Парк-авеню работал в одной из тех клиник. Лейк выудила из сумки папку с резюме и пролистала их. Никто из них никогда не работал рядом с Вашингтоном!
И все же статья должна быть очень важна. Может, Арчер копает в этом направлении и дальше, а Левин боится, что его клиника попадет в поле его зрения? Или клиника на Парк-авеню тоже занимается сомнительными делами, а Левин не хочет, чтобы у Лейк возникли какие-нибудь подозрения?
Лейк снова набрала в поисковом окне «Гугла» имя Кита Арчера. Он был известным журналистом, который писал и для прессы, и для телевидения. Сейчас Арчер работал корреспондентом в «Ревил» и занимался расследованиями для новостных шоу. Возможно, «Ревил» присматривалась к клинике и хотела отвести ей место в каком-то своем выпуске, и поэтому Китон собирался отказаться от работы на Парк- авеню. Ни один доктор не захочет рисковать репутацией, заведомо зная, что может оказаться в центре скандала.
Лейк задумалась. Она с самого начала ощущала яростное стремление Левина защитить клинику — во время их первых встреч он с явной гордостью преподносил результаты, ругал другие нью-йоркские клиники и говорил, что пригласил Лейк, желая привлечь к клинике внимание, которого она заслуживает. Если Китон бросил Левину вызов, то, возможно, говорил об излишних экстракорпоральных оплодотворениях или каких- то злоупотреблениях и грозил разоблачениями. Левин быстро и решительно ринулся на защиту своей империи: в конце концов, кто такой Китон, чтобы вставать на пути благородной миссии врачей? Лейк закрыла глаза и попыталась представить, как Левин проникает в квартиру Китона и ножом перерезает ему горло. У нее это не получилось.
Но он мог нанять кого-нибудь. Левин был достаточно хитер, чтобы изображать на ужине в честь Китона радушного хозяина, зная о скорой его смерти.
Затем Лейк зашла на сайт «Ревил» и нашла там биографию Арчера. Журналист выглядел на пятьдесят с небольшим, у него было простое лицо и квадратная челюсть, как у парней, которые ведут репортажи из зоны боевых действий в куртках в стиле милитари. Удивили Лейк только его волосы. В отличие от телерепортеров, имеющих, как правило, гладкие темные волосы, у Арчера они оказались совершенно белыми и достаточно длинными, чтобы их можно было зачесать за уши. Лейк посмотрела видеозапись одного его недавнего репортажа и прошлась по сайту, чтобы выяснить, по-прежнему ли он писал о клиниках по лечению бесплодия, но не нашла никаких свидетельств тому.
Существовал только один способ выяснить, присматривался ли Арчер к клинике на Парк-авеню, — позвонить ему и прямо спросить об этом. Лейк понятия не имела, станет ли он с ней разговаривать, но попытаться стоило. Интуиция подсказывала ей: смерть Китона как-то связана с клиникой. Ей необходимо убедиться, что это так и что полиция идет по верному следу.
Лейк подняла голову и осмотрела кафе. Ее никто не мог слышать. Самое подходящее время. Она набрала номер редакции новостного шоу и назвала имя Арчера оператору. Раздались три гудка, а потом глубокий голос произнес: «Кит Арчер слушает». Голос прозвучал очень естественно, и она не сразу поняла, что включилась голосовая почта. Она не стала оставлять сообщение. Лучше застать его врасплох.
У нее оставался целый час до встречи с Мэгги, но ей совершенно не сиделось на месте. Она собрала свои сумки и вышла в зной улицы. Следующие сорок пять минут она бесцельно бродила, пытаясь упорядочить те немногие факты, что стали ей известны. Лейк перебирала в уме работников клиники и пыталась представить, мог ли кто-то, кроме Левина, убить человека, желая защитить репутацию учреждения. Шерман был партнером, и его тоже испугали бы любые обвинения. Равно как и Хосс: она не являлась партнером, но все же имела в клинике большое влияние. И еще Брай. Та относилась к вспомогательному персоналу, но казалась свирепой, как доберман, и была готова броситься на защиту и Левина, и клиники.
Изнуряющая жара заставила Лейк подумать, что, должно быть, она выглядит усталой. Ее волосы начали выбиваться из прически, а спина стала влажной от пота.
В одиннадцать сорок пять Лейк поменяла направление и пошла назад, к кафе, в котором назначила встречу с Мэгги. Ей хотелось точно выяснить, где лежали ключи и кто знал об этом. Может, ответы на эти вопросы что-нибудь дадут ей.
Мэгги в кафе пока не было. Лейк села в глубине зала — так было меньше шансов, что их заметит кто-то из знакомых, и ей была видна входная дверь. Хотя кондиционер громко шумел, прохладнее от него не становилось. Ей принесли чай с кубиками почти растаявшего льда.
Лейк рассеянно смотрела в меню, не видя текста. Взглянула на часы — без двадцати час. «Мэгги не придет, — поняла Лейк. — Передумала».
Но, подняв глаза, чтобы вытереть рукой мокрый лоб, она заметила стоявшую в дверях кафе Мэгги.
Лейк подняла руку, привлекая ее внимание, и Мэгги быстро направилась к ней мимо столиков. Она подошла ближе, и Лейк увидела, что ее лицо осунулось от беспокойства.
— Прошу прощения за опоздание, — сказала Мэгги. — У нас была процедура, и она заняла больше времени, чем планировал доктор Шерман.
— Не беспокойся по этому поводу, — отозвалась Лейк. — Я так рада, что нам удалось встретиться.
Глаза Мэгги неожиданно затуманились.
— Я рада, что ты хочешь поговорить со мной, — сказала она. Ее акцент казался более заметным, словно его спровоцировал стресс, в котором находилась девушка. — Я не осмеливаюсь говорить с кем-то в клинике. Доктору Левину это не понравится, и к тому же… — Она замолкла, но было ясно: она хотела сказать, что никому не доверяет.
— Я буду счастлива выслушать тебя, — спокойно сказала Лейк. Она знала, что должна вести себя естественно и не проявлять чрезмерный интерес, иначе Мэгги испугается. — Для тебя все это, должно быть, очень тяжело.
— Я просто чувствую себя очень виноватой, — прошептала Мэгги.
— С какой стати? — спросила Лейк. — Ведь ты не могла предвидеть ничего подобного. Кроме того, возможно, ключи вообще не имеют никакого отношения к убийству.
— Дело не только в ключах, — сказала Мэгги. — А в том, что произошло раньше. Я должна была понять: с доктором Китоном что-то не так.
Глава 13
— Что ты имеешь в виду? — спросила Лейк. Посетители за другими столиками были заняты своими разговорами, на них же никто не обращал внимания. «Что известно Мэгги?» — гадала Лейк. Затаив дыхание, она ждала.
Мэгги так сильно кусала свою нижнюю пухлую губу, что казалось, вот-вот появится кровь.
— Может, мне не следует болтать об этом… — разволновалась она. — Мама всегда говорит, что у меня длинный язык.
«Черт, — подумала Лейк. — Мэгги насторожилась и готова дать задний ход. Нужно действовать осторожнее».
— Тебе сейчас, должно быть, очень тяжело, — сказала Лейк как можно естественнее. — Ты смущена и не знаешь, что делать.
— Да. — Мэгги покачала головой. Ее темные локоны дрогнули.
— Итак, доктор Китон хотел, чтобы ты поливала его растения, пока сам он будет в Калифорнии? — спросила Лейк. Может, ей повезет и она услышит всю историю целиком, с самого начала, подумала она.
— Да, деревья на балконе, — сказала Мэгги. — И еще он хотел, чтобы я забирала почту из почтового ящика.
Тут на глазах Мэгги выступили слезы, и она промокнула их бумажной салфеткой.
— Но почему он дал тебе ключи задолго до отъезда? — спросила Лейк.
— Когда он попросил меня об этом, у него с собой была запасная связка, и он сказал, что может дать
