Не стоило, конечно, рассчитывать на слишком уж спокойную жизнь при его работе. Но сейчас явно это были не просто перемены, пусть даже самые неожиданные…
«Перелом» подумал Вильяр. «Разрыв. Так бывает. Жизнь проходит. Спокойно или не очень. Событие за событием. А потом… Что-то заканчивается. Сначала даже и не осознаёшь, что именно. Кажется только — что-то случилось. Не слишком значимое. И только потом именно это «незначимое» становится точкой… Точкой отсчёта… Чего?»
Ладони были чисты. Сегодня он побрился удачно. Ни единого пореза.
«Чего? Что именно приходится отсчитывать?»
Он закрыл кран.
Аккуратно приложил полотенце к лицу.
«Потом что-то начинается. Отсчёт: секунд, минут, часов, дней. Событий. Людей, что проходят мимо тебя. И иные из них… Исчезают. Чёрт, что за мысли лезут мне в голову! Слишком философское настроение. Не к добру. Философия — поиск компромисса с судьбой. Это не средство для достижения успеха. А мне нужен успех. Сегодня мне очень нужен успех! Сегодня мне особенно нужен успех! Сегодня вечером у меня будет результат. Обязательно будет. Если только…»
Он протёр кожу одеколоном. Вышел из ванной. Выключил свет.
«…Если только он вообще придёт. Ведь это тоже возможно. Что я знаю о нём?»
Одевшись, Вильяр подошёл к окну.
Было уже совсем светло («семь часов тридцать пять минут» отметил Вильяр). Сквозь лёгкую, быстро рассеивающуюся дымку на небе светило бледно-жёлтое, холодное осеннее солнце. Над улицей, сорванные ветром с деревьев, летели листья, словно они разбужены были холодом на рассвете, на самой границе ночи и едва наступившего дня — и от быстрого, резкого пробуждения этого сорвались они с прежних своих, привычных мест, и летят теперь один Бог знает куда и разве только Он и знает, где оборвётся полёт их и где суждено им лечь. И лежать ли им там до снега или лететь вновь на новое место…
На асфальт, на землю, на капоты и крыши машин — падали жёлтые, красные, с уходящей, едва заметной уже зелёной краскою прошедшего лета, с шелестом, теплом остывающим, горчинкой терпкого сока, с обратным отсчётом («сколько там до весны?»), с другой стороны тёплого времени — падали, осыпали, всё больше, больше и больше.
А ведь осень только в начале.
Но бывает так, что приходит она уже в конце августа.
И потом приносит и первый снег в октябре.
Время терпения. Время анализа. Сосредоточенной работы мысли.
Это время не любит слишком резких движений. Маятник осени движется ровно и мерно.
Время мерить, время взвешивать. Именно сейчас.
Вильяр задёрнул шторы и отошёл от окна.
Сейчас ему надо посидеть в кресле минут десять-пятнадцать. Спокойно всё обдумать, проанализировать ситуацию и окончательно оценить сложившуюся обстановку и степень выгодности или же наоборот, опасности предстоящего контакта.
Обязательно сейчас, за несколько часов до начала встречи.
Оценить степень возможного выигрыша и факторы угрозы. И возможные признаки подставной встречи.
Итак…
«Что мы знаем о нём?»
Дмитрий Игоревич Симаков. Сотрудник охранного агентства «ЭннеТурв». Женат, двое детей. Курит, пять-семь сигарет в день. Любит сухое красное вино, употребляет алкоголь весьма умеренно. Гетеросексуален. Фактов употребления наркотиков на зафиксировано. Внебрачные связи отсутствуют. По крайней мере, на момент проверки.
Это из его персонального файла.
Должность — заместитель директора агентства, в охранном бизнесе с марта девяносто второго года. Неплохо владеет английским языком, по эстонски говорит довольно плохо. По роду деятельности не связан с информацией, являющейся секретной или совершенно секретной. Соответственно официальный допуск к данной информации отсутствует.
Работает в интересах коммерческих организаций, с государственными структурами служебные контакты не зафиксированы.
Но… С другой стороны, можно ли быть абсолютно уверенным в отсутствии доступа? По крайней мере, судя по его информированности…
Стоп! Охранное агентство… С улицы, положим, туда не берут. Работает он там с девяносто второго года. А чем занимался до того? До того… До девяностого года — служба в армии… Да, разумеется — советской. Воинское звание — капитан. Войска? Подробности отсутствуют, здесь в досье пробел. Да, Россия такой информацией не поделится, а в наших архивах едва ли что можно найти. Всё или уничтожено или вывезено в Россию. А если всё-таки пока на территории Эстонии? Русские пока не всё эвакуировали?
Хорошо, можно поискать. Но это — на перспективу.
Но что известно сейчас?
Данные следующие (заметим — нуждаются в проверке): служил в Палдиски, охрана береговой базы. Что было в Палдиски? Учебный реактор, центр переподготовки моряков-подводников, база военного флота, база подлодок, полигон, стрельбище. Ещё — военный городок и офицерские общежития.
Точное место службы? Неизвестно, надо уточнить.
Имел ли доступ к секретной информации? Если имел, то с какими именно документами работал? Делал ли копии, выписки, запомнил ли что-нибудь?
Проверка не проводилась.
Поддерживает ли связь с сослуживцами? Делятся ли они с ним информацией? Готов ли он продолжать контактировать с ними после закрытия базы в Палдиски?
Это тоже пока не проверялось. Хорошо, оставим на будущее.
Он ведь и сам что-то хочет сообщить. И похоже, эта его инициативы совершенно не связана с его прошлой службой в армии.
Хорошо, продолжим.
В конце девяностого года он демобилизуется и переезжает в Таллинн.
В Таллинн? Но не с обменом же квартиры… Кстати, какая у него сейчас квартира? Ну-ка, вспомним… Четыре комнаты, в районе Ыйсмяе. Неплохо.
А где он жил в девяностом? Так, вспомним, где он тогда жил…
Там же. Он живёт там с девяностого года.
Так, это уже интересно. Не с помощью же обмена он перебрался. Да в девяностом году Палдиски был закрытым городом, едва ли он смог бы обменять свою квартиру в военном городке на квартиру в Таллинне. Это и сейчас крайне сложно сделать, разве только со следующего года проблем особых не будет. Но и тогда из Таллинна в Палдиски едва ли кто-нибудь переехал бы без доплаты.
Так как же он перебрался? И почему так вовремя уволился в запас?
Откуда то нашлись деньги на квартиру. У простого капитана с КПП?
Кстати, флотское у него звание или нет? Почему не капитан-лейтенант?
И только ли на контрольно-пропускном пункте он служил? Кому он подчинялся? В каком именно подразделении он служил?
А может быть он… Особист? Особый отдел?
Военная контрразведка — епархия КГБ. Не из тех ли краёв он пришёл?
Какое именно училище он заканчивал? Не обучался ли он, скажем, в Горьком?
О, может быть, и в Москве? Там, на юго-западе…
Нет данных. Отсутствуют. Хорошо, пока не будем домысливать.
В середине августа по собственной инициативе он вошёл в контакт с одни из легализованных сотрудников полиции безопасности, предложив передать эстонским спецслужбам информацию чрезвычайной важности. По его словам, на территории Эстонии действует агентурная группа, связанная с одной из российских спецслужб…
