Конни не была хиппи, и она не умела делиться словами привязанности так легко, как Сара, которая делала это без предрассудков и раздумий.
— Увидимся завтра, — сказала Конни.
Двери лифта закрылись. Сара покачала головой и вернулась к Алексу.
Глава 6
Алекс сидел в темном кабинете не шевелясь, глядя в одну точку. Он слышал звуки шагов в холле и шум машин на улице, видел смутные очертания мебели. Чувствовал нежный аромат духов Сары, смешавшийся с пряным запахом чеснока, исходящим от сумки, которую оставила Конни.
Алекс был сбит с толку, все казалось ему нереальным. Впрочем, так бывало всякий раз, когда он оставался с Сарой один на один. Она уводила его в таинственный мир теней при помощи своей улыбки, милой непосредственности. Сара очаровывала его, заставляя вспомнить о сиренах, которые своим волшебным пением завлекали моряков и обрекали их на смерть. Алекс уже однажды попался в ловушку, плененный прелестными глазками своей жены. Сейчас, кажется, все повторялось, но он не чувствовал желания сопротивляться.
Черт побери, но Сара абсолютно не похожа на Барби. Совершенно непрактичная, неспособная как следует позаботиться о себе; трудно представить себе, что она может взять кого-нибудь в оборот. Алекс ничего не мог поделать с влечением, которое он испытывал к ней. Он не знал, к чему это приведет: интуиция частенько подводила его.
— Алекс. Ты еще здесь?
Вздрогнув, он поднял глаза. Сара стояла в дверях, в полутьме она показалась ему легкой движущейся тенью. На секунду у Алекса появилось желание дотронуться до нее, чтобы удостовериться, не видение ли это. Но он взял себя в руки, откинул прочь все фантазии и подошел к ней:
— Что случилось?
Он посмотрел ей в глаза, и ему показалось, что перед ним море, озаренное лучами утреннего солнца. Неожиданно вновь ожили воспоминания о тепле ее тела, о шелке ее волос, о сладости нежных губ. Ощущения были настолько реальными, что Алекс едва сдержал острое желание снова заключить Сару в объятия.
— Просто Конни беспокоится обо мне, — объяснила Сара. — Она боится, что я позволю тебе причинить мне боль. С тобой все в порядке? — спросила она неожиданно и шагнула в комнату, так и не включив свет.
Алекс с трудом овладел своими чувствами и выдавил из себя слабую улыбку.
— Я хочу есть, — сказал он, — я сидел здесь, вдыхал умопомрачительный запах чеснока и имбиря и думал: уж не приступить ли мне к еде без тебя.
Показалось ему или нет, но Сара вздохнула с облегчением. Она скользнула мимо него и подошла к сумке. Волшебство кончилось. Реальность брала свое.
— Ты прав, — Сара заглянула в сумку, — пахнет чудесно. Поедим здесь или дома?
— Здесь, — ответил Алекс чересчур поспешно. — Я хотел кое-что спросить у тебя.
Сара повернулась к нему и хитро улыбнулась:
— А у меня дома ты не можешь этого сделать?
Оставив вопрос без ответа, Алекс отправился за содовой водой в кафе-закусочную. Но перед этим зажег свет. Так надежнее. Вдруг она растворится в темноте, словно фея.
— Я полагаю, никто не пришел с чистосердечным признанием.
Алекс отложил в сторону коробку с мясом по-монгольски и покачал головой.
— Ты ничего не обнаружил?
— Абсолютно ничего. Люди из архива уверены, что ты — мать Тереза, а в бухгалтерии думают, что ты Нострадамус, Все ведут себя безукоризненно, и я не нашел ничего, что вызвало бы подозрение.
— Но все же что-то есть.
Алекс увидел боль в ясных синих глазах, боль преданного ребенка, и почувствовал ненависть к тому, кто был причиной ее страданий.
— Что ты собираешься предпринять дальше?
Алекс почувствовал себя опустошенным, как будто связь между ними нарушилась.
— Проведу еще несколько дней в бухгалтерии. Проверю приход и расход, платежные ведомости и все в этом роде. Потом проведу проверку компаний, с которыми у вас деловые связи.
— А если ты и тогда ничего не обнаружишь?
Он, вздохнув, посмотрел на ее опущенную голову:
— Тогда повторю все сначала.
Сара подняла глаза:
— А что, если…
— Я буду осторожен.
— Не глупи. Именно осторожные люди чаще всего страдают.
— Очень многие фирмы приходят к краху из-за нечистоплотности своих сотрудников. Если ты такая проницательная, неужели не видишь, что я не собираюсь отказываться.
— Вижу, — она слабо улыбнулась, — но я чувствую опасность.
— В таком случае, — сказал Алекс, — будь и ты осторожна.
— Я? — Сара была поражена. — Все эти люди — мои друзья. Я выбрала их, потому что между нами существует связь.
— 'Существует связь'?
Сара слегка покраснела.
— Это Блю так выражалась. Я имею в виду, что должна почувствовать к человеку что-то вроде родства душ. Это еще никогда меня не подводило.
— Боюсь, один из твоих друзей…
Лицо Сары исказила боль.
— Это так ужасно, — прошептала она, глаза ее наполнились слезами, руки опустились. Она поднялась, подошла к окну и стала смотреть на огни вечернего города. — Я так старалась увидеть что- нибудь.
— Как это происходит? — спросил Алекс, тоже поднимаясь.
Она пожала плечами:
— Это не происходит каким-либо конкретным образом. Иногда я просто чувствую, ну, например, солидный ли это клиент. Иногда я вижу… Так, например, было, когда я представила Джареда и поняла, что они с Блю поженятся, а это было за три месяца до того, как он впервые появился в ее доме. Но иногда бывает — так получилось с тобой, — меня как будто накрывает волна, я оказываюсь в водовороте чувств. И это хуже всего.
— Ты не можешь контролировать себя?
— Джилл говорит, что если бы я смогла заставить свой дар работать по заказу, то сколотила бы состояние на скачках, — усмехнулась Сара.
Джилл, подумал Алекс, перебирая в памяти лица сотрудников. Надо и ее проверить. Нужно внимательно слушать, что говорит Сара о своих друзьях. Можно будет предположить мотивы, возможности, быть может, зависть. Неужели кто-то может ей завидовать? Это просто нелепо.
Но ведь кто-то испортил ему машину. Значит, по крайней мере у одного человека мотив был.
А Сара начала свой рассказ, откинувшись на спинку кушетки и выключив свет, чтобы лучше сосредоточиться.
Она поведала ему о Хэле, дизайнере, жена которого была больна раком; о секретарше Марии, в одиночку вырастившей брата; о менеджерах по продажам: Сильвии, единственной опоре пожилых родителей, и Джозефе, лечившемся от последствий алкоголизма.
