ангел прочно застрял в проеме: он был слишком большой.
— Дальше ты побежишь одна! — закричал он. — Зато я задержу их здесь надолго. Им придется прогрызть меня насквозь, чтобы продолжить погоню.
Аджетта схватила его за голову, уперлась ногой в стену, собрала все свои силы и потянула Тегатуса.
— Толкайся! — воскликнула она.
Внезапно раздался хлопок, и Тегатус вылетел из двери, как пробка из бутылки. На пристани слышны были крики и плач, сюда стекался народ с тачками и телегами, нагруженными нехитрым скарбом. Люди кричали и суетились, и каждого подгоняла паника. Сегодня всех переполняло одно желание — выжить, и это желание заглушало в людях понятие чести и собственного достоинства. Некоторое время Аджетта стояла и смотрела на то, что происходило вокруг.
Купол собора Святого Павла вдалеке казался похожим на огромное разбитое яйцо: у него была пробита крыша, и из пролома поднимались клубы густого дыма. На реке лодочники яростно гребли к южному берегу, перевозили пожитки горожан, спасавшихся от кары разгневанных небес.
— Надо пробираться в книжный магазин, да поживее, — сказал Тегатус.
В эту минуту из двери в туннель показалась голова Рамскина. Он уставился на Аджетту, злобно рыча и сплевывая кровь. Тегатус схватил маленький бочонок и швырнул его в Рамскина. Дьякка скрылась в туннеле.
— Она не пойдет за нами, — сказал Тегатус, когда они пустились бежать к Лондонскому мосту. — При свете солнца она не отважится вылезти из туннеля. Один раз впустив в себя тьму, это существо не выносит яркого света. Оно выползет вечером и попытается нас отыскать.
Аджетте от этого легче не стало. В то время как она бежала за ангелом, изо всех сил стараясь не отставать, мысли ее были о том, что город вот-вот рухнет и что тогда будет с ней. Она думала о том, как круто переменилась ее судьба. Откуда-то выплыло чувство вины и отчаяние. Ей ужасно не хотелось возвращаться к своей прежней жизни. Судьба посмеялась над ее стремлением к лучшему, к высоким идеалам. Аджетта мечтала стать богатой, как Йерзиния, стать леди. И вот теперь ее мечта — подняться над своей земной и обыденной жизнью — воплощалась. А весь этот ужас был наказанием за то, к чему она стремилась, напоминанием, что все, к чему она прикоснется, увянет и умрет.
По пути ее размышления то и дело прерывались видом мертвецов, валяющихся на дороге после людской паники. Они напомнили ей о том, над чем, как сказала Йерзиния, она вознесется. Аджетте вспомнилась встреча в переулке: Йерзиния в длинном черном плаще, красивая карета, запряженная гладкими черными лошадьми. Она обязательно встретится с ней еще раз, сегодня она принесет ей в подарок «Неморенсис» как знак признательности и дружбы.
По Лондонскому мосту бежать было невозможно: там текла широкая людская река, ее волны разбивались о столбы ворот и парапеты. Аджетта крепко держала ангела за сюртук, они с трудом протискивались сквозь обезумевшую толпу. На другом конце моста она увидела вход в книжный магазин, свежий ветер с реки раскачивал вывеску над дверью.
Аджетта прижалась к Тегатусу, и ей показалось, что она плывет по волнам, как легкая пробка, а книжный магазин все ближе и ближе. Она подняла голову и вдруг впервые заметила, что крыша магазина похожа на крышу замка — с высокими бастионами и узкими бойницами вместо привычных окон. Высоко на зубчатых стенах сидели знакомые на вид каменные дьякки и горгульи, готовые защитить хозяина от невидимого врага. А над всем этим в небесах висела комета, ослепительно сверкавшая в утреннем свете. В верхней части небо казалось серебристым от осколков сгоревших метеоритов.
Они вошли в магазин и заперли дверь, чтобы сюда не ворвалась взволнованная толпа. В магазине было тихо и спокойно. На полках длинными рядами выстроились ревностные хранители прошлого и накопленных за века знаний.
Вдруг откуда-то послышался шорох ног, и в углу возле старого камина начали сгущаться тени.
Из теней, постепенно принимая необходимые очертания, образовалось маленькое существо. Сначала появились два ярких глаза, потом уши, рот и маленький нос пуговичкой, все это оказалось обрамлено длинными светлыми волосами. Перед ними стояла девочка-призрак.
— Вам надо уходить, — сказала она жалобным голосом. — Здесь небезопасно.
Глава 23
Le Grand Denouement[17]
— Однажды я встретил человека, который не верил в ангелов, — задумчиво проговорил Блейк, глядя, как Темза лениво катит свои воды к морю. — Он считал, что их не бывает. Это было как раз накануне того дня, когда небеса сотрясались и показалась комета. — Он замолчал и печально посмотрел на Аврама. — Как жаль, что его тут нет и он не видит меня сейчас. — Блейк глядел, как течение, кружа, уносит к Лондонскому мосту перевернутую лодку, а тела людей, которые в ней сидели, плывут по воде лицом вниз. — Но теперь я столько всего видел — уже ничто не может поразить мое воображение. Мне кажется, я больше ничему не буду удивляться. Глаза больше не обманут меня, потому что я изменился, и моя жизнь никогда не будет прежней. Скажи мне только: зачем все это?
— Ты ученый. Ты прочел «Неморенсис», ты магистр каббалы, так что ты скажи мне, о мудрейший.
— Раньше я думал, что знаю это. Думал, что могу предсказывать будущее. Но с тех пор как у меня появилась эта книга, я стал другим. Холодные вычисления полностью поглотили меня. Я забыл, что такое жизнь, а потому уже не мог найти истину.
— Ученый, каббалист, всегда ищущий ответа и не удовлетворяющийся ничем, — отозвался ангел. — Меня всегда, удивляло, что каждый раз, надеясь найти что-то новое, ты хватался за первый попавшийся, старый как мир предрассудок. Посмотри на себя: ты исследователь, человек, живший полной жизнью, во что бы то ни стало решил найти истину. Но чем больше ты познавал, тем больше погружался в заблуждения прошлого.
— Чем больше я познавал, тем больше меня притягивало волшебство, — согласился Блейк. — Я вроде как бежал от современного мира в какой-то выдуманный мной магический мир прошлого. Я всегда боялся жить настоящим. Теперь-то я понимаю, что всегда устремлял все помыслы либо в будущее, либо к несбывшемуся. И сейчас слишком много всего… Настоящее требует от меня слишком многого.
— Жить так, как ты, — значит клеветать на жизнь, — почти шепотом сказал Аврам. — Каждый вздох — это священное таинство настоящего. Каждый вздох — уникальный, бесценный дар, которому надо радоваться. Жизнь в прошлом ведет только к горьким разочарованиям, а мечты о будущем — пустая трата времени. Ты не имеешь права тратить ни секунды бесцельно, ведь каждая секунда твоей жизни может стать последней… А ты думал только о книге… И что это тебе дало?
— Книга стала для меня всем. — Казалось, Блейк только сейчас это осознал.
— «Неморенсис» находит твое слабое место и захватывает твой разум. Тех, кто алчет знания, он обманет, поманив иллюзией всеведения. Тех, кто жаждет власти, он опьянит ее силой. А тех, кто разочаровался в жизни, он погрузит в печаль. Книга сама зовет тебя и сама выбирает, кому достаться. «Неморенсис» требует восхищения от своих рабов. Ведь вы все — его рабы. Он позовет тебя, и ты помчишься к нему, где бы ты ни находился. А я, если бы хотел вернуть себе «Неморенсис», мог бы просто проследить за тобой…
— Вернуть? — потрясенно переспросил Блейк.
— Когда-то «Неморенсис» хранился у меня. Я похитил его у той, которая его написала. Вначале эта книга рассказывала историю нашей семьи, но потом ее создательница начала заполнять ее желаниями своего сердца. Она стала писать, что Всемогущий обманывает нас, что он лишил нас того, что по праву принадлежит нам. Она писала, что мы равны ему, что мы не были созданы им, но были созданы такими же, как он. Все это тлен и тщета. — Ангел умолк, дожидаясь, когда Блейк сообразит, что из этого следует. — Хезрин была прекрасным ангелом удивительной красоты. Ее красота и погубила ее. — Аврам глянул на небо, где висела комета. — Это она вызвала комету. По мере того как возрастала ее власть, росли и ее
