Чувствовалось, что тема обсуждается невпервые.
— А я хочу в Аль-Тораз! — топнул ножкой Терри.
— А я сейчас спрошу у отца ремень, и кто-то будет основательно наказан!
— Между прочим, — вклинилась Далия в разгорающийся семейный скандал, — выборы Покровителя Года будут проходить в Ильсияре, вернее, в Великой Пустыне, которая расположена севернее этого города.
— Хочу в Ильсияр! — тут же переменил свое решение мальчик. — Поедем туда!
— Мы с твоим отцом приказываем выбросить эту дурь о гонках из головы!
— Это не дурь, это серьезный исторический прецедент, который наверняка займет достойное место в летописях всех королевств, — возразила Далия.
Рыжая женщина смерила ее злобным взглядом.
— Представь, мама! — чувствуя поддержку со стороны 'брабансской мадам' оживился Терри, — следующий год может стать годом моего Бобби! И будет удача всем, приютившим бездомного щеночка!
— Да вас с ним просто затопчут! — перепугалась женщина, явно представившая старт разнообразных магических созданий, от Альвинары до каких-нибудь ящериц, и своего сыночку, упрашивающего бобика выйти из корзинки.
— Не волнуйся, ма. Конкурентов всегда можно отравить, — задумчиво произнесла девочка, у которой как раз закончились пирожки.
— Потрясающе! — восхитилась Далия прагматичности подрастающего поколения. — Какой яд предполагаете использовать?
— Я знаю белладонну, наперстянку, — принялась перечислять девочка, — ягоды тиса, поганки…
— Сушеные мухоморы, конопля, — подсказал сестре Терри.
— Трицена ползучая… — вдруг вспомнилось Напе.
— Остановите карету! — завизжала мать семейства. — Мы выходим!
Муж попытался возразить, что, дескать, он еще не все окраины Вселенной изучил должным образом, и вообще, топать по жаре пять лиг до ближайшего забора он не согласен, но рыжая выпихнула его, выволокла детей и сделала попытку «забыть» вислоухого Бобби в карете.
— Маленький совет по воспитанию, — Далия придержала временную попутчицу за край платья. — У некоторых детей — причем чем ребенок способнее, тем эта закономерность более выражена, — наблюдается прямая зависимость между степенью привлекательности объекта желания и усилиями, необходимыми для его обретения. Другими словами, — спохватилась сапиенсологиня и перешла с научного диалекта на обычный кавладорский, — если вас кусают пчелы, значит, они хотят спрятать от вас самый сладкий мед. Чем больше вы детям что-то запрещаете, тем крепче они убеждаются в том, что именно это «что-то» им и надо. А если запретить очень крепко, — наслаждаясь значительностью собственной речи, Далия выдержала драматическую паузу, вложила в руки матери семейства корзинку с радостно пускающим слюни щенком и сформулировала главный вывод своих наблюдений: — Отравят.
Большая остановка была сделана на постоялом дворе 'Пятая подкова'.
На подъезде к деревеньке, гордостью которой являлось это двухэтажное сооружение под скрипучей вывеской, путешественниц пытались ограбить. Двое бродяг голодного, растрепанного вида сидели на обочине дороги и очень правдоподобно изображали нищих, а Напе именно у них вдруг приспичило спросить, далеко ли расположена хоть какая-нибудь гостиница. Стоило экипажу притормозить, как обнаружился третий участник шайки, прячущийся в придорожном малиннике. Мужик выскочил и перехватил лошадей под уздцы, его сообщники ломанулись в дверцы кареты. Один из грабителей как-то очень ловко зажал Напу в угол, так, что ни разбежаться для атаки, ни даже выхватить из-под сидения топор или арбалет у нее не получилось.
— Кошелек или жизнь! — потребовали разбойники.
— Вопрос поставлен не совсем корректно, — заметила Далия, раскрывая блокнот на чистой странице. — Будьте любезны уточнить, какой именно кошелек и какая именно жизнь имеются в виду.
— Твой кошелек! — заорали на мэтрессу грабители. — Или твоя жизнь!!
— Вы настаиваете именно на такой формулировке вопроса? — нахмурилась Далия. — Что у меня где- то есть кошелек, я догадываюсь…
— Где?! Где он? — нетерпеливый вор принялся осматривать внутреннее убранство кареты. Заглянул под подушки, залез под сидение и вытащил корзину, заполненную припасами для дорожной маскировки. Второй грабитель придерживал Напу. Он совершенно обоснованно подозревал, что рядом с гномами, даже с безбородыми, обязательно найдется оружие, и твердо решил помешать данной конкретной маленькой гномке добраться до заветного топорика.
— А вот насчет жизни я готова поспорить, — приготовилась к содержательному диспуту мэтресса.
— Давай деньги! — нетерпеливый достал неприятного вида нож. — Или…
— Или, — Далия решила немного ускорить объяснения. — Вы отберете мою жизнь. Понимаю. Только одна проблема: видите ли, с точки зрения некоторых религиозных Орденов, наша жизнь — лишь мимолетный полет бабочки, случайно увлеченной ураганом событий. А с точки зрения других философов, особенно сильны при этом традиции восточного мистицизма, наша жизнь, как и наша смерть — всего лишь сон демиурга, доказательство существования которого сводятся к постулатам о…
Осторожный громко, со вкусом зевнул, разбудив медленно тонущего в лекционной коме нетерпеливого.
— Ты, это, — с опаской убирая из пределов досягаемости странной путешественницы острый предмет, произнес грабитель, — можешь всё не отдавать. Нам много не надо, скажем, два или три золотых.
— Сумма действительно невелика, — согласилась мэтресса. Как раз перед вынужденной остановкой она развлекалась обдумыванием новых способов маскировки, и теперь рассудительный, понимающий тон прекрасно подходил к бархатным мушкам, переползшим с лица на бюст, черной помаде, сиреневым ресницам, золотистым теням для век и легкомысленным фисташковым румянам. — Может быть, вы просветите меня, почему именно эта сумма кажется вам достаточной? Хотите сделать запасы на зиму? Накопить на свадьбу родственника? Выполнить какие-то обязательства, требующие солидных материальных вложений?
— Не, мы выпить хотели, — почесав в затылке, ответил осторожный. — А эта монстра, хозяйка 'Пятой подковы', больше в долг не наливает.
Снаружи, со стороны где, предположительно, третий соучастник преступления угрожал дубинкой кучеру, донесся сдавленный крик.
— Не отвлекайтесь, — попросила Далия с любезной улыбкой. — Значит, 'Пятая подкова' — это…
— Постоялый двор, — объяснили грабители. — Раньше им Николь одна владела, ну, конечно, у нее там штуки три помощницы на кухне крутились…
— Полин!!! — вдруг заорала Напа, память которой среагировала на словосочетание 'помощницы на кухне'.
Грабители вздрогнули и начали оглядываться в поисках выхода.
— Я про нее совсем забыла! — объяснила гномка для Далии. — А вдруг я опять заперла ее в морозильнике?! Надо срочно писать Ньюфуну, чтобы он ее выпустил!
— Да не волнуйся, если что, замороженной она прекрасно сохранится до нашего возвращения.
— А если нет?
— Если нет, то, поверь, трупом больше, трупом меньше — на твою дальнейшую жизнь это никак не повлияет. Господа, простите, что нас отвлекли. Я вас внимательно слушаю: значит, раньше гостиницей 'Пятая подкова' владела хозяйка, а сейчас… Куда вы, господа?
Дверца кареты, наконец, поддалась совместным усилиям, распахнулась, и оба грабителя выпали наружу. Гномка, на которую отрезвляюще подействовала внезапно обретенная свобода, выхватила из-под своего сидения заряженный арбалет и бросилась в погоню за горе-налетчиками.
Далия перехватила ассистентку за шиворот.
— Напа! Ты хотела писать письмо Ньюфуну, — напомнила она. — Или на тебя жара так действует? Что-то мне кажется странным перепрыгивание твоего Разума с темы на тему.
