Роуз вздохнула и прищурилась. Криво.
— Черт! — прошипела она, поднимая щипчики. В дверь позвонили.
— Иду! — пропела Мэгги.
— О нет! — простонала Роуз, поспешила выйти из ванной и попыталась протиснуться мимо сестры, которая ее просто оттолкнула.
— Иисусе, да что это с тобой? — прошипела Мэгги, демонстративно потирая плечо.
— Подвинься, — раздраженно скомандовала Роуз, хватая бумажник и вынимая пачку банкнот. — И вообще оставь меня! Сходи в кино.
— Уже почти десять, — напомнила Мэгги.
— Иди на ночной сеанс, — бросила Роуз, распахнув дверь. На пороге стоял Джим с дюжиной красных роз в руках. От него слабо пахло одеколоном и чуть сильнее — виски.
— Привет, дамы.
— О-о-о, как мило! — воскликнула Мэгги, хватая букет. — Роуз, поставь это в вазу. Можно взять ваше пальто?
Иисусе! Роуз скрипнула зубами и пошла на кухню. А когда вернулась в гостиную, Мэгги и Джим сидели рядом на диване. Мэгги, похоже, и не думала уходить… а деньги, которые дала ей Роуз, исчезли как по волшебству.
— Итак, Джим, — жизнерадостно начала Мэгги, — как прошел день?
— Мэгги, — напомнила Роуз, присаживаясь на подлокотник дивана — единственное свободное место, — у тебя, кажется, были кое-какие планы на вечер?
— Абсолютно никаких, — ухмыльнулась сестра. — Посижу дома.
7
В понедельник утром Мэгги Феллер выскочила из автобуса, закинула на плечо рюкзак и, ловко лавируя между пешеходами, прошла через Порт-Оторити. Было уже девять тридцать, а пробы начинались в девять. Она приехала бы раньше, только никак не могла выбрать между сапогами от Нины Узст из кожи цвета карамели (с укороченными джинсами) и туфельками с перекидным ремешком от Стюарта Вайцмана (с прямой юбкой и сетчатыми чулками).
Она свернула за угол на Сорок вторую улицу, и сердце упало. Перед студией MTV собралось не меньше тысячи человек. Претендентки запрудили весь тротуар и маленькую полоску травы в центре Бродвея.
Мэгги остановила девушку в ковбойской шляпе.
— Вы на пробы?
Девушка скорчила гримасу.
— Собиралась. Но они запустили первые три тысячи и велели остальным расходиться по домам.
Мэгги стало плохо. Так не пойдет. Ни в коем случае!!!
Не щадя каблуков, она стала пробираться сквозь толпу, пока не обнаружила замученную женщину с уоки-токи, планшетом, в куртке с логотипом MTV на спине.
«Уверенность», — напомнила себе Мэгги и тронула женщину за плечо.
— Я пришла на пробы, — объявила она.
— Простите, милочка, — бросила женщина, не поднимая глаз от бумаг, — двери закрыты.
Мэгги сунула руку в рюкзак, вытащила украденный из аптечки сестры пузырек мидола и потрясла перед лицом сотрудницы MTV.
— Медицинские показания, видите!
Женщина присмотрелась и вскинула брови. Мэгги поспешно прикрыла пальцем этикетку, но было поздно.
— Мидол?
— У меня изнуряющие спазмы. Вы, конечно, знаете, как относятся к американцам, признанным нетрудоспособными, не так ли?
Женщина с любопытством уставилась на нее.
— Вы не смеете отказывать мне из-за дисфункций матки, — продолжала Мэгги. — Это дискриминация!
— Вы серьезно? — проворчала сотрудница компании, без особого, впрочем, раздражения. Мэгги поняла, что лед тронулся.
— Послушайте, дайте мне шанс, — умоляюще попросила она. — Я приехала из Филадельфии!
— Здесь есть люди, приехавшие из самого Айдахо.
Мэгги закатила глаза.
— Айдахо? А что, там тоже есть кабельное телевидение? Послушайте, я прошла специальную подготовку, чтобы попасть сюда.
Женщина снова подняла брови.
— Если вам интересно знать, — продолжала Мэгги, — весьма важная часть моей фигуры вмонтирована в логотип MTV.
На какой-то головокружительный момент Мэгги показалось, что женщина вот-вот спросит ее, какая именно часть. Но та рассмеялась, нацарапала что-то на планшете и поманила Мэгги.
— Я Робин. Следуйте за мной.
Едва она повернулась, Мэгги подпрыгнула, щелкнула каблуками и тихонько взвизгнула от радости. Есть! Что же, полдела сделано. Остается убедить жюри, и можно ехать домой.
В коридорах негде было яблоку упасть. Тут были что-то бормотавшие себе под нос парни с заплетенными в косички волосами, в банданах и джинсах, спадавших на пол, роскошные девушки в мини- юбках и топах с низким вырезом, смотревшиеся в ручные зеркальца. Мэгги тут же сообразила, что большинству едва за двадцать, и скостила себе пять лет, прежде чем заполнить выданную Робин анкету.
— Откуда ты? — спросила стоявшая перед ней девушка, загримированная под Джинджер Спайс[16].
— Филадельфия, — ответила Мэгги, рассудив, что на это раз не мешает быть повежливее. — Я Мэгги.
— Кристи. Нервничаешь?
Мэгги лихим росчерком подписала анкету.
— В общем, нет. Я даже не знаю, что нужно делать.
— Тридцать секунд говорить на камеру. Жаль, что не надо играть или петь. Я брала уроки танцев с четырех лет. Могу танцевать чечетку, могу петь джаз, даже выучила монолог…
Мэгги тихо охнула. Она тоже брала уроки танцев, двенадцать лет подряд. Но играть? А единственное, что она помнила наизусть, — адрес Роуз, чтобы MTV было куда послать цветы, когда она выиграет.
Кристи пригладила волосы.
— Никак не решу, — пробормотала она, поднимая локоны и тут же позволяя им рассыпаться по плечам. — Как лучше?
Мэгги критически оглядела Кристи.
— Как насчет «ракушки»? — спросила она, доставая из рюкзака щетку, лак для волос, шпильки и резиновые колечки.
Очередь медленно подвигалась вперед. К тому времени, когда Мэгги оказалась у самой двери, пролетело три часа. Она успела причесать Кристи, наложить косметику себе, обновить золотистые тени на глазах восемнадцатилетней Кэре и одолжить стоявшей за ней Летише сапожки Роуз от Нины Уэст.
— Следующий, — скучающе бросил молодой человек за камерой.
Мэгги глубоко вздохнула и, не чувствуя ни малейшего волнения, не чувствуя вообще ничего, кроме невероятной уверенности и безумной радости, шагнула в крошечную, устланную голубым ковровым покрытием клетушку, в круг слепящих раскаленных огней. Робин, маячившая за спиной оператора,
