приводить себя в порядок и привычно перевешивая пару клинков за спину.
— К смерти, — ответил Альтис.
Воительница не изменилась в лице, но Марье стало нехорошо от слишком спокойного тона возлюбленного.
— Когда? — отрывисто поинтересовалась Алина.
— Не знаю, — покачал головой перепроверивший свою амуницию Белый командор. — Еще несколько месяцев у нас должно быть, если ничего не изменится. Я надеюсь.
— Ну раз время есть, может, займемся более насущными проблемами? — поинтересовалась Марья. — Мы с Алиной вычитали много интересного, пока ты спал, Альтис. Теперь мы знаем, как оставить Лине дар Белого Пламени.
— Хорошо, — отстраненно кивнул демон. — Когда можно провести ритуал?
— Хоть сейчас. — Марье очень не нравилась эта его спокойная отстраненность. Она уже видела его таким… готовым к смерти. — Рассвет — как раз самое удачное время.
— Я готов, — кивнул демон.
— Я готова, — ответила на вопросительный взгляд Алина.
Целительница внимательно оглядела этих двоих, долгое время деливших одно тело, и подумала о том, что немудрено было за шесть лет так привязаться друг к другу и перенять черты характера.
По пути к пруду, у которого вчера проводили обряд воскрешения, Альтис все-таки соизволил толком проснуться, отодвинуть проблему незакрытых врат на второй план и с въедливостью параноика расспросить девушек о том, что они там вычитали. Марья и Алина рассказали. Альтис почесал в затылке, потом что-то долго вычислял в своей записной книжке.
Девушки терпеливо ждали. Проведенная вместе ночь над фолиантом и любовь к Пламенному очень сблизила их. Пусть и были они совсем разными — целительница и убийца — и своего демона любили совершенно по-разному, но разве две девушки не найдут общий язык, обсуждая такую актуальную тему, как мужчина… пусть он даже бессмертный демон?!
Альтис закончил, сообщил Марье свое, как всегда, талантливое решение. После чего демон и целительница еще полчаса с пеной у рта доказывали друг другу, что «а вот эта деталь» вообще-то должна быть совсем иной, а «вот эта направляющая» должна быть повернута в другую сторону.
Алине страшно хотелось как следует столкнуть их лбами, лишь бы заткнулись, но она стойко терпела. Терпения хватило аж на пять минут, после чего воительница уселась в сторонке играть с языками пламени, танцевавшими на кончиках пальцев. И даже не сразу заметила, что спорщики наконец-то решили все свои вопросы.
— Линка, ты справа, Ал, становись по левую руку, — велела Марья.
Пламенные молча заняли свои места, целительница положила ладони на шеи обоих.
— Делай так, как я тебе сказал, — проникновенно сказал демон.
— Я сделаю так, как будет нужно! — резко ответила Марья.
Если Альтис и хотел что-то еще возразить, то уже не смог. Потому что в следующий миг его не стало…
…Очнувшись, демон очень удивился тому, что все еще жив. То, что с ним произошло, было сродни смерти.
— О-о-о, я жива, — послышался неподалеку хриплый знакомый голосок. — Какая досада!
Открыв глаза, Альтис встретился с мутным взором синих глаз Алины и с трудом осознал, что стоит на ногах.
— Ну я же говорила, что так будет лучше, — сказала Марья.
Оба Пламенных в ответ наградили ее весьма красноречивыми взглядами, и целительница сочла за лучшее отступить на пару шагов назад, пока не придушили.
Слегка очухавшись, Алина обнаружила, что она — уже человек (со всеми достоинствами пристанища из псевдоплоти!), а Альтис — еще человек… Хотя несомненные изменения к лучшему были.
— Не понял? — Альтис беспомощно повел плечом… на котором больше не было Знака.
— Печать не снята, — с жалостью глядя на растерянного любимого, сказала Марья. — Я не знаю, как…
— Не обманывай нас, Марья! — Алина криво усмехнулась. — Теперь я его Печать. Теперь ты в плену, пока я жива, Ал… — И с той же кривой усмешкой выхватила из-за пояса кинжал, наметив удар себе в горло.
— Дура! — Кинжал улетел далеко в кусты, а демон крепко держал вывернутое запястье. — Ты с ума сошла?! — прорычал Альтис в лицо девушке. — Даже думать об этом не смей, поняла меня?! Поняла?!
— Пусть нас обоих отпустят в изначальную Тьму, — прошептала Алина, в глазах которой плескалась теперь та же бездонная тоска, что и в душе демона.
Он дрогнул. Крепко обняв воительницу, долго молчал, прежде чем заговорить:
— Глупая ты… какой была, такой и остаешься. Не смей себя убивать, не смей умирать прежде меня!.. Неужели я вернул тебя к жизни только ради того, чтобы ты себя убила, Линка?! Самонадеянная идиотка…
Алина тихо всхлипнула и отчаявшимся голосом сказала:
— Они заставили меня, Ал!.. Я не хотела, я бы не стала, если бы у меня был выбор!.. Я не прошу меня простить, я виновата… Но не по своей воле, я клянусь!..
— Знаю, глупая девчонка, знаю…
Конечно, она говорила о заключенном договоре. И конечно, Альтис уже давно все понял. И не в чем было винить сходившую с ума от перековки сознания и умиравшую от страшных нечеловеческих пыток пятнадцатилетнюю девочку, душу которой отправили за великим демоном… Что встретил тогда Альтис? Великий Купол, до чего же несчастное, пугавшееся собственной тени и от этого безмерно злое создание он встретил в Тартоге! И это замученное несчастье умоляло о защите и помощи, пусть и скрывало это за какими-то никому не нужными выгодами… Вот и не прочел тогда Альтис договор, не прочел, а только ляпнул свою подпись! Сам дурак… При чем же тут эта глупая девочка?.. Она ведь не оставила его, хотя могла бы, прошла с ним всю войну…
А когда ушла, что ж, это был единственный способ для нее вырвать себя, да и Альтиса тоже, из-под прямого контроля магов, занимавшихся проектом «Пламя». Но обоих к тому времени уже невообразимо покалечило…
Девушка сидела на краю крыши и болтала в воздухе ногой. Один шаг — и Альтис будет свободен. А что с ним будет дальше? Скорее всего, останется в материальном мире, он же теперь способен к жизни. Он и так принял на себя гораздо больше, чем должен был. Так пусть освободится…
— Красивое сегодня небо.
Алина вздрогнула, резко обернулась и увидела бога-ястреба, в кофейных глазах которого искрилось теплое, совсем необидное веселье. Повязку бог снял еще вчера ночью, и каким чудом он излечился столь быстро, воительница предпочла не спрашивать. Коган сел рядом с девушкой, с улыбкой подставив исполосованное шрамами лицо солнцу.
— Хорошо сегодня, — сказал он. И после минутного молчания продолжил со скрытой, какой-то горько смеющейся болью: — Знаешь, я все потерял. Всех, кого любил больше жизни. Мои родители умерли у меня на руках от какой-то загранной дряни. Волки из стаи Дождя сожрали мою дочь, моя обожаемая жена покончила с собой. Я больше тысячи лет не могу вернуться домой — там все напоминает мне о тех, кого сейчас нет.
Пламенная поглядела на бога потемневшими синими глазами, в которых растаяли льдинки и появилось удивление и горечь.
— Знаешь, быть придурком гораздо проще, — усмехнулся Коган. — Можно позволить себе хоть ненадолго забыться и снова почувствовать вкус соли в морском ветре. Все так давно привыкли, что я — таран, что я и сам в это поверил. Удачная маска, верно? — Он взглянул на девушку. — Я все потерял. Но у меня остались братья. Братья, из которых совсем недавно я потерял двоих… эх, до сих пор просто не могу поверить!.. Но я не о том. Альтис слишком дорожит тобой. Не лишай меня третьего брата, девочка. Этой потери мне не пережить. А Стрим с Трэном не смогут одни… Эх, ну вот, опять ничего не смог сказать из того, что хотел! — Бог-ястреб тяжко вздохнул. — Таран — он и есть таран… В общем, даже не думай. Все
