Болезненно-яркий, волшебно-немой, Он веял легко над гремящею тьмой!.. * * * В лучах огневицы развил он свой мир: Земля зеленела, светился эфир. * * * Сады, лавиринфы, чертоги, столпы — И сонмы кипели безмолвной толпы. * * * Я много узнал мне неведомых лиц, Зрел тварей волшебных, таинственных птиц. * * * По высям творенья, как дух, я летал, И мир надо мною, безмолвный, сиял. * * * Я спал, и сквозь сон, как волшебника вой Мне слышался грохот пучины морской. * * * И в тихую область видений и снов Вторгалася пена ревущих валов!.. Галатея. 1839. Ч. II. С. 187.
И Буря, и море качали наш чолн, Я, сонный, был предан всей прихоти волн * * * Две беспредельности были во мне, И мной своевольно играли оне. * * * Вкруг меня, как кимвалы, звучали скалы, Окликалися ветры и пели валы!.. * * * Я в хаосе звуков лежал оглушен, Но над хаосом звуков носился мой сон!.. * * * Болезненно-яркий, волшебно-немой, Он веял легко над громящею тьмой!.. * * * В лучах огневицы развил он свой мир: Земля зеленела, светился эфир. * * * Сады, лабиринты, чертоги, столпы — Роились, кипели безмолвны толпы — * * *
