Все это они уже проходили… вернее, проходила Мэгги: с отцом, с желавшими ей добра приятелями, а иногда и с обеспокоенным учителем или боссом. Все тот же танец, только с разными партнерами. Мэгги обладала невероятной способностью уловить именно тот момент, когда Роуз начнет извиняться. И за мгновение до того, как Роуз открыла рот, как вдохнула воздух, чтобы сказать «прости», Мэгги снова заговорила.
— Я стараюсь, — пожаловалась она, вытирая глаза. — Изо всех сил. Мне тяжело, неужели не понимаешь? Не всем все дается так легко, как тебе.
— Знаю, — мягко ответила Роуз. — Вижу, что ты стараешься.
— Каждый день, — подтвердила Мэгги. — Я не нахлебница. Не сижу без дела, себя жалеючи. Выхожу на улицу… ищу работу… каждый день. И понимаю, что никогда не смогу стать адвокатом, как ты…
Роуз протестующе замахала руками. Мэгги залилась слезами.
— …но это не означает, что я бездельница. Я стараюсь, Роуз, так с-с-стараюсь…
Роуз подошла к ней и обняла. Мэгги сбросила ее руки.
— Все хорошо, — утешала Роуз. — Не волнуйся, найдешь работу…
— Как всегда, — выпалила Мэгги, без особого труда превращаясь из рыдающей беспомощной бедняжки в сильную, уверенную в себе женщину. Вытерла глаза, высморкалась, выпрямилась и гордо взглянула на сестру.
— Прости. Мне ужасно жаль, — выдохнула Роуз, задаваясь, однако, вопросом, за что же все-таки извиняется. Прошло уже больше месяца, а Мэгги и не собиралась съезжать. Одежда, белье, туалетные принадлежности, компакт-диски и зажигалки были разбросаны по всей квартире, казалось, с каждым днем становившейся все теснее, а вчера вечером Роуз обожгла палец, опустив его в кастрюльку с чем-то похожим на карамельный соус, но оказавшимся воском для бровей.
— Послушай, — беспомощно продолжала Роуз, — ты уже ужинала? Мы могли бы пойти в кафе, а потом посмотреть кино…
Мэгги вытерла глаза и, прищурившись, уставилась на сестру.
— Знаешь что? Поедем куда-нибудь. В местечко получше. В клуб…
— Не знаю, — замялась Роуз. — Там всегда приходится ждать столика. И так дымно и шумно…
— Ну пожалуйста. Хоть разочек. Я помогу тебе выбрать платье…
— Ну… ладно, — нерешительно согласилась Роуз. — По-моему, где-то на Делавэр-авеню сейчас проходит корпоративная вечеринка нашей фирмы.
— Что за вечеринка? — оживилась Мэгги. Роуз порылась в почте и нашла приглашение.
— Праздничный прием с коктейлями. Холодные закуски, бесплатные игры. Может, стоит пойти туда?
— Для начала, — заявила Мэгги и выпорхнула в коридор. — Едем!
Пришлось отправиться домой, где Мэгги вытянула из кучи одежды голубой топ с черной юбкой.
— Прими душ, — велела она, — да не забудь об увлажняющем креме.
Когда Роуз вышла из душа, многоярусный футляр с косметикой был открыт и на столе выстроился ряд коробочек: два вида вечернего крема, три — тонального, с полдюжины теней для век различных оттенков, румяна, кисточки для глаз, для щек, для губ…
Роуз бессильно опустилась на сиденье унитаза и моргнула, чувствуя, как голова идет кругом.
— Откуда это все? — простонала она.
— Так… отовсюду понемногу, — уклончиво ответила Мэгги, затачивая серый карандаш для век.
Роуз снова осмотрела набор профессиональной косметики.
— И на сколько, по-твоему, это тянет? Тысячи на две?
— Не знаю, — буркнула Мэгги, быстрыми, уверенными движениями втирая лосьон в щеки сестры. — Но оно того стоило. Погоди, сама увидишь.
Роуз старалась не шевелиться. Пятнадцать минут терпела щекотку, пока Мэгги колдовала над ее ресницами, но начала нервничать, когда Мэгги накладывала тональный крем, любовалась своей работой и втирала румяна и пудру. К тому времени как Мэгги принесла щипчики для завивки ресниц и губную помаду, ей все это до смерти надоело, но даже она должна была признать, что эффект был поразительным.
— Это я? — изумилась Роуз, глядя на себя в зеркало. Под скулами появились интригующие впадины, глаза казались туманными и таинственными под золотыми с кремовым тенями.
— Ну разве не потрясно? Придется поработать твоим визажистом. Но сначала нужно серьезно заняться твоей кожей. Тебе необходимо отшелушить ее. Обработать скрабом, — заявила Мэгги таким тоном, будто говорила о необходимости срочно покинуть горящий дом.
В одной руке она уже держала топ и юбку, в другой — босоножки: сложное переплетение тонких ремешков на высоких каблуках.
— Ну-ка примерь!
Роуз втиснулась в юбку и топ с глубоким вырезом. И то и другое было уже, чем она обычно носила, и вместе с тем…
— Не знаю, — пробормотала она, вынуждая себя смотреть только на свою фигуру, не отвлекаясь на лицо. — Не считаешь, что я выгляжу как… — «Дешевка», — едва не вырвалось у нее.
Ноги в синих босоножках казались длинными и стройными, а впадинка меж грудей смотрелась как Большой каньон. Мэгги одобрительно кивнула.
— Выглядишь на все сто! — объявила она, спрыснув сестру драгоценной «Шанелью». Двадцать минут спустя волосы Роуз были уже подняты вверх, сколоти, в ушах болтались серьги, и сестры стояли на пороге.
— Тоска смертная эта твоя вечеринка, — буркнула Мэгги, прихлебывая водку, смешанную с мартини. Роуз, близоруко щурясь, одернула топ. Без очков она почти ничего не видела, но Мэгги, разумеется, и слышать о них не пожелала.
— Парни не клеят очкастых девиц, — пропела она и добрых пять минут доставала сестру требованием поскорее подвергнуться лазерной коррекции зрения, как все супермодели и телезвезды.
Они сидели в ресторане «Дейв и Бастер» на отнюдь не живописном берегу реки Делавэр, где юридическая фирма отмечала очередную встречу помощников адвокатов, проводимую регулярно, раз в полгода. Бейдж Роуз, приколотый рядом с только что обретенной впечатляющей ложбинкой между грудей, гласил: «Я РОУЗ ФЕЛЛЕР (судебные конфликты)». Бейдж Мэгги сначала оповещал о пристрастиях владелицы: «Я ПЬЮ», — пока Роуз не заставила снять его.
Мэгги мгновенно приколола другой: «Я МОНИК», — на что Роуз закатила глаза, но решила, что возражать себе дороже.
Вечеринка в самом деле была на редкость убогой. Молодые адвокаты тянули безалкогольное пиво, наблюдая, как Дон Доммел и его протеже показывают свои трюки на виртуальном вертикальном пандусе.
У стены стояли накрытые столы. Роуз смогла разглядеть что-то вроде подноса с овощами и соусами, кастрюльку из нержавеющей стали с маленькими поджаренными кусочками чего-то съедобного… но Мэгги оттащила ее.
— Общайся с людьми, — велела она и, подтолкнув сестру, показала на кляксу, стоявшую у стола с настольным футболом и очертаниями смутно напоминавшую человека.
— Кто это? — прошипела она.
Роуз снова прищурилась. На этот раз ей удалось разглядеть светлые волосы и широкие плечи.
— Не пойму, — пробормотала она.
Мэгги отбросила волосы. Ничего не скажешь, ослепительное зрелище. Розовые босоножки, черные кожаные брюки, стоившие две сотни долларов: Роуз точно это знала, поскольку нашла чек на кухонном столе. И все это великолепие дополнялось коротким, сверкающим, серебристым, завязывавшимся сзади на шее топом. Настоящая гостья из будущего, на худой конец, из телешоу!
— Потолкую-ка я с ним, — решила Мэгги, приглаживая волосы, и без того висевшие абсолютно прямыми, переливающимися рыжим пластами. Приоткрыла рот, спросила Роуз, нет ли у нее помады на зубах, и исчезла в толпе.
Роуз в очередной раз одернула топ. Ноги ныли ужасно, но Мэгги не поддалась ни на какие уговоры и не разрешила Роуз надеть туфли поудобнее.
