Он притянул ее ближе и спрятал в ладонях ее ягодицы, прижимая ее к своему телу. Она издала мягкий, полный боли звук и ухватилась за его талию.
Он вдыхал аромат ее нежной шеи и шелковых локонов.
— Я хочу попробовать тебя на вкус.
— Я тоже. — Она провела губами по его рту, дразня его, заставляя его кровь бурлить. — Но я хочу быть первой. Сегодня я хочу свести тебя с ума.
Зак отступил на шаг, чтобы посмотреть на нее, дать волю фантазии.
Он снял рубашку и расстегнул молнию на джинсах.
— Сведи меня с ума.
Натали прижалась к нему, и его сердце подскочило куда-то к горлу. Она дотронулась до него, это было легкое, как прикосновение пуха, движение, кончики ее пальцев легли на его живот.
Она гладила Зака и целовала. Ее руки и губы скользили по его рельефным мускулам, заставляя каждый из них вздрагивать. Эти прикосновения заставляли Зака забыть о том, где он, почему он здесь и что с ним происходит.
Он не закрывал глаза. Его взгляд следил за ее губами, за ее руками, за тем, что она делала. И в какой-то момент Зак понял, что пропал. Сладкая, чувственная Натали. Она знала, как удовлетворить его жажду.
Он закрыл глаза и провалился в наслаждение.
Никаких мыслей. Только ощущения. Ощущения, которые вели его к моменту истины. Только одной истины, которая существовала в этот момент.
Биение сердца взорвало его грудь. Он едва мог думать, едва мог рассуждать. Где-то в подсознании он понял, что они все еще стоят у входной двери ее дома.
В это головокружительное мгновение он почувствовал власть, которую она обрела над ним.
— Натали, — только и смог выдохнуть Зак.
Он погладил ее волосы, ее золотые пряди. Она напомнила нимфу джунглей с глазами кошки и длинным, стройным телом.
Зак обнял ее, крепко прижимая к себе. Ее сердце билось в унисон с его сердцем.
Как легко он привязался к этой женщине. Он гладил ее по спине и вдыхал аромат ее кожи: лимон, сливки, сахар. Он хотел ее снова и снова.
— Я не хочу, чтобы сегодняшняя ночь закончилась, — прошептала она.
Он поднял ее подбородок.
— Но мы еще только начали.
Она улыбнулась ему, и он обнял ее. Он не хотел думать ни о чем, кроме их любовных ласк. Ни о своей карьере, возможно уже испорченной, ни о беспорядке, в который он превратил свою жизнь.
Он взял ее за руку и повел к спальне. Ее кровать была не прибрана, кружевные подушки разбросаны. Зак порылся в кармане и достал зажигалку. Она отстранилась на время, пока он зажигал свечи на комоде. Когда он выключил свет, комната оказалась в светящемся сумраке.
— Теперь моя очередь свести тебя с ума, — сказал он. Его очередь, чтобы дать ей то, что она дала ему.
Натали наблюдала, как Зак раздевается. Тени играли на его лице и танцевали на его теле в отблесках свечей. На свете не было более красивого мужчины. Он был всем, чего она хотела, всем, чего жаждало ее сердце.
Он сел на край кровати.
— Хэлловей был твоим первым любовником? спросил он.
Она кивнула.
— Я думаю, именно поэтому я заинтриговала его так сильно. Я жила на улице, проводила все время с подростками-проститутками, со стриптизершами, с бродяжками, но я оставалась девственницей.
— Так это он научил тебя любви?
Она снова кивнула.
— Я делала все, что ему хотелось, то, что ему нравилось больше всего. Но он никогда не доставлял мне такого же удовольствия.
— Эгоистичный ублюдок! — Зак поднялся, чтобы взять ее на руки, и она совершенно растаяла.
— Я не привыкла к тому, чтобы мужчина заботился обо мне, — сказала Натали.
Он отстранился, чтобы посмотреть на нее, погладить ее по щеке.
— Я не думал, что ты такая застенчивая.
Ее пульс трепетал. Внезапно она почувствовала себя молодой и неопытной девушкой, а не той искушенной любовницей, какой была.
Он обнял ее за талию и положил на кровать. На вкус он был подобен табаку. Подобен ментоловым сигаретам, которые курил, подобен мяте в ветреный день.
Он ласкал ее медленно, наслаждаясь каждым мгновением. Когда он дотрагивался до нее кончиком языка, Натали боялась, что может умереть от наслаждения.
Комната кружилась в тумане неземного света.
Огонь свечей вращался вокруг кровати. Потерявшись в своих чувствах, она касалась его лица, рук, волос. Она чувствовала себя королевой на пиру любви. Слабый стон вырвался из ее груди. Это был стон наивысшего блаженства.
Натали закрыла глаза и представила, что останется с Заком навсегда, проживет всю остальную часть жизни вместе с ним.
— Ты не спишь?
Она подняла голову.
— Кто? Я?
Он погладил ее по спине, затем коснулся ее груди.
— Да, ты.
Со звонким смехом она прижалась к нему.
— Ты останешься?
— Можешь держать пари, что останусь. Я не поведу машину так поздно.
Натали наклонилась над ним, изучая его черты и темные, глубоко посаженные глаза. Свечи все еще горели, наполняя воздух особым ароматом. Словно загипнотизированная, она приглаживала непослушные пряди волос, упавшие на его лоб.
— Ты останешься утром позавтракать?
— Если хочешь. — Он потерся ногой об ее ногу, и она почувствовала, как его тело вздрогнуло.
— Очень много прелюдии, Зак?
— Я надеялся, что мы могли бы добраться до чего-то более существенного.
— Ты надеялся? — Натали нажала на его плечо, и он перевернул ее на спину. Когда она посмотрела на него, ее сердце защемило. Как ей жить без него?
Как она сможет прожить каждый день без его силы, его юмора, его темперамента?
— Мы можем позавтракать в постели? — внезапно спросила она, желая, чтобы следующее утро было особенным.
— Если я скажу «да», ты примешь меня таким, каков я есть со всеми моими странностями, с моими вывертами?
Натали не могла не улыбнуться. Зак никогда не мог оставаться серьезным надолго.
— Предполагаю, что да.
— Хмм. Посмотрим. — Он наморщил лоб. — Так, ты будешь стоять на голове, и я могу… — Она уколола его ногтем, и он усмехнулся. — Хорошо, тогда… — сказал он и поднял ее руки. — Тогда небольшая неволя.
— Ты опасный мужчина.
— А ты невероятная женщина.
Он выпустил ее запястья и нагнул голову, чтобы поцеловать ее, так мягко, с такой нежностью, которая заставила ее любить его еще больше.
