прерывался.
Внезапно большие дедовские часы, висевшие где-то в коридоре, разразились оглушительным боем, и Морган, вздрогнув от неожиданности, отшатнулся от нее.
Сердце Джессамин гулко билось в груди. Она машинально облизала губы и тотчас же прижала к ним ладонь.
Оба молчали, а часы тем временем продолжали отбивать полночь.
Наконец Морган коротко кивнул и тихо сказал:
– Доброй ночи. Иди наверх побыстрее.
Приподняв юбки, Джессамин бросилась вверх по ступенькам. Несколько секунд спустя она услышала, как за ним закрылась парадная дверь.
В ту ночь ей снилось, что она стала женой Моргана.
Держа в руке стакан с джином, Морган сидел в притоне на берегу реки и ждал появления информатора. Он, конечно же, обильно разбавлял свою выпивку водой, как его научили. Это был самый простой способ делать вид, что выпиваешь, оставаясь трезвым. Жаль только, что вкусовые качества джина от этого отнюдь не улучшались.
Он сделал очередной глоток – и замер на мгновение: к нему медленно приближался этот бездельник Чарли Джоунс, двоюродный брат Джессамин.
Чарли остановился прямо перед его столом. Одних лет с Морганом, но более плотный и упитанный, он все свои деньги тратил на безвкусные наряды. Его появление привлекло внимание других посетителей, но Чарли не обращал на это внимания.
– Надо же, крестник дяди Хейуарда собственной персоной… Что ты делаешь в этой вонючей дыре?
– «Друзья, оставьте меня здесь ненадолго, – декламировал Морган медленно и очень тихо. – Оставьте ненадолго, пока еще раннее утро».
При первых же словах пароля брови Джоунса взлетели на лоб.
– «Оставьте меня здесь, но если нужда во мне возникнет, протрубите в охотничий рог», – ответил Чарли. Повернув к себе стул, он уселся на него верхом. – Глупо декламировать идиотские фразы только для того, чтобы приступить к делу.
– Первый куплет «Локсли-Холла» Теннисона – по-твоему, глупые фразы? – Морган, как его учили, подтолкнул вперед чистый стакан и, вытащив из-под стола бутылку хорошего бренди, наполнил его.
Чарли кивнул и тут же спросил:
– Сколько ты мне принес?
«Почему с Чарли до сих пор не сняли скальп?» – искренне удивился Морган.
– А что ты мне принес?
Чарли осмотрелся, потом вполголоса проговорил:
– Приказ Гранта о сражении в Чикамоге.
Морган презрительно усмехнулся:
– Устаревшая информация, Чарли. А что еще?
Чарли заговорил почти шепотом:
– Приказ Шермана Грирсону.
Морган насторожился.
– Сколько?
Прежде чем ответить, Чарли отхлебнул из своего стакана.
– Пять сотен долларов.
– Ты спятил!
На них с любопытством стали поглядывать остальные посетители.
Чарли развел руками:
– Я просто хотел узнать, сколько ты в состоянии заплатить. Так сколько же?
– Пятьдесят, – ответил Морган.
– Две сотни.
– Чарли, я и сам могу раздобыть эти данные.
– Но они у меня уже есть.
– Покажи.
– Покажи сначала деньги.
Любопытные все ближе подступали к их столику, но Чарли, казалось, их не замечал.
– Неужели деньги для тебя самое главное? – проговорил Морган. На бедре у него висел длинный охотничий нож, а в рукаве он спрятал кинжал. Но убить Чарли – это было бы слишком опасно. Возможно, существовал другой способ преподать негодяю урок. К тому же не следовало убивать ценного информатора…
Чарли осушил свой стакан и тут же снова его наполнил. Взглянув на Моргана, тихо сказал:
– Поторопись, Морган. Выкладывай денежки. А если тебе не хочется вести со мной дела – я тебя не задерживаю.
Тут Морган все-таки не выдержал. Приподняв стол, он опрокинул его на Чарли и, сбив негодяя с ног, рванулся к ближайшему окну, оставив позади преследователей.
Следуя за миссис Хатчинсон и миссис Леггетт в штаб северян, Джессамин молча слушала, как ее спутницы без устали благодарят молодого лейтенанта, помогавшего отправить «узникам войны» рождественские посылки. Внезапно ее чуть не сбил с ног сержант, пробегавший по коридору со срочным донесением, и она поняла, что нужно внимательнее смотреть по сторонам. По коридору то и дело пробегали солдаты и офицеры, и, глядя на них, Джессамин думала: «Наверное, все они мечтают только об одном: как бы захватить в плен генерала Бедфорда Форреста…»
Мимо проходили и другие женщины, и все они несли корзинки с подарками для своих родственников, томившихся в плену у северян. В очередной раз осмотревшись, Джессамин вдруг увидела человека, показавшегося ей знакомым.
Выправка этого широкоплечего мужчины сильно отличалась от выправки сновавших туда и обратно посыльных. В его походке были видны грациозность и изящная плавность движений, характерные для тех, кто большую часть времени проводит в седле. И еще было в нем нечто такое… Что-то неуловимое в его облике заставило Джессамин насторожиться.
Приблизившись к одной из дверей, мужчина на мгновение повернул голову, явив свой профиль. Сомнений быть не могло: перед ней стоял Морган! Здесь, в штабе армии Союза и в униформе юнионистов, носить которую он не имел никакого права…
У Джессамин подогнулись колени, и сдавило грудь. В глазах у нее потемнело. Неужели Морган – шпион? Неужели он приехал вовсе не для того, чтобы проведать ее отца?
– Что с вами, мисс Тайлер? – спросила миссис Хатчинсон, взяв ее за локоть. Тут Морган вошел в комнату – это было отделение телеграфной связи, – и дверь за ним закрылась. – Наверное, у вас слишком тяжелая корзина, да, мисс Тайлер?
Джессамин отчаянно пыталась взять себя в руки. Она твердо решила, что не станет устраивать здесь сцену. Во всяком случае, не здесь и не сейчас. Господи, как же могла она проявить такую слепоту?
Взглянув на нее, лейтенант нахмурился:
– Мисс, если хотите, то можете посидеть у капитана Таунсенда. Это кабинет телеграфной связи.
Телеграфной связи.
– Нет, ни за что! – выпалила Джессамин. Все посмотрели на нее с недоумением, и она тихо добавила: – Нет, спасибо. Мне просто немного… Я просто оступилась. Пожалуйста, давайте побыстрее отнесем наши посылки капелланам, чтобы они тут же отправились в путь.
– Что ж, пойдемте, если вы уверены, что с вами все в порядке, – сказала миссис Хатчинсон.
– Да-да, теперь уже все в порядке, – заверила Джессамин. После этого она хранила полное молчание, мысленно отчитывая себя за излишнюю уверенность.
Морган – в Мемфисе. К тому же в форме офицера северян. Наверняка он явился сюда, чтобы шпионить. И если его разоблачат, то ее отца бросят в тюрьму за то, что укрывал шпиона. И тогда отец непременно умрет. Умрет из-за Моргана Эванса, своего недостойного крестника. Этот лживый пес использовал их с отцом для своих шпионских целей. Он оказался даже хуже, чем ее предательница мать, сбежавшая с калифорнийцем. Та по крайней мере не подвергала опасности их жизнь.
Джессамин ужасно захотелось расплакаться, но она сдерживалась.
Вернувшись домой, она отказалась от предложенного Кассиопеей чая и тут же поднялась в свою комнату, усевшись в старое кресло-качалку. Джессамин снова и снова ругала себя за глупую доверчивость, и ей казалось, что сердце ее вот-вот разорвется от боли.
Благодаря ей Морган узнал, какой из штабных офицеров должен передавать предписания Грирсону. Располагая такими сведениями, он мог прийти в отделение связи и просто просмотреть все сообщения, отправленные этим офицером. Таким образом, он получит точную информацию, узнает, где и когда генерал Грирсон, имевший прекрасные шансы разбить этого дьявола Форреста, выступит против южан.
Черт, черт, черт! Если добытые Морганом сведения попадут к Форресту, вся вина за это ляжет на нее, именно из-за нее погибнет множество северян.
Но если она выдаст Моргана, то его казнят как шпиона. Или, еще хуже, отправят на север, в лагерь для военнопленных. Миссис Хатчинсон потеряла одного сына в сражении при Шилоу. Второй умер от тифа в лагере. Третий же страдал от голода в другом лагере, что явствовало из его писем. Сможет ли она обречь на это Моргана? Ведь такое – почти верная смерть!
Поднявшись с кресла, Джессамин принялась мерить шагами комнату, то и дело задевая кринолином за мебель.
По щекам ее струились слезы, но она не обращала на них внимания.
Нет, она не могла обрекать Моргана на верную смерть. И в то же время не могла оставаться в стороне. Так что же ей делать?
С реки донесся гудок парохода, и тотчас же – еще один. Вероятно, по Миссисипи проплывали канонерские лодки. Но что это, демонстрация силы? Или же…
Джессамин замерла, ошеломленная своей догадкой. Грирсон, вероятно, готовился выступить против Форреста, для чего ему требовалась мощная поддержка. Этим, очевидно, и объяснялась ужасная суета, царившая сегодня днем в штабе северян.
Значит, сегодня? Да, скорее всего Грирсон выступает сегодня, поскольку капеллан Палмер надел свою лучшую, хотя и не парадную, форму. Но Моргану, чтобы покинуть пределы города и проскользнуть мимо часовых незамеченным, придется ждать до вечера. И если бы ей удалось задержать его на день или два, то Грирсон и Форрест сражались бы… «честно». К тому же Моргана в таком случае не арестуют за шпионаж.
Но как же его задержать? Джессамин смотрела на себя в зеркало; ее пальцы барабанили по туалетному столику, так что запрыгал, дребезжа, флакончик с духами. Взглянув на флакон, она вдруг подумала о том, что он почти не отличался по форме от пузырьков с опием, которым пользовался отец,
