серой. Подъехав ближе, путники увидели, что трава тут вся иссохла и покрылась ржавыми пятнами, даже папоротник и вереск казались какими-то неживыми.
— Да, с магией тут, кажется, не густо, — заметил Хьюитт, когда они поднимались на вершину.
Магара готова была согласиться, но упрямство гнало ее все выше и выше. Лошади неторопливо переступали по камням. Хотя подъем и не был крут, но казался каким-то бесконечным. К тому же дул холодный, пронизывающий ветер, неизвестно откуда взявшийся, ибо небо над их головами по-прежнему оставалось ясным — ни единого облачка!
Наконец, когда солнце уже стояло в зените, они достигли вершины и увидели камни, которые, впрочем, выглядели ничуть не более волшебными, чем удручающе скучные окрестности. Стояли камни неправильным кругом шагов двадцати в диаметре. Казалось, мрачные глыбы охраняют пустоту. Внутри круга росла лишь чахлая сухая трава. Форму камни имели неправильную, явно выточенные многовековыми ветрами и дождями, однако очевидно было, что кто-то расставил их здесь с некой непонятной целью. Основания камней тонули в темно-коричневой земле.
Магара спешилась и подвела лошадь к самым камням, дивясь, кому это понадобилось тратить столько сил на строительство заведомо бесполезного сооружения. Потом протянула руку и коснулась ладонью ближайшей глыбы, высотой примерно в человеческий рост. Она надеялась ощутить хоть что-то — дрожь, леденящий холод… Но камень оказался как камень — прохладный и поросший лишайником.
Тогда Магара вступила в круг, сетуя, что понапрасну притащилась на эту дурацкую гору, но воздух вокруг нее вдруг словно сгустился. Резко потемнело. Обе лошади встревоженно всхрапнули. Повеяло леденящим холодом.
Затмение произошло внезапно. Солнечный диск померк, вокруг него запылало алое сияние, а камни сразу стали казаться зловещими. В душу Магары проник ужас. Хотя девушка не сдвинулась с места, она вдруг ощутила бьющий в лицо ветер, услышала бешеный стук подков. «Я не хочу смотреть на это, Лисле!» — мысленно взмолилась она. Но Лисле был неумолим.
Перед нею появилась другая облаченная в синее Фигура, на сей раз озаренная алым сиянием. Встретившись взглядом с этим существом, Магара затрепетала, однако на сей раз взгляд человека-ножа не был ни спокойным, ни презрительным. В холодных глазах метался ужас, а тело его как-то странно, неестественно выгнулось. Раздался вопль, и человек зашатался, судорожно схватившись за плечо. «Пой, Лисле, пой!» — кричал незнакомый голос. Ослепительная синяя вспышка… Треск пламени и запах смерти. Ледяной ураган. Фонтан крови, заливающий вокруг все, все…
Потом красный цвет сменился черным.
Когда Магара пришла в себя, она навзничь лежала близ самого центра круга. В голове у нее что-то болезненно пульсировало, все тело ныло. Хьюитт, стоя подле нее на коленях, заботливо поил ее водой из фляжки. А над головами у них в синем безоблачном небе сияло яркое полуденное солнце.
— Пей же! Пей! — строго приговаривал Хьюитт.
— Что случилось? — простонала она.
— Затмение началось как раз в тот миг, когда ты вступила в круг, — ответил Хьюитт с улыбкой, радуясь, что девушка очнулась. — Ты вдруг задрожала и стала издавать очень странные звуки. Потом дошла сюда и рухнула как подкошенная. Моя лошадь словно обезумела, мне немалых трудов стоило с нею справиться, но я тотчас же кинулся к тебе…
— Ты никого не видел? — спросила она.
— Ты это о чем? — озадаченно заморгал Хьюитт.
— Человека в синем…
— Нет, — нахмурился Хьюитт. — Ты что сильно ударилась головой, когда падала?
— Ты никого не видел? — морщась, повторила Магара.
— Только тебя, а еще камни, освещенные красным светом. — Хьюитт поежился. — От ветра они застонали, у меня по коже даже мурашки побежали. Не нравится, ох не нравится мне это место!
— Мне тоже, — с чувством произнесла девушка. «Что случилось?» При воспоминании о хлещущей во все стороны кровище ее передернуло.
— А ты что видела? — поинтересовался Хьюитт. Она вкратце описала ему свое видение, затем без особой охоты поделилась предположением относительно его происхождения. Молодой музыкант, хотя и внимательно слушал, явно не торопился верить ей, но в искренности Магары не сомневался.
— Пошли-ка прочь отсюда, — сказал он. — Кстати, а ходить ты можешь?
Он помог Магаре подняться, приобнял ее за плечи и вывел из зловещего круга. Девушке тотчас же полегчало.
— Хочешь, спустимся с этой дрянной горы? — предложил Хьюитт.
— Нет. Я уже в полном порядке, — заверила его девушка. — Просто мне надо немного передохнуть.
Она чувствовала себя разбитой, а нежная забота Хьюитта глубоко ее трогала. Они добрели до лошадей и присели на траву.
— Боюсь, нынче пира не получится, — объявил Хьюитт, роясь в суме. — Хлеб, сыр и вода — вот и все.
Он протянул Магаре ее долю, все еще озабоченно глядя на девушку.
— Ты по-прежнему хочешь ехать в Неверн?
— Да, — кивнула она и принялась жевать, постепенно успокаиваясь.
— Ну, это магическое местечко явно не пошло тебе на пользу, — отметил Хьюитт. — Кто может поручиться, что в Неверне не будет еще хуже?
— Никто.
— Тогда к чему рисковать?
— Я должна!
Хьюитт пожал плечами и обреченно кивнул.
— А когда мы туда доберемся?
— Дня через два.
Давешние изыскания в библиотеке помогли Магаре немного точнее определить местоположение таинственной долины, хотя дороги туда она, как и раньше, не знала.
Некоторое время они, глубоко задумавшись, молча поглощали еду. Вдруг Хьюитт подскочил, принес сумку Магары и принялся торопливо в ней рыться.
— У меня идея! — воскликнул он, вытаскивая панно и разворачивая его.
Магара показала его Хьюитту вскоре после отъезда из Тревайна, и он как истинный художник был буквально заворожен его красотой и оригинальностью.
— Если твоя догадка верна, — взволнованно заговорил музыкант, — и мы приближаемся к Неверну с южной стороны, то перед нами должен быть вот этот пейзаж. — Он указал на весеннюю картинку. — Насколько я понимаю, это вид на север. Мы можем поискать это место, ведь линия горизонта много выше сада. Погляди-ка вот сюда…
Тут до Хьюитта дошло, что Магара его будто и не слышит. Девушка во все глаза глядела совсем на другой квадрат.
— Панно изменилось! — выпалила она. — Посмотри!
В самом центре заходящего осеннего солнца виднелась маленькая, но вполне отчетливая черная точка. Магаре стало нехорошо.
— Что ты хочешь сказать?
— Вот это черное пятнышко, — указала Магара. — Его тут прежде не было. Это начало следующего затмения!
— Да полно! — рассмеялся Хьюитт. — Не могло же панно перемениться само по себе?
— Но именно это с ним и случилось! — чуть ли не взвизгнула его спутница. — Клянусь! Тут уже есть одно затмение, а это — второе…
Она взволнованно разглядывала панно, ища других перемен. Она не сомневалась, что никакой точки на осеннем солнце прежде и в помине не было, но то, что два других солнца остались нетронутыми, немного ее успокоило.
— Но это просто смешно! — воскликнул Хьюитт. — Ведь все это время панно пролежало в твоей сумке!
