всему, звезды предвещали, что не видать Госпоже пропавшего колечка, как гоблином — собственных огородов.
— Что там за шум? Что-то случилось? — спросил господин.
— Чепуха, — с достойной восхищения краткостью объяснил громила. — Вот, вор.
Господин Раддо посмотрел на силящегося подняться карлика, смешно дергающего тонкими ножками, чтобы подняться, и спросил тоном прохладным, не допускающим возражений:
— Послушайте, любезнейший, не хотите ли вы немного заработать?
— Я? — вспылил карлик. — Я? Так что, этот тупой тролль тащил меня сюда, чтобы ты спрашивал меня, не хочу ли я заработать?
— Не хотите — не надо, — Раддо лениво взболтал осадок на дне бокала, показывая, что ему, собственно, всё равно, кому предлагать сделку. Фломмер принес карлика — будет карлик. Принесет кого- нибудь другого- будет другой…
Фломмер, словно прочитав мысли господина Бонифиуса, подхватил горе-шпиона за шиворот.
— Погодите! Постойте! — завопил карлик, отчаянно размахивая ножками и пытаясь ухватиться за руку, его держащую. — Вы не так поняли! Конечно, я согласен заработать! Только объясните, что надо сделать!
В этот момент вмешался еще один участник разговора, присутствующий, если можно так выразиться, в палатке фрателлы Бонифиуса. Со стола, за которым сидел Раддо, подал голос парящий над активированным магическим кристаллом фантом милой, очаровательной юной девушки — темноволосой, темноглазой, стройной, одетой в изящное платье с коротеньким жакетом.
— Донна Кассандра-Аурелия, что скажете? — спросил Раддо.
— Дайте мне на него посмотреть, — попросила донна. Фломмер поднял карлика за шкирку и, как какого-нибудь щеночка, предъявил любопытной даме.
— Урод, — голосом отъявленной стервы заявила та. — Но сгодится. Дайте ему два глотка из большого флакона, мой милый фрателла. Хотя нет — лучше один, а то вдруг окочурится, не завершив начатое.
— Фломмер, — скомандовал Раддо, доставая из кармана шкатулочку, обтянутую темной кожей. Под крышкой обнаружился ряд хрустальных флакончиков — дюжина маленьких, наполненных жидкостями бесцветными, слабо-зеленоватыми, чуть заметно синими, и один большой флакон, доверху наполненный кроваво-красной жидкостью.
— Не надо! — перепугался карлик, извиваясь, как червяк на крючке рыболова.
Наемник, совершенно не замечая тяжести, повисшей на его руке, поднес карлика к боссу и буквально залил несчастному воришке в глотку отмеренную дозу странной жидкости из большого флакона.
— Теперь можешь его отпускать, — разрешил Раддо.
Карлик снова плюхнулся на ковер. И почему все дылды так любят издеваться над маленькими? Сволочи…
— Слушай сюда, маленький уродец, — заявила донна Кассандра-Аурелия — голосом жёсткой, расчетливой гадины, странно противоречащей ее внешности юной невинной девы. — Ты выпил яд, который убьет тебя в течение сорока часов.
— Донна! — едва поднявшись, карлик снова рухнул на колени. — За что?!
— Но ты можешь избежать смерти, — с недоброй усмешкой объяснила Кассандра-Аурелия. — Если выполнишь то, о чем попросит тебя господин Раддо. В этом случае он объяснит тебе, как найти мое пристанище, и я отмерю тебе исцеляющий эликсир. — Фантом донны стервы поднял — так, чтобы карлик мог отчетливо видеть, — хрустальный флакон, в котором переливалась тягучая золотистая жидкость. — В твоих интересах поторопиться, ибо иначе…
— Твоя смерть будет мучительна, — поддержал Бонифиус. — И совершенно бесполезна.
— Известите меня, когда возникнет необходимость, мой милый фрателла, — мурлыкнула Кассандра- Аурелия, и фантом развеялся лиловой дымкой, означая финал разговора.
— Так что я должен сделать? — пробурчал карлик. Он нахмурился, ссутулился; между делом запустил руку в карман и теперь сосредоточенно размышлял: можно бросить в злоумышленников «льдинку», можно запустить «ревунчика», можно ударить 'стальным веером'… А-а, трен кайхай, всё бесполезно, всё бессмысленно! Даже окажись здесь второй царсари, раздобыть исцеляющее зелье не получится!
А значит, придется соглашаться и, как это ни унизительно, плясать под дудку подлых людишек.
— Ничего сложного, — улыбнулся фрателла. — Ты возьмешь вот это снадобье, — по знаку хозяина громила достал из сундука большую аптекарскую склянку с горлышком, запечатанным темным воском. — Пройдешься по лагерю Участников и будешь добавлять снадобье всем существам-претендентам, которых встретишь. Если животное меньше мыши — одну каплю на пинту воды, если меньше собаки — пять капель на пинту воды, если меньше козы… Вот памятка, здесь указаны пропорции.
— Да вы что, издеваетесь, что ли?! — вскипел карлик. — Как, по-вашему, я должен действовать? Подойти, попросить подержать склянку, выяснить, насколько создание велико, отмерить яд, а потом еще стоять, ждать, пока разгневанные хозяева прибьют меня?!
— Уверяю тебя, сия жидкость не имеет ничего общего с тем ядом, который ты выпил. Она вообще почти безвредна… Но не хочешь — не надо, я не смею настаивать на своем предложении, — с издевательской улыбкой ответил Раддо. — Фломмер, что мы можем сделать для нашего нового друга, чтоб он не слишком шумел оставшиеся тридцать девять часов пятьдесят восемь минут?
Фломмер снова попытался поднять низкорослого вора за шиворот.
— Не надо, — вывернулся карлик. — Ладно, уговорили. Всё сделаю, как сказали. Только… боюсь, не успею я обежать весь лагерь Участников. Сами видите, сколько здесь всех существ собралось. Кони, козы, верблюды, орлы, соколы, псы, не считая магических созданий…
— Начни именно с магических тварей, — посоветовал фрателла. — Я уверен — ты что-нибудь придумаешь, если, конечно, хочешь жить счастливо, а главное — долго…
— Трен кайхай, — выругался карлик. Обнял склянку с неведомым зельем и, покачиваясь на тонких ножках, решительно вышел из шатра господина Раддо.
Во рту до сих пор сохранялся неприятный железисто-кисловатый привкус выпитого яда. Какой дрянью его опоили? Карлик догадывался, что он несколько отличается от многочисленных людей, гномов и прочих обитателей этого мира, а значит, есть широкий веер возможностей, как подействует на него яд. Во-первых, он может не подействовать совершенно, во-вторых, может подействовать слишком хорошо и убить не за сорок часов, а, допустим, за двадцать…А еще может быть в-третьих, в-четвертых и в-пятых…
Рискнуть обратиться за помощью к кому-нибудь из местных магов? Так ведь, чего доброго, припомнят былые подвиги, отравят еще чем-нибудь, на этот раз наверняка…
Способ спастись был. Несомненно. Нажать на татуировку, нанесенную на груди, где сходились грудина и ключицы, и тем самым позвать Госпожу. Она-то устроит всем похохотать, и самоуверенному дельцу, и стерве Кассандре-Аурелии, всем.
Но ведь и ему она тоже устроит… когда выяснит, что любимое колечко так и не нашлось.
Поэтому…
На секунду в круглую лысую голову закралась мысль, что, если хорошенько подумать, то Раддо, донна и громила использовали его так же легко и просто, как получасом ранее сам карлик «подставил» двух сестричек только за то, что не отнеслись к его особе с должным почтением.
Но эту мысль карлик отогнал как бесперспективную. Что было — то ушло прошлогодним дождем. Надо жить дальше.
И по возможности — максимально долго.
Мэтресса Далия протащила свою нежданную «добычу» через половину лагеря, петляя между веревками, удерживающими палатки и шатры, перепрыгивая через небольшие препятствия и искусно избегая встречи с препятствиями большими. Забежав в чей-то гостеприимно распахнутый шатер, Далия искренне и ретиво своровала первую попавшуюся под руки одежку, закутав одну девочку, а ее сестричку — укрыв собственной полосатой накидкой. Потом беглянкам повезло столкнуться нос к носу с очередным предприимчивым жителем Ильсияра, на этот раз — торговавшим изделиями из глины. Прочитав на бледном лице варварки что-то такое, что напомнило старые сказки о гулях, пирующих на кладбищах, торговец безропотно обменял самое большое глиняное блюдо на страусиное перо, и дальше Далия и перепуганные,
