Охотники за ФАУ

— Товарищ генерал-майор, дайте вашу карту, и я точно отмечу, в каком сегменте леса и в какой части сегмента находятся штабеля одно- и двухтонных авиабомб.

Генерал растерянно посмотрел на Баженова и сказал:

— Нет, нет! Я не верю вам… вы можете напутать, а дело срочное.

— Я не отпущу инженера Марка, — заявил Баженов и стал перед дверью с карабином-автоматом в руках.

— Капитан! Слушай мою команду! От двери — шагом марш!

Баженов не шелохнулся.

— Товарищ военный комендант города, наведите порядок. Я сообщу о поведении капитана Баженова командарму. Под трибунал пойдешь! Вот мои документы! — генерал сунул бумаги коменданту. — Кто старше — генерал или капитан?! Не будьте тряпкой. Прикажите Марку следовать за мной.

— Да ты что, капитан? — комендант подошел с документами генерал-майора. Баженову было не по себе. Удерживая карабин-автомат в правой руке, он левой взял документы и громко прочел:

— Генерал-майор авиации Иванов Иван Петрович…

— Убедились? — насмешливо спросил генерал-майор. И поскольку капитан Баженов все еще не думал сдаваться, майор вызвал своих помощников, и те чуть ли не силой удерживали Баженова, пока генерал уводил инженера Марка.

— Люблю горячих, — сказал генерал-майор на прощанье. — Через час, как из пушки, привезу вашего Марка.

Баженов сильно поругался с майором-комендантом, и оба пообещали друг другу пожаловаться командующему.

Баженов уже жалел, что погорячился. Надо было не спорить, а просто поехать вместе с генералом, не отпуская Марка от себя.

Он прождал и час, и два, и три. А потом по радио попросил штаб генерала Соболева срочно выяснить, кто такой генерал-майор авиации Иванов Иван Петрович.

Через полчаса был получен ответ: «Генерал-майор авиации Иванов И.П. уже месяц находится на излечении в Москве после ампутации ноги. Зачем загружаете связь праздными вопросами?»

Было около двенадцати часов. Ветра не было. Облачность высокая, пять баллов. «Эспано-суиза» Сысоева и «мерседес-бенц» Баженова мчались по шоссе. Мелькали домики, изгороди, бредущий по полю бездомный скот.

На переднем сиденье, рядом с Сысоевым, находился немецкий офицер. Он указывал, куда ехать. До камуфлированного леса оставалось километров семь, когда высоко в небе показалась цепочка гитлеровских бомбардировщиков. Они шли на значительном удалении друг от друга. Куда они идут? Почему таким строем? Головной бомбардировщик спикировал на лес. С высоты выпустил бомбу и отвернул.

Это не был обычный взрыв авиабомбы, даже очень крупного калибра. Это был взрыв неимоверной силы. Может, взорвались штабеля одно- и двухтонных авиабомб? Взлетели на воздух сотни деревьев…

— Стоп! Стоп! — испуганно кричал офицер: — Поздно!..

Когда бомбардировщики отбомбились и ушли, обе машины двинулись дальше, объезжая обугленные стволы, разбросанные взрывом.

Оставив машины на шоссе, а возле них Мацепуру и Рябых, офицеры пошли в лес. Собственно лес был сейчас уже только окаймлением. В центре ничего уже не было — ни леса, ни построек.

На огромной площади все было перекорежено, горело и дымилось. Песок перемешался с огромными глыбами бетона.

Зияли бездонные углубления. Торчали валуны, бугры, перекрученные рельсы, размочаленные стволы деревьев. Вокруг эпицентра — района больших взрывов — сперва шли куцые пеньки, за ними виднелись огрызки наполовину срубленных деревьев, затем стволы деревьев без верхушек…

Баженов брел по этой искалеченной земле, карабкался, ползал и прыгал по этим невиданным руинам, задыхаясь в синеватой дымке. Он уже перебрался через центр и выходил к южной опушке, когда вдруг увидел… Нет, невозможно! Не померещилось ли ему?

На земле лежало многометровое и толстое, почти с метр в диаметре, тело незнакомого снаряда с четырьмя короткими крыльями по бокам и рулями на хвосте.

Баженов подбежал к снаряду-гиганту, вскочил на него и крикнул:

— Готов!

«Почему «готов»? — подумал он. — Ведь это не заяц, и я не на охоте… Или это — та же охота?»

Подбежали Сысоев, Ольховский, Богун, Чернявский и Бекетов. Торопливо приблизился немецкий офицер.

— Это «Фау-два»! — объявил он. — Но где же его девятиметровый вышибной заряд? Не пойму… Похоже, что только эту головную часть и выбросило из-под земли…

Сысоев попросил всех отойти, сфотографировал снаряд. Пока Чернявский измерял его рулеткой, а Ольховский и Рябых растягивали антенну, Богун отстегнул фляжку, налил стаканчик, подал Сысоеву и сказал:

— Вьшьемо на радостях! Тильки сперва, будь ласка, послухайте стародавню присказку на новый лад. Хто ты? — пытаю я оцю чертовину. «Фау». — Богун ответил сам же каким-то жалким писком. — Звидкиля ты? — «3 гитлеровского раю!» — А пропуск у тебе е? — «Ни, нема». — От тут тоби, чертова кукла, и буде тюрьма! Пыйте, Петро Иванович, и мы уси, охотники за «фау», як окрестив нас Юрий Мыколаевич, тоже выпьемо за то, что взяли зверя, выполнили приказ командования!

Армия генерал-лейтенанта Королева успешно наступала. Успешность ее наступления, как и все наши победы, определялась многими факторами, и в первую очередь — величием идей, которые отстаивал наш народ.

В беспримерной борьбе двух миров побеждал несокрушимый социалистический строй Страны Советов.

В эту победу внесли свою лепту пехотинцы и танкисты, летчики и моряки, артиллеристы и связисты, политработники и разведчики, десятки военных профессий, знакомых каждому школьнику… И был среди них небольшой и пусть менее известный, но не менее нужный для нашей победы отряд; он нес свою боевую вахту на самом переднем крае борьбы, он наносил по противнику сокрушительные удары…

Это были охотники за «Фау».

Конец

Тушкан Георгий Павлович

ОХОТНИКИ ЗА ФАУ

,

Примечания

1

Срочными называются донесения, передаваемые в определенные сроки, то есть в заранее обусловленные между передающей и принимающей сторонами часы суток.

2

О В — отравляющие вещества.