береговой охраны Сьерра-Леоне. Эти корабли борются с гигантской контрабандой драгоценных камней из этой страны. Но ты не бойся, он вам ничего не сделает. На военном корвете будет находиться хозяин яхты, мистер Коэн с двумя тоннами алмазов и изумрудов. Вы перегрузите драгоценности на яхту и пойдете с ним в Анголу, где он вам предоставит самолет. Дальнейшие инструкции и детали получишь от Изволь. И не забывай. Отныне кроме Лизы тебя будет курировать батюшка.
– Тоже через Интернет?
– Нет, у него свой Интернет. Он тебе сам объяснит позже, как с ним связываться.
За дверью послышались шаги, и в избу, крестясь на иконы, вошел отец Киприан.
– Поторапливайтесь, ребятки, поторапливайтесь! Нельзя вам тут долго задерживаться.
– Все, батюшка, собираемся…
– Давайте-ка, я вас исповедую и благословлю быстренько, да бегите скорее. Дочка, подойди ко мне, – обратился он к Лизе.
Изволь сложила для принятия благословления руки и наклонила голову. Батюшка накрыл ее епитрахилью, сверху положил сухую белую руку и еле слышно, одними губами прочитал молитву. Потом сказал погромче:
– Отпускаю те грехи вольные и невольные…
– Как, батюшка, я же не исповедовалась?
– И не нужно. Я и так все про вас знаю. Подходите по одному, ребята.
Троянцы по очереди преклонили головы, настал черед Беловского.
– А ты, Миша, – отец Киприан помялся, – страдать будешь много. Такая твоя работа…
Неожиданно священник встал на колени и припал головой к ногам Михаила.
– Что вы, батюшка, делаете! Поднимитесь немедленно! – растерялся Беловский.
– Я тебя благодарю от всех нас, от всего рода человеческого за твои муки, Мишенька. Благодарю и прошу: не сворачивай никогда с твоего пути, что бы ни было, – не уступай соблазну избежать страдания. Помни моление нашего Спасителя о чаше перед его смертным подвигом. Помни его кровавые слезы. Помни, что ты – воин, Миша. Твой Ангел – сам Архистратиг Михаил, начальник всего воинства небесного. А Царь над ним – Христос. Так разве может воин оставить своего Царя в сражении, лишив все Царство радости Победы?
Пораженный Беловский тоже опустился на колени:
– Батюшка, не оставлю… Сколько жив буду, не оставлю!
– Не зарекайся, а молись, чтобы так и было! А пока склони голову и прими прощение грехов от самого Господа. И раз уж выпало тебе сражаться во всякие времена, прощаются тебе все прегрешения, и прошлые, и будущие, ради мук твоих, которые ты перенес и еще перенесешь. Но запомни: твое спасение состоится только в том случае, если твое будущее станет именно таким, каким я его предвижу! Иначе все, что тебе простил Господь сейчас, останется при тебе на веки!
– Так неужели любая ошибка может стать роковой?
– Да! И не только для тебя! Ты своей ошибкой погубишь все человечество! И этот грех останется на тебе! Пойдем, я тебе покажу, в чем ты будешь виноват!
Отец Киприан взял Михаила за правую руку и вывел на улицу. К удивлению, пейзаж за крыльцом был совсем не тот, что был несколько минут назад. Перед ними простиралась бескрайняя каменистая пустыня. Приглядевшись, Беловский увидел, что это были вовсе не камни, а бесчисленные обломки бетона, арматуры и кирпича, как будто кто-то перемолол огромный город и рассеял на тысячи километров. Порывистый сухой ветер носил обрывки бумаги и поднимал столбы мусора.
– Что это? – удивился Беловский.
– Это Россия.
Онемевший Михаил сошел с крыльца. Под ногами хрустели осколки стекла. Попадались вполне
