— Надо, — сурово сказал Ирихор, закатывая рукава. Руки у него были сильные и ловкие. Всегда ровно подпиленные, коротко обрезанные ногти на длинных, ловких и чутких пальцах. Каждый из братьев знал, что эти пальцы легко трансформировались в режущие бритвы, которыми Ирихор орудовал несравнимо виртуозней, чем любой врачеватель — хирургическим ножом. — Тебе бы в глубокий сон, да нельзя. И обездвижить не могу — позвоночник задет Печатью.
Братья выполнили распоряжение бога-целителя, крепко прижав бога-ветра к кровати. Альтис заставил себя ободряюще улыбнуться. Демону, пожалуй, всего раз пять в жизни было так же страшно, как сейчас.
— Думай о небе и вспомни, как ты летал, — тихо подсказал Пламенный. — Это поможет. Главное, не отпускать это чувство.
— А ты что вспоминаешь? — спросил Стримбор, стараясь отвлечься от предстоящей пытки.
— Огонь, конечно, — ответил Альтис.
— Ипостась даже не пытайся менять — умрешь, — предупредил целитель и накрыл ладонью изуродованное плечо Ветра.
Тот резко втянул воздух сквозь сжатые зубы, и на побелевшем лице выступили бисеринки холодного пота. Он смотрел в потолок, почти не дыша от боли, и изо всех сил пытался сосредоточиться на небе и полетах. Пытался вспоминать, как развевается крыльями на ветру его живой плащ, как от скорости вышибает дыхание из груди… Как меняется мир вокруг и он сам, когда становится ветром… Как… легко… летать… Какое чувство испытывает любой… кому с влажным хрустом, медленно ломают кости, снимают кожу, наматывают на отравленные шипы нервы и по живому тянут жилы!!!
Стримбор судорожно дернулся, резко вдохнул и не смог сдержать крик дикой, лишающей разума невыносимой боли…
— Держись, Стрим, держись… — говорил, продолжая резать по живому, бог-целитель. Ветер вырывался, потеряв над собой контроль, и заходился в крике, уже ничего не чувствуя, кроме невыносимой муки, и не видя ничего, кроме кроваво-черной пелены…
Алина выдернула болт из предплечья, коротко и емко пожелала своим врагам провалиться за Грань через интересные места. Согнула руку в локте, проверив послушность и гибкость, после чего припала к ране губами и сплюнула. Повторив это действие несколько раз, вытерла тыльной стороной ладони рот и презрительно фыркнула:
— Они бы мне еще мышьяка в вино подсыпали. Неудачники.
— Чем тебя? — спросил Волк, отрезав чистую полосу от своего белого плаща и перетягивая девушке рану.
— Какой-то парализующей отравой, — скривилась воительница.
— Как рука? — обеспокоился Волк.
— Нормально, — отмахнулась Алина, в доказательство несколько раз сжав кулак. — У псевдоплоти свои достоинства. А мое тело создано из псевдоплоти.
— Все мы химеры, — криво усмехнулся Арох, затягивая повязку и завязывая узелок.
Алина молча согласилась, подумав о том, что быть химерой ей нравится гораздо больше, чем человеком. Да и человеческое прошлое вспоминалось… с трудом. Тусклое и очень далекое… Такое, о котором можно сказать: «Было давно и неправда».
— Как думаешь, все осы в одном гнезде засели? — поинтересовалась Алина, осторожно выглядывая из-за невысокого заборчика каменной беседки, в которой они укрылись. След привел их в один из дальних домов, стоящих за чертой города.
— Сомневаюсь, — ответил Арох.
Почему-то молчал дух-хранитель Тэллахаэла, хотя давно должен был среагировать на происходящее. Это было странно. Но и без него вполне можно обойтись. И мешать он не будет.
«Пять очень опасных воинов, еще двое стараются быть воинами, шестнадцать солдат и восемь слуг», — отрапортовал возникший за спиной вожака вожаков Таррхат.
— Как расположены, чем вооружены? — вслух спросил Арох. Серебристый волк открыл свой разум, передавая богу мысленную картинку. — Хорошо… Вот наивные. Совсем воевать не умеют. По моему сигналу начинаем охоту. И главарей не убивать, если будет возможность, — напомнил вожак.
«Как пожелаешь, Великий», — склонил лобастую голову волк и бесшумно исчез во тьме.
— Идем? — повернулась к Ароху воительница.
— Ты справишься? — Волк с легким сомнением взглянул на раненую руку девушки.
— Ты ведь знаешь, что такое боевой транс, Арох, — тягуче-медленно произнесла Алина. — Я в шаге от него.
Глупых вопросов Белый Волк больше не задавал. Пламенный боевой маг в трансе — это страшное оружие. Двое хищников скользнули в обход дома, сливаясь с тенями. Достигнув условной точки, кивнули друг другу и разошлись в разные стороны. Серебристая молодая волчица верной собакой метнулась вслед за воительницей.
Арох выждал условленное время. Пожалел об отсутствии своего боевого лука, вынул первую пару кинжалов из-за пояса и метко снял сразу двоих маячивших в окне арбалетчиков. После чего протяжно завыл, приказывая начать атаку.
— Повеселимся, — усмехнулся великий вожак, легко уходя от горючего снаряда, брошенного каким-то отчаянным недоумком, вздумавшим драться против того, кого с некоторых пор считали непобедимым.
В доме со второго этажа послышался крик. Невозможно было спутать этот вопль ни с чем другим — так кричат сгорающие заживо. Алина вступила в игру…
Сжав зубы, Стримбор коротко простонал. И когда перепачканная в крови ладонь Ирихора легла на лоб и боль начала затихать, это показалось просто блаженством. Ястреб помог Стриму приподнять голову и поднес кружку с водой. Хотя оказалась там отнюдь не вода, Ветер припал к кружке, словно к живительному источнику.
— Не получилось, — отрешенно признал Ирихор, вытирая руки, перепачканные кровью по самые локти.
— Что «не получилось»?.. — хрипло поинтересовался обессиленный Ветер, пытаясь вернуть себе способность мыслить. — Меня как будто Кошмар пожевал…
Целитель, заметив наконец, что в клочья искромсал кусок ткани, которым пытался стереть кровь, убрал свои лезвия, сформировав их обратно в пальцы. Опустил руки, сказал:
— Я никогда с таким не сталкивался. Печать стала частью тебя, Стрим. Я не могу ее снять.
Ветер несколько томительных минут пытался осознать сказанное. Братья молчали. Альтис устало сел на пол, привалившись к дивану спиной. Не обращая внимания на лужу крови, согнул ногу, упер локоть в колено и обхватил свой высокий лоб ладонью. Скрипнула дверь, когда владычица сочла, что уже можно зайти спросить, что еще от нее срочно требуется. И заодно посмотреть, что с богом-ветром, в сторону которого, как метко выразился демон, она уже обратила свой прекрасный взор… Но, поняв, что сунулась не вовремя, Сильтарина осталась за дверью. Непривычное поведение для женщины, не знавшей ограничений и отказов. Эльфийка вдруг почувствовала себя юной глупой служанкой, влюбленной в принца.
— Я теперь что, смертен? — преувеличенно спокойно поинтересовался Ветер. Никто не ответил, и Стримбор снова спросил, пытаясь приподняться: — Я теперь смертен, Ирихор? Я, твоего Создателя в душу, сдохну здесь?!
— Не дождешься! — злобно прорычал демон, тяжело поднимаясь на ноги. С последней фразой друга ему пришла в голову неожиданная, совершенно дикая мысль. И он не был уверен, что задумка сработает.
Отойдя к стеллажу, доверху забитому книгами (на втором ряду таились многочисленные развлекательные любовные романы, гораздо более зачитанные, чем прочие тома), он стянул перчатку, достал поясной нож и безжалостно воткнул себе в ладонь.
— Какого нежитя ты творишь?! — вскочил Коган.
Ирихор оглянулся, философски пожал плечами и ничего не стал делать. Альтис провернул нож в ране, проткнув ладонь насквозь и страшно калеча руку. Яркая вспышка в пяти шагах от него послужила
