приложить немало усилий, выясняя, что скрывается за капризами и раздражительностью сына.
Сегодня вечером правда окончательно вышла наружу. И Анджела, слыша гнев и боль, звучащие в голосе сына, ощутила, как по ее спине бегут мурашки. Она знала эти чувства, знала, как легко они разрушают веру в себя и в собственное достоинство. И если Санди сказал правду, она, Анджела, не могла винить сына за то, что тот отказывался иметь что-то общее со своей испанской родней. Ведь когда-то и она сама повела себя подобным образом…
– Все в порядке. Говори! – приказал мрачный голос.
Анжеле понадобилось несколько секунд, чтобы осознать происходящее.
– А где Исабель? – воскликнула она, снова напрягаясь.
– Что-то мне не кажется, будто я обещал позвать к телефону мать, – ответил Антонио ледяным тоном. – Позволю себе напомнить, что Сандро – мой сын. Если у тебя с ним проблемы, так давай обсудим их.
– Санди – наш сын, – поправила Анджела, лихорадочно соображая, что делать. Ей было бы трудно объясняться даже с Исабель, а уж с Антонио и подавно!
– Так ты наконец-то признала это.
Стрела попала в цель, и молодая женщина собралась было прикусить язык, чтобы не ответить ударом на удар. Однако слова слетели с губ Анджелы помимо ее воли.
– К чему этот сарказм, Тоньо? – насмешливо протянула она. – Вряд ли это поможет решить наши проблемы легко и безболезненно.
Тут до нее донесся какой-то странный звук: не вздох, а, скорее, сдержанный выдох. Анджела услышала, как поскрипывает кожа, и догадалась, откуда говорит муж. Из кабинета своего отца, а теперь и самого Антонио, с момента смерти старого Хуана Валера. Тогда Санди исполнилось полтора года.
Внезапно Анджела увидела кабинет так же ясно, как несколькими минутами раньше – Антонио. Большое светлое помещение, исполненное какой-то старинной элегантности. Нейтрального цвета стены, до блеска натертый паркет, антикварная мебель, исключая секретер черного дерева с инкрустацией из перламутра, за которой сейчас сидит Антонио…
– Ты меня слышишь?
– Да, – ответила Анджела, возвращаясь к прерванному разговору.
– Тогда, быть может, объяснишь мне, что с Сандро, прежде чем лопнет мое терпение?
На сей раз она удержалась и не вспылила в ответ на явную провокацию Антонио.
– У него сложности в школе. – Анджела решила, что это неплохое вступление. – Они начались уже давно, как раз после его последнего возвращения из Испании.
– Что, в твоих глазах, означает, будто виноват я?
– Я этого не утверждаю, – возразила Анджела, хотя нечто подобное крутилось у нее на языке. – Просто пытаюсь ввести тебя в курс дела.
– Тогда прошу прощения, – откликнулся собеседник.
Вот лицемер! – возмутилась Анджела и вздохнула поглубже, собираясь с силами.
– Он безобразничает в школе. Все время злится и дерзит.
Анджела не стала добавлять, что точно так же сын ведет себя и дома, поскольку это внесло бы ненужную путаницу.
– Однажды учитель пригрозил, что вызовет в школу родителей и пожалуется им на поведение сына. Санди ответил, что отец живет в Испании и не придет в школу, поскольку у него много денег и он не станет беспокоиться из-за такого пустяка, как его сын.
Анджела услышала, как ее собеседник втянул воздух сквозь стиснутые зубы: он явно был потрясен услышанным.
– С чего бы Санди говорить подобные вещи, а, Тоньо? – требовательно спросила она. – Получается, что ему дали это понять, не так ли? Он еще слишком мал, чтобы самому до такого додуматься, значит, эти слова он услышал от кого-то другого.
– И ты полагаешь, что от меня? – воскликнул Антонио, и Анджела раздраженно перевела дух.
– Я не знаю от кого! – огрызнулась она. – Потому что Санди молчит об этом! – Хотя у меня есть кое- какие соображения на этот счет, мысленно добавила Анджела. – Короче, – продолжила она вслух, – Санди отказывается лететь завтра в Валенсию с Исабель. Он твердит, что не нужен отцу, и поэтому ему на тебя наплевать.
– Так, значит, ты позвонила, чтобы уговорить мою мать не прилетать завтра, – подытожил Антонио. – Гениальный выход из положения! Теперь ты можешь окончательно выкинуть меня из своей жизни.
– Ты и так не имеешь никакого отношения к моей жизни, – ответил Анджела.
– Наш развод вступит в силу в конце месяца. По твоей инициативе, – не преминул заметить Антонио. – А ты не думаешь, что именно это является первоисточником проблем Сандро? И очень может быть, – решительно продолжил он, – что мне не надо долго искать того, кто оговаривает меня перед моим сыном!
– Полагаешь, что я стану уверять Санди, будто он для тебя ничего не значит? – задохнулась Анджела, оскорбленная предположением Антонио. – Если так, то пораскинь мозгами, – съехидничала она. – Это не я тороплюсь вступить в брак, как только развод обретет законную силу! И вовсе не я собираюсь навязать моему сыну настоящую злую мачеху из сказки!
Ох, не следовало ей этого говорить! Мысленно Анджела прокляла свой чересчур длинный язык. Однако в ее душе бушевала ярость – женщина тяжело дышала, зеленые глаза сверкали огнем.
– Какой идиот тебе это сказал? – угрожающе произнес Антонио, и Анджела тут же подумала, что он наверняка так же, как и она, вне себя от ярости.
Да-да, напомнила она себе самой, вот почему нам лучше не общаться! Потому что мы тут же начинаем плеваться лавой, как два вулкана.
– Это правда? – выпалила Анджела.
– Не твое дело! – отрезал Антонио.
Сверкающие глаза Анджелы опасно сузились.
– Знаешь, Тоньо, я без тебя разберусь, где мое дело, а где нет, – произнесла она со всевозможной решимостью. – Я заторможу процедура развода, если ты и впрямь собираешься отдать Санди на растерзание Каридад.
– Ты не можешь помешать мне делать то, что я считаю нужным, – презрительно откликнулся Антонио.
– Ты так думаешь? – приняла вызов Анджела. – Ну что ж, посмотрим…
И она бросила трубку.
Телефон зазвонил снова через десять минут. Через десять долгих минут, в течение которых Анджела ходила по комнате взад-вперед, чтобы успокоиться, и удивлялась, до чего же быстро потеряла контроль над собой. Она ведь не собиралась говорить и половины того, что сказала!
Тяжело вздохнув, Анджела попыталась взять себя в руки и решить, что же предпринять. Опять позвонить в Валенсию, чтобы извиниться? Начать все сначала в слабой надежде, что теперь-то ей удастся удержать в узде свой норов?
Шансы на это были столь ничтожны, что Анджела даже слегка улыбнулась. Их с Антонио браку не суждено было продлиться долго. Оба супруга оказались на редкость вспыльчивы, оба были упрямы и мало склонны прислушиваться к чужому мнению.
Антонио и Анджела встретились на вечеринке. Явившись туда каждый со своим партнером, они ушли оттуда вместе. Это было неизбежно, подумала Анджела, вспомнив, как им хватило одного взгляда друг на друга, чтобы зажечься желанием.
Они стали любовниками той же ночью. Через месяц Анджела забеременела, еще через месяц состоялась их свадьба. А три года спустя супруги превратились в заклятых врагов. Их роман протекал весьма бурно и темпераментно – от страстного начала до отвратительного финала. И окончательный разрыв произошел через несколько дней после яростной ссоры – последней попытки удержать то, что оба теряли.
В постели все было замечательно. Но стоило разомкнуть объятия, как они уже через несколько минут начинали выяснять отношения. В тот раз Антонио взорвался, как обычно, и, когда на следующий день у Анджелы начались преждевременные роды, он в это время искал утешения в объятиях любовницы!
