с читателями, и Дик обычно присутствовал на этих мероприятиях, следя, чтобы все прошло гладко. Должен сказать, он и Антея Джозеф боролись за удовольствие приехать из Лондона на встречу с Альфом, и Антее, как правило, доставались литературные обеды или ужины. Все были заинтересованы в его восхождении к славе, и Альф вынужден был выступать с речами после банкета. Эта часть ему никогда не нравилась, но у него всегда была в запасе интересная история — и не менее интересная профессия, о которой можно было рассказать, — поэтому его выступления пользовались большим спросом.
Одно мероприятие ему особенно нравилось — ежегодный прием «Писатели года», который устраивал «Хатчардс», знаменитый книжный магазин в Лондоне на Пиккадилли. На этих приемах Альф знакомился со сливками писательского мира — теми, кто, как и он, заставлял монеты сыпаться в кубышку. Он часто вспоминал свой первый прием в посольстве Новой Зеландии в Лондоне. Они с Джоан стояли на террасе Мартини, верхнем этаже посольства, откуда открывался вид на Трафальгарскую площадь, Вестминстер и огни Сити, потягивали шампанское в компании таких знаменитостей, как Г. Э. Бейтс, Джилли Купер, Антония Фрейзер и Спайк Миллиган. Альф и Джоан побывали на многих приемах «Хатчардс», и однажды их представили королеве и принцу Филиппу. Им всегда нравилось знакомиться с другими авторами и знаменитыми личностями, причем большинство вели себя с ними как со старыми друзьями. Они также узнали, что образ, созданный этими людьми для общества, может оказаться искаженным отражением их истинной сущности.
К одному политику они отнюдь не испытывали расположения — премьер-министру от лейбористской партии Гарольду Вильсону. Тот факт, что грабительские налоги, введенные правительством, опустошают и его кошелек, не добавлял премьеру привлекательности в глазах Альфа. «Может, он и умный человек, — говорил он, — но я ему не верю ни на грош! У Гарольда я бы даже подержанную машину не купил!» Эдвард Хит, лидер консервативной партии, был, по мнению Альфа, гораздо честнее и порядочнее лидера лейбористов. Он страстно мечтал, чтобы Хит, а не Вильсон, стоял во главе его страны.
И вдруг на приеме «Писатели года» в середине 1970-х отец встретился с Гарольдом Вильсоном собственной персоной. Я никогда не забуду, что он сказал потом.
— Я познакомился с Гарольдом Вильсоном! Великий человек!
— Мне казалось, он не входит в число твоих любимых деятелей, — удивился я.
— У него те же корни, что и у меня, — восторженно продолжал отец. — Он любит собак и футбол! Мы отлично поболтали. Знаешь, он как раз тот тип человека, который мне нравится! Я мог бы проговорить с ним всю ночь!
В начале семидесятых доход Альфа от практики все еще оставлял желать лучшего. Он стал по- настоящему богатым человеком только в 1976 году, и только в следующем десятилетии смог считать себя миллионером.
Интересно читать его бухгалтерские документы за тот период. В 1972 году Альф заработал меньше 2000 фунтов от продажи книги. В 1973-м эта цифра увеличилась до 3578 фунтов, потом большой скачок до 37 252 в 1974-м. Да, Альф получал дополнительную прибыль, скажем, от публикации отрывков из его книг в газетах, но он стремился к финансовой стабильности, поэтому его доходы не позволяли ему работать в режиме неполного рабочего дня.
Он был не настолько богат, как думали многие. Дело в том, что он не получал полностью все, что ему причиталось от феноменальных продаж в Америке. По совету бухгалтеров, Альф не получал доходы по мере их поступления, а распределял их на несколько лет, снижая таким образом налоговое бремя, которое приобретало все большее значение. Поскольку он не получал поступления от продажи книг, большая часть денег переводилась на другие счета, и впоследствии, когда ему требовались эти деньги, счета было сложно разблокировать.
Это произошло не по вине «Сент-Мартинз Пресс», но доставляло Альфу серьезное беспокойство. Его агенты, «Дэвид Хайгем Ассошиэйтс», постоянно находились на связи с «Сент-Мартинз Пресс», пытаясь прояснить ситуацию, но деньги, принадлежавшие ему по праву, поступили на его банковский счет с очень большой задержкой. Жизнеспособность американского издательства вызывала у Альфа тревогу: если оно обанкротится, его огромные прибыли от продаж в Соединенных Штатах могут исчезнуть без следа. К счастью, положение «Сент-Мартинз Пресс» выправилось, и его деньги в конце концов добрались с той стороны Атлантики.
В 1976 году книжные доходы Альфа подскочили до 165 000 фунтов, но к тому времени у него возникла другая проблема. Во главе страны встало лейбористское правительство, и канцлер казначейства Дэнис Хили произнес свою знаменитую фразу: «Выжать из богачей все до последнего пенса». Вокруг «пенсов» Джеймса Хэрриота в то время поднялась большая шумиха. Альфу пришлось заплатить налоги по максимальной ставке 83 процента и 98 процентов от инвестиционной прибыли, — в эти цифры трудно поверить!
На налоговые счета, которые получал отец, было страшно смотреть. Много лет спустя, заплатив миллионы в казну ее величества, он как-то сказал мне: «В английском языке есть два слова, которые звучат для меня как музыка, — необлагаемый налогом!» Меня это не удивляет.
Альф и его бухгалтер вели долгие баталии с местными налоговыми инспекторами — безусловно, самыми непопулярными людьми в стране. Каждый его шаг, направленный на снижение налогов законным путем, встречал упрямое сопротивление со стороны представителей налогового управления. Альф без удивления узнал, что многие клиенты разделяют его мнение об этих людях.
Во время визита к одному из своих клиентов, Джону Аткинсону, Альф обратил внимание, что фермер выглядит озабоченным, и заметил, что тот не похож на себя.
— Сюда едет налоговик, чтобы потолковать со мной, — ответил фермер.
— Не повезло вам, Джон, — с чувством произнес Альф.
— Да, скверная работа! Думаю, придется порычать на него немного!
Сборщик налогов постоянно «рычал» на Альфа, но Альф отказывался использовать сложные способы уклонения от налогов. Тем не менее в 1974-м они с Джоан побывали в налоговом раю на острове Джерси. В то время на острове действовали благоприятные налоговые законы, и останься отец там, он мог бы получить крупную сумму и легально привезти ее домой.
— Ты собираешься остаться там на год? — спросил я после его возвращения.
— Нет, Джим, — ответил он.
— Наверное, все-таки стоит пожить там годик? На кону большие деньги.
— Если я заработаю 100 000 и заплачу налоги, у меня все равно останется почти 20 000, — ответил он. — Это уйма денег, и нам их вполне хватит. Нет, я останусь здесь и буду платить налоги! Мне почти шестьдесят, — продолжал он. — Оставшиеся годы моей жизни очень важны для меня. Мне нравится жить в Йоркшире среди друзей и родных, — и от Джерси очень далеко до моей футбольной команды! Скажи мне, как ты оценишь целый год своей жизни?
Через два года бухгалтер Альфа Боб Рикаби убедил его рассмотреть другие легальные способы, как избежать астрономических налоговых счетов. Боб состоял в оживленной переписке с лондонскими бухгалтерами, которые занимались налогами людей с высокими доходами. Все их советы разбивались об упорное нежелание Альфа переехать за границу. Другие крупные писатели, к примеру, Лесли Томас, Ричард Адамс и Фредерик Форсайт, жили за рубежом, уклоняясь от зубов налоговиков, но Альф Уайт хотел остаться у себя дома.
Лондонские бухгалтеры предлагали много других хитроумных схем — от покупки крупных лесных массивов до вложения денег в беговых лошадей. Одним из способов уменьшения налогового бремени было создание трастов в пользу дальних родственников через несколько поколений. Это было эффективное средство избежания налогов, но в таком случае ближайшие родственники Альфа не получали никакой выгоды от его доходов.
— С какой стати я должен отдавать деньги кому-то, кого я никогда не узнаю? — возмутился он. — Представляю, как какой-нибудь молодой парень или девушка через много лет получит мои деньги и выпьет за помин души своего незнакомого прапрапрадедушки Уайта! Нет уж, лучше я заплачу больше налогов и передам то немногое, что останется, тем родственникам, которых знаю.
Разумеется, я с ним согласился.
Но все-таки отец нашел один способ получения небольшой налоговой скидки — официально нанял
