Протяжно раздался в окрестности немой; Прохожий слушает, и звук его смиренный С последним шумом дня сливает голос свой! — * * * Прелестный край! — Но восхищенью В иссохшем сердце места нет!.. По чуждой мне земле скитаюсь сирой тенью, И мертвого согреть не может солнца свет… * * * С холма на холм влачится взор унылый И гаснет медленно в ужасной пустоте. — Увы! где встречу то, чтоб взор остановило?.. Весь мир передо мной, но счастие — нигде! * * * И вы, мои поля, и рощи, и долины, Вы мертвы!.. Жизни дух от всех вас улетел! И что вы все теперь, бездушные картины! — Нет в мире одного — и мир весь опустел! * * * Встает ли день, ночные ль сходят тени, И свет, и мрак равно противны мне; — Моя судьба не знает изменений: Вся вечность горести в душевной глубине! * * * И долго ль страннику томиться в заточенье? Когда на лучший мир сменю я дольний прах, Тот мир, где нет сирот, где вере — исполненье, — Где солнце истины в нетленных небесах!.. * * * Тогда, быть может, прояснится Надежд спасительных таинственный предмет, К чему душа и здесь еще стремится, Но токмо там, — в своей отчизне обоймет! * * * Встают гроза и вихрь, и лист крутят пустынный, И мне, и мне, как мертвому листу, Пора из жизненной долины! — Умчите ж, бурные, умчите сироту!.. Труды Общ. 1822 г. Ч. II. С. 231–233.
И развиваются передо мной Луна медлительно с полуночи восходит Новые Аониды. 1823. С. 92.
«НА КАМЕНЬ ЖИЗНИ РОКОВОЙ…» Но Муза юного взяла Атеней. 1829, январь. Ч. I. С. 61–62; Лит. прибавл. 1833. Ч. IX. № 23, 22 марта. С. 182.
Ему на память стрелу дал Атеней. 1829. Ч. I. С. 61–62.
Стрелу ему на память дал Лит. прибавл. 1833. Ч. IX. № 23, 22 марта. С. 182.
ПОСЛАНИЕ К А. В. ШЕРЕМЕТЕВУ Между 14–15
