по крови древней Галане, для того чтобы уничтожить магическое панно, было с самого начала рискованно, и все-таки он решил пойти на такой риск. К тому же он не сомневался, что ни одна душа не сможет воспользоваться глупой непокорностью девчонки. Сами по себе действия бывшего волшебника не представляли бы для него никакой опасности, если б не помощь Магары и не подвеска белых магов. Он досадовал на себя за то, что не предугадал такого поворота событий и не подготовился к нему. Колдун с трудом обуздал свою ярость и принялся наблюдать за происходящим глазами своего призрачного двойника.
Колдун покинул темницу Магары, на прощание примерно наказав непокорную пленницу, и соединился со своим зеркальным отражением. Вновь вокруг его фигуры замерцало лиловое сияние — колдун снова обрел цельность. Какое-то время он усердно размышлял. Мятежный волшебник мертв, но ему удалось передать чудесно обретенную силу двум своим товарищам, а этого человек-нож уж никак не ожидал. Впрочем, эти сосунки все равно не сумеют ею распорядиться. Неужели щенки и впрямь верят, будто могут с ним справиться?
Человек-нож заманил их в свое логово, туда, где ему проще всего с ними покончить. Это хорошо. Но сперва они должны сделать для него одно дельце… При этой мысли на лице колдуна появилась злорадная усмешка.
У Бростека и Варо просто не нашлось времени отреагировать ни на смерть Кередина, ни на собственное преображение. Черная пустыня, в которую обращен был Неверн, внезапно исчезла, и они, с оружием в руках, очутились вдруг подле закованного льдом горного озера. Стремительно оглядевшись, они нигде не увидели человека-ножа. Зато они заметили еще два озера, а в отдалении — мрачный замок из серого камня.
— Где мы?
Бростек был сам не свой, в нем бушевали неведомые ему силы, а мир, казалось, сошел с ума.
— Что с нами произошло?
— Не знаю. Ты в порядке?
Невзирая на звучавшую в этих словах искреннюю заботу о друге, голос Варо сделался теперь совершенно металлическим, нечеловеческим, лишенным всяких модуляций.
— Кажется, да, — ответил Бростек, в страхе глядя на черную дыру, откуда доносился жуткий голос. — Это ты? Я тебя не вижу…
— Со мной все в порядке, — проскрежетал Варо.
Бростек взглянул на подвеску, которую сжимал в левой руке. «Что-то вселилось в меня, а я понятия не имею, что с этим делать. Я ведь не волшебник и ни черта не смыслю в магии!»
— Возможно, Магара находится именно здесь, — с неестественным спокойствием проговорил Варо. — А если так, то искать ее надлежит в этом замке. Ты готов?
Бростек кивнул, все еще пытаясь побороть смятение, и они пошли по берегу замерзшего озера. Но не успели они сделать и нескольких шагов, как прямо перед ними из воздуха соткалась фигура в синих одеждах — человек-нож! Его обволакивало оранжевое мерцание, на груди висела тяжелая подвеска в форме сердца, стоящего на горизонтальной черте. На лице колдуна застыло выражение растерянности, словно он сам не ожидал оказаться тут. При виде Варо и Бростека растерянность уступила место злобе, смешанной со страхом.
Варо отреагировал мгновенно. Взмахнув мечом, он ринулся на врага.
— Нет! — отчаянно закричал Бростек. — Погоди!
Но Варо не обратил на его предостережения ни малейшего внимания. Всепоглощающая ненависть к врагу затмила его разум, а в сердце безраздельно царствовало единственное желание — расправиться с черным магом.
Человек-нож стремительно поднял обе руки, направляя их на противника. Раздался треск, и навстречу Варо устремился синий огненный сгусток. Хотя снаряд и угодил прямо в цель, это всего лишь на мгновение остановило Варо. Синее пламя бесследно исчезло, втянутое в черноту, а Варо продолжал наступать.
Сперва человек-нож оцепенел от изумления, потом лицо его исказил ужас. Он уже сыпал огненными шарами как попало. Они либо пролетали мимо цели, либо исчезали в черном провале. Ничто не могло ни остановить Варо, ни даже задержать.
Бростек оцепенел. Он разрывался между собственным страшным прозрением и естественным желанием прийти другу на помощь. Заслышав странный всплеск, он машинально взглянул на единственное из трех озер, не скованное льдом, но увидел лишь расходящиеся по воде круги в самом его центре…
— Не убивай его! — крикнул он в отчаянии. — Ведь сейчас нет затмения! Да он и не настоящий!
Но Варо знал, что делал. Страшный черный силуэт неумолимо надвигался на врага. Черный абрис меча взметнулся. Человек-нож споткнулся и упал, крича что-то нечленораздельное. Меч Варо опустился, сокрушая живую плоть, дробя кости… Враг издал отчаянный вопль, и тотчас оранжевое сияние вокруг него угасло. Но Варо не останавливался. Вскоре он изрубил тело колдуна на куски, но нигде не видно было ни единой капли крови…
Бростек осторожно приблизился к другу, потрясенный его неистовой яростью. На миг ему даже показалось, что она еще не иссякла и может обратиться против него.
— Все кончено, Варо, — сказал Бростек. — Он мертв.
Черная фигура замерла с поднятым мечом. Варо понемногу приходил в себя.
— А где кровь? — спросил металлический голос. — Должна быть кровь, много крови…
— Ее нет, — твердо ответил Бростек. — Оставь. Он мертв.
«И последний из людей-ножей завладел всей силой», — про себя докончил он.
Бростек вновь взглянул на замок, вздрогнув при мысли, что Магара все это время томится там. Однако не успели они сделать и шага, как замерзшее озеро вдруг словно взорвалось. В воздух взлетели ледяные осколки — те, что поменьше, издавали странный угрожающий свист, которого не мог заглушить треск лопающегося льда. Друзья в ужасе глядели, как на поверхность поднимаются люди. Кожа их была синеватой от холода, и каждый сжимал в руках ледяное оружие — длинные и острые пики, зазубренные серпы и обоюдоострые кинжалы. Головы у всех повязаны были фиолетовыми повязками, а глаза горели неутолимой жаждой крови. Ледяная могила выпустила их с одной-единственной целью. «Убейте непрошеных гостей и зверя!» — велел им господин, посулив за это свободу. Ничего более желанного пообещать им было нельзя. Они предпочитали пасть в бою, нежели воротиться в ледяной плен.
Когда первая шеренга жутких воинов уже надвигалась на оцепеневших Варо и Бростека, вновь послышался треск — это разверзались глубины озера, выпуская новых ледяных солдат.
Бростек и Варо понимали, что даже в теперешнем своем состоянии они не защищены от силы и ярости сотен страшных существ. Бростек видел единственный выход — стоять до последнего и дорого продать свою жизнь, но Варо ринулся в самую гущу врагов с яростью, которая была сродни какой-то дикой радости. Скорее уже даже не Варо, а черный вихрь, неумолимо несущий смерть…
Глава 44
А Хьюитт все сидел с панно на коленях, глядя то на него, то на волшебный сад. Он не ждал более чудес, ведь того, что ему уже привелось увидеть, было более чем достаточно, но все еще надеялся дождаться возвращения Магары и трех друзей. Однако никого не было видно, лишь пару раз мелькнула вдали тщедушная фигурка Селии…
Тут он заметил еще одну перемену на сказочной картине — на могильном камне начертаны были теперь совсем другие слова, нежели прежде: «Храни верность!», а прямо под ними — узор из четырех соприкасающихся колец. И тут, прямо на глазах у изумленного Хьюитта, вышитая оранжевая дуга стала постепенно исчезать, словно волшебная ткань впитывала, втягивала ее в себя… Теперь на весеннем небе оставалась единственная дуга — фиолетовая.
Роган и Слэтон, неловко ступая, направились к выходу, попутно стараясь уловить хоть какой-то смысл в потоке слов, извергнутом на них Россом. Тот без умолку рассказывал им обо всем, что произошло после того, как неведомое оружие сразило их в Джорданстоуне. На деревянных сходнях, скрестив ноги, сидел Лисле и наигрывал на лютне нежнейшую мелодию. Остальные вглядывались в водное зеркало. Поверхность озера вновь обрела почти идеальную гладкость. Почти все жители Тревайна вышли из своих жилищ — люди стояли на сходнях, на берегу… Все, затаив дыхание, ждали.
— Ступайте тихонько, — шепотом сказал Бэйр восставшим от долгого сна. — Вот-вот…
