– Это потомок Ястребов.
– Бог мой, да он красавец! – Брендон осмотрел гнедого жеребенка с белой звездочкой на лбу и белыми чулочками на ногах. – Неужели дядя Чанс сможет расстаться с этим парнем?
– Без сомнения, это породистый конь. Его отец – Стремительный Ястреб, а мать – Карминная Леди.
– Кажется, я слишком долго живу в городе, чтобы следить за тем, что здесь происходит.
– Я не осуждаю тебя, Брендон. Думаю, что твоя работа в правоохранительных органах заслуживает похвалы, но не следует забывать свои корни. Поговори с отцом.
– Не думаю, что он захочет сейчас это обсуждать.
– Может, и захочет, если ты предложишь какой-то план. Или компромисс.
Брендон кивнул. «Приплыли», – подумал он. Не было у него никакого плана, а теперь появилось еще дополнительное осложнение. Все, о чем он мог думать последние три дня, была Нора Доннелли. Он звонил в госпиталь, но она не вышла на работу.
– Что-то мне кажется, что твоя голова занята чем-то другим, – произнес Хэнк.
Брендон погладил жеребенка:
– Да, делом, над которым я работаю. На женщину было совершено нападение на автостоянке центра по чрезвычайным ситуациям.
– Я читал об этом. Как она сейчас?
– Ее осмотрели и отпустили в ту ночь. – Брендон покачал головой. – Дело в том, что я чувствую, она знала того, кто напал на нее.
Хэнк нахмурился:
– Ты думаешь, это мог быть ее муж?
– Нет. Она овдовела и говорит, что не встречалась ни с кем со дня его смерти, так что и бой-френда у нее нет. Это довольно странно, потому что она очень хорошенькая.
– Хорошенькая, говоришь? Брендон кивнул:
– Да. Несмотря на синяки и кровоподтеки.
– Значит, ты положил на нее глаз?
Да, он действительно положил на нее глаз. Брендон тяжело вздохнул:
– Моя жизнь все больше и больше осложняется.
Хэнк усмехнулся:
– Хорошенькая женщина – всегда осложнение, но если женщина стоит того, любые осложнения не в счет.
Четыре дня прошло с момента нападения, а Нора все еще не решила, что ей делать. Никаких угроз больше не поступало. Никто не крутился возле ее квартиры. Никаких таинственных телефонных звонков. Возможно, этот человек все еще наблюдает за госпиталем, ждет, пока она вернется на работу. Неужели Джимми таким способом хотел показать, что нашел ее?
Нора вошла в ванную комнату и осмотрела кровоподтеки на лице и побледневший шрам на подбородке.
Давным-давно она научилась профессионально пользоваться косметикой, скрывая свой позор и унижение. Она закрыла глаза, задрожав при воспоминании о той ночи. Боль не шла ни в какое сравнение со страхом перед тем, что ее бывшему мужу удалось найти ее.
Хотя Джимми не мог сейчас добраться до нее сам, у него были люди, которые сделали бы это за деньги. Не взять ли ей Зака и не уехать ли из Сан-Анджело? Чемоданы со всем необходимым на всякий случай лежали в машине. Деньги и лекарства Зака находились под рукой.
Нет, она не могла позволить Джимми найти их. Не важно, что ей придется сделать: уехать из штата, изменить цвет волос – все, что угодно. Ему никогда не удастся отобрать у нее Зака. И заставить вернуться к той жизни.
Раздался звонок в дверь, и Нора подскочила. Она решила, что не станет открывать, но подошла к двери, чтобы посмотреть в глазок. Снаружи стоял детектив Рэнделл.
Вздохнув с облегчением, она открыла. Брендон был в белой рубашке, темных брюках и черной ковбойской шляпе. На поясном ремне – револьвер, на нагрудном кармане – жетон.
– Здравствуйте, детектив Рэнделл.
– Здравствуйте, мисс Доннелли, – сказал он, кивнув.
– Мне казалось, что мы покончили с расспросами.
– Поскольку я теперь детектив, мне поручено заниматься вашим делом.
Прекрасно.
– Появилось что-то новое?
– Возможно. – Его взгляд скользнул мимо нее. – Могу я войти?
Что ей оставалось, кроме как посторониться? Сняв шляпу, детектив прошел на небольшую кухоньку и бросил какую-то папку на стол.
Брендон помчался в квартиру Норы Доннелли в ту же секунду, как ему поручили вести это дело. Он был полон решимости найти преступника. Детектив кинул взгляд на ее лицо. Косметика скрыла большую часть ссадин, которые и так нисколько не портили ее красоту.
– Сегодня утром я был в госпитале и говорил с несколькими медсестрами центра по чрезвычайным ситуациям, – начал он, открывая папку. – Оказывается, за несколько дней до нападения вы ухаживали за женщиной, которая поступила с многочисленными травмами, рваными ранами на лице и сломанной рукой. Это сделал ее муж. Нора кивнула:
– Керэн Карлсон. Она была в тяжелом состоянии. Нам пришлось оставить ее на всю ночь.
Брендон заглянул в свои записи:
– Медсестра Бет Хант сказала мне, что вы сидели у постели Керэн, потому что она боялась появления своего мужа, Пита Карлсона.
Сапфировые глаза Норы вспыхнули.
– Вы нашли его?
У Брендона замерло сердце, и он вынужден был отвести взгляд.
– Нет пока. Но вы убедили миссис Карлсон спрятаться.
Нора на мгновение зажмурилась:
– Вы полагаете, что это ее муж напал на меня?
– Вполне возможно. – Брендон достал фотографию из папки. – Этот человек вам знаком?
Нора внимательно рассмотрела фото.
– Да, такой же крупный, но не могу сказать с уверенностью. – Она вернула ему снимок. – Вы собираетесь арестовать его?
– Да, но сначала нам придется его найти. За ним длинный список приводов в полицию. Любит выпить и подраться, и не важно, с кем: с мужчиной или женщиной.
– Но его арестуют? – спросила она опять.
Брендон кивнул:
– За нападение на жену. Но я должен сначала поговорить с миссис Карлсон. Не хотите пойти со мной?
– Разве это не ваша работа, детектив?
– При сложившихся обстоятельствах, я думаю, она охотнее будет отвечать на мои вопросы в вашем присутствии. Его жена уже дважды отзывала свои обвинения против этого человека.
Брендону не составляло большого труда понять, что Нора чувствовала себя не в своей тарелке. Она явно боялась доверять. Интересно, только ему или всем мужчинам? Может быть, кто-то причинил ей боль? Не ее ли муж?
– Не знаю, чем смогу вам помочь.
– Я бы хотел только, чтобы вы поговорили с Керэн.
Нора взглянула на настенные часы:
– Хорошо, я пойду, но мне необходимо вернуться до половины четвертого. Надо будет дать сыну лекарство.
– Он болен?
– Он диабетик.
