частная лавочка! Это государственное учреждение со своими правилами, которые никто не имеет право нарушать!
За заведующей вошла Юля, потупив глазки. От ее вида мне стало смешно. Я начала тихонько хихикать, Юля, глядя на меня, тоже заулыбалась. Вслед за нами улыбнулась Аня.
Раиса Дмитриевна рассвирепела. Ее розовое лицо меняло на щеках цвет до свекольного, серьги в ушах дрожали, длинный нос задвигался вверх и вниз.
Меня, как часто бывает, не к месту и не по поводу разобрал приступ смеха. Стоящая у стеночки Юля, тоже пытавшаяся смеяться без звука, скрючилась, сдерживая истеричный смех, но он все равно прорвался.
Аня, показав мне пальцем на серьезных Гену и Ленчика, стеснительно хихикнула. В глазах заведующей полыхнула ненависть.
— Вы что себе позволяете?! — заорала она. — Ишь, богачка выискалась! Никакой регистрации не будет! Женихов она решила перебирать! Вон отсюда!
Хамство всегда мобилизует меня в лучшую сторону. Шмыгнув носом, я успокоилась и оглядела дрожащую от возмущения Раису Дмитриевну.
— Это вы что себе позволяете? Не хотите регистрировать — не надо. Вот только орать не стоит. Я пока ничего противоправного не сделала. А деньги свои заработала честным тяжелым трудом. И уходить я отсюда не собираюсь. Вы не забыли? У меня сегодня родной брат женится.
И тут Раиса Дмитриевна побледнела. Она испугалась. Она, привыкшая к своей власти хотя бы на один день над молодоженами и их гостями, впервые встретила отпор и задумалась. Что, если я напишу заявление или жалобу и ее снимут с должности? Что с нею будет?
— Подождите… — Заведующая просчитывала ситуацию. — Можно договориться.
Мне стало неприятно и стыдно за нее.
— А кто вам сказал, что я хочу замуж? — обернувшись к мужчинам, я пожала плечами. — Это они хотят на мне жениться, а я еще подумаю.
Настроение Раисы моментально изменилось. Она подошла ко мне и протянула руку:
— Молодец. Ты, Маша, молодец.
Я пожала руку заведующей.
— Спасибо.
— На выход, — тихо сказала Аня, и все ее послушались.
Не знаю, что она наговорила Ленчику, какие приводила аргументы, но парень так и не показался на свадьбе.
Зато Гена не отходил от меня ни на шаг, приятно удивив родственников любовным ко мне отношением.
Ночью, после умопомрачительного застолья в кемпинге, после тостов, знакомств, братания родственников и мелких потасовок все наконец-то разбрелись по спальням.
Толик и Нина благоразумно сняли для себя номер в гостинице в Осташкове. Наши родители остались в «Золотых соснах», я и Гена вернулись в дом.
Эпилог
Через неделю свадьба все-таки закончилась. Практически все родственники разъехались. Большинство в родную деревню Ниночки. Моя мама и отчим — в Тверь, дальние родственники — в ближний Осташков.
Толик и Ниночка в свой медовый месяц решили прошвырнуться по африканским странам, оставив на меня и тетю Лилю магазин и домашнее хозяйство.
Ириша, прихватив Сашу и младшего сына, улетела на полмесяца в Англию навещать старшего сына.
Анечка наслаждается Италией, музеями и Луиджи. Луиджи ее боготворит и рисует. Вчера к ним
