– Если настроение хорошее, – опешил претендент на пост зятя.
– Об этом я обязательно побеспокоюсь. Такие как вы, мне очень нужны, – ласково сказал Николай Епифанович и несколько раз повторил. – Только пиджак немедленно бросьте в мусоропровод...
На следующий день дядя Витя успел только позавтракать под освежевывающим взглядом «мамы». После этого Николай Епифанович пригласил его в свой кабинет и предложил поклеить там обои.
– Ну, конечно, не сами. Вы же артист. Надо только проследить. Архипушка, ко мне.
В кабинет вполз кибер на гусеничном ходу и несколько модулей помельче, на присосках а-ля геккон.
– Вот он, герой нашего времени. Домашний кибер нового поколения. Архип с сыновьями, искусственный протоинтеллект.
– Пока что «прото», а завтра будет «сверх», – отозвался, захихикав, кибер Архип.
– Повадки-то у него какие? – дядя Витя недоверчиво ткнул пальцем в предложенного ему работника.
– Мыслесигналы человека он не воспринимает, и правильно делает. Но всегда готов помочь, – и Николай Епифанович оставил будущего зятя наедине с тупо бодающим стены Архипом...
Архип проявил большое любопытство, когда дядя Витя пробовал поискать браслет – принялся активно путаться под ногами и зудеть: «Что вы там такое делаете? У вас есть код доступа?»
Но готовить клей для обоев новый кибер еще не умел.
Спокойно и уверенно дядя Витя принялся за известное ему дело, размешал порошок в ведре и влил в подставленную Архипом воронку.
Для начала кибер стал отливать клей сыновним модулям и половину расплескал. Убирал, конечно, дядя Витя, прилипая башмаками к полу так, что подметки отвалились. Потом руки приклеились к тряпке. А когда он промокнул лоб, то лицо прилипло к рукам. В это время кибер виновато гудел или с беззаботным смехом рассказывал истории про Чапаева.
Наконец, Архип с сыновьями принялся бодро нашлепывать обои на стенку, напевая, что «дух наш молод». Дядя Витя успокоился было и принялся дымить сигаретами Николая Епифановича.
– Товарищ командующий, готово, – вскоре рапортовал Архип.
Дым рассеялся и дядя Витя убедился, что обои присобачены вкривь и вкось. Он представил, как берет лом и лупит Архипу прямо в наглые гляделки видеокамер. Кибер звякнул, обнаружив у дяди Вити плохое настроение, и стал уверенно оправдываться.
– Комната неправильной формы, стандартный алгоритм не найден. Мы ни в чем не виноваты перед вами, Виктор Васильевич. Мы ждали от вас четкой алгоритмизации процесса, и хрен дождались. Ну-ну, не дуйтесь, жизнь прекрасна и удивительна, по крайней мере для нас. Загрузите алгоритм.
– Я тебя сейчас так загружу, бестолочь, болтов не соберешь, – но, подведя итоги убыткам, дядя Витя подуспокоился. Обоев еще хватало.
Архип выпустил экран с контурами комнаты.
– Я слушаю со всем вниманием, товарищ командующий ремонтом, – с подобострастием обратился он, – чего изволите?
Теперь уж дядя Витя, жуя глазами экран, задавал направления сыновним модулям. Это было трудно, следить сразу за десятью, тем более, что они все время пытались увильнуть.
И вот Архип протрубил отбой. Дядя Витя оторвался от экрана и поднялся, чтобы полюбоваться работой. Тут из ног его будто выпустили воздух. Все цветочки на обоях смотрели пестиками и тычинками в пол.
Сыновние модули приклеили обои «вниз головой»!
Дядя Витя со стоном зажмурился, чтобы не врезать Архипу носком ботинка. Кибер немедленно проанализировал угрожающую мимику дяди Вити и приступил к своей защите.
– Виктор Васильевич, товарищ командующий, не серчайте. И на этот раз вина не наша, а ваша. Вы не определили, где потолок, а где пол.
– А по умолчанию это вам не известно, что ли? – враждебно сплевывая, сказал дядя Витя.
– Начальные параметры стерты, ныне они выдаются генератором случайных чисел.
– Какому козлу понадобилось стирать? – растерялся дядя Витя.
– Николаю Епифановичу Смелякову. Но он не козел – заявляю протест в связи с оскорбительным сравнением. Совершенно не похож, ни рогов, ни копыт, желудок иначе устроен. Если же вы выражаетесь так из-за недостатка информации, то даю справку: он не жвачное животное, а видный киберолог.
Пришлось дяде Вите взяться за работу по-новой, зыркать то на экран, то на реальные стены, и командовать-командовать, чтобы Архип не успел взять случайные значения. А когда закончил, то заметил, что стены все какие-то неровные, в пузырях, в буграх и вообще вид неприглядный.
– Что же ты, холоп, не доложил, что клей подсыхает, собирается в комки?
– Я ничего не докладываю, пока меня не спросят, – гордо сказал Архип, – у нас тут не армия.
Вечером Николай Епифанович, «полюбовавшись» оклейкой, скривил лицо и сказал:
– Я как-никак профессор. У меня люди бывают вплоть до министра. Придется теперь все отскабливать до штукатурки. Предупредили бы хоть, что вы такой гуманитарий и задание для вас слишком сложное. Я бы предложил чего-нибудь попроще, посильное.
А за ужином дядя Витя разбил фарфоровую тарелку и чашку. Остальные члены семьи посмотрели с поджатыми губами по сторонам, будто он испортил воздух. Сам дядя Витя мог торжественно поклясться честным пионерским, что Архип, переквалифицировавшийся в официанта, почему-то тыкал ему посудой в руки. Причем разжимал свои захваты за секунду до того, как дядя Витя успевал сжать свои пальцы.
– А ты способный, – сыронизировал Николай Епифанович и принялся безупречно жонглировать тарелками.
С тех пор дяде Вите давали только железные плошки и старались кормить отдельно.
На следующий день Николай Епифанович угостил дядю Витю крепким напитком из своего бара в знак неслабеющей дружбы и сказал в поддержку:
– Друг мой, я по-прежнему вам доверяю. Достаньте мне с антресолей мой любимый красный чемодан, а все лишнее в коридоре засуньте наверх.
Ученый ушел, а дядя Витя приставил лестницу, взял все лишнее и полез. Когда его нос был уже на уровне антресолей, Архип вдруг пробубнил: «Товарищ командующий, восхищен героизмом, мчусь на помощь, держитесь!» После чего с разгона снес лестницу. Дядя Витя ненадолго повис, а потом, увлекая за собой поток вещей с антресолей, ударился оземь.
Вещи образовали над поверженным «командующим» величественный курган.
«Больше не будешь шмонать», – произнес надгробную фразу Архип и заиграл трогательную мелодию «Павшие братья, вечно вы с нами».
Подбитый дядя Витя вылез из своей могилы и окончательно понял, что у него сломаны два пальца и вывихнута лодыжка.
– Телефон, врача зови, гад Архип, – простонал изувеченный человек.
– Вам страшно повезло. Я – врач, – представился Архип и попытался наехать на пострадавшего, потом что-то стал делать с его ногой. – В моей памяти полно медицинских сведений. Вот сейчас поверну вашу пятку на сто восемьдесят градусов, и все будет кончено.
Мученик боднул Архипа и стал ползать в поисках телефона, которого нигде не было, видимо, аппарат спрятали юркие «сыновья», чтобы дядя Витя не стал пустозвоном.
– Ну, сейчас я с тебя спрошу по рабоче-крестьянски, – грозно пообещал дядя Витя и полез драться к подлому киберу. Что-то драконье слегка зашевелилось в дяде Вите. Вихрем вырвалась правая карающая лапа, но тут же остекленела и лопнула, как бутылка с водой, выставленная на мороз. Силы кончились.
Так и затих дядя Витя на полу до вечера. Первой вернулась со службы «мама», перешагнула через смирное тело и пошла дальше. Однако сам Николай Епифанович оказался весьма любезным человеком.
Правда, он вызвал не «Скорую помощь», а все того же Архипа. Зато умело перепрограммировал его в режим «домашний доктор».
Кибер, не обращая внимания на вопли ослабевшего дяди Вити, сделал свое: запаял сломанные члены в пластиковые каркасы, приговаривая: «Нужно видеть реакцию», а потом уже вколол какое-то дурманящее снадобье.
– Так что ломайте свои косточки смело, без его помощи не останетесь, – не мог нарадоваться на своего способного помощника Николай Епифанович.
