— Убрал, конечно…
…сигнализация отключилась беззвучно. Только чуть слышно щёлкнули замки на дверях. И не приветствовали чужака миганием габаритные огни.
«Пятый на месте. Время пошло».
— По-моему, я у тебя брошь забыла. С утра ищу… Отлетела, наверное…
— Да не находил я твою чёртову брошь! Что ты вообще…
Мужчина в синем комбинезон забрался в салон. Достал из-под пассажирского сиденья портфель. Вынул из портфеля растрёпанную (в спешке собирал) пачку бумаг.
— Лена, разве так можно?
— Проверь, пожалуйста. На полу посмотри. У тебя Лиза чистюля такая. Пылесосить начнёт…
Лист за листом. Над каждым он проводил прикреплённой к запястью маленьком чёрной коробочкой. Потом, тщательно, точно выверенными движениями, собрал бумаги в том же порядке, что и лежали они в портфеле. Проверил собранные бумаги, аккуратно поправил выбившиеся в сторону уголки. Очень трудно восстанавливать беспорядок в том виде, в каком он и был прежде.
«Вот ведь гад! Закинул бумаги как попало… Нет, чтобы листочек к листочку…»
Положил в портфель.
— Да ищу я, ищу!
Мужчина на корточках прополз вдоль кровати, вглядываясь в пыльный полумрак.
— Ни черта тут не видно. Я сам пылесос возьму…
— Витя, не дай бог она обнаружит!
— Как хоть эта брошь выглядит?
Механик покачал руль. Посмотрел на капот. Глянув в зеркало заднего вида, подмигнул сам себе.
Вышел из машины. Захлопнул дверь.
Поставил «Сааб» на сигнализацию.
«Документы скопированы. Пятый отработал».
Сел в машину «Автосервиса». Машина проехала до конца переулка и свернула к выезду на Тверскую.
«Пятый отошёл».
— Витя, посмотри. Жалко же! Золотая такая. Там ещё камешек такой красный посередине… Ты что, не помнишь? Сам же подарил.
— Лен, ради бога! Я всю комнату пропылесосю! Все щели проверю! Только не занимай сейчас линию…
— Да я не из приёмной…
— Не занимай! Я жду звонка. Понимаешь? Очень важный звонок.
Мужчина поднялся с пола. Отряхнул пыль с помявшихся брюк.
— Найду — перезвоню.
Отключился и с досадой бросил трубку на кровать.
— Этого ещё не хватало!
Посмотрел на брюки.
— Ну и вид… Не хватало…
«Бормочет что-то. Звук неясный. Проверьте настройку!».
— 16 —
05 сентября, 1994, понедельник, 12.20, Таллинн
— Да, я прочитал отчёт.
Старик отложил папку на край стола.
— И не только я.
Старик кивнул на человека, сидевшего в самом дальнем от стола углу комнаты.
Незнакомец откашлялся и прошептал что-то, словно хотел добавить что-то к словам Старика, но так, чтобы слышал это только он. Он один.
Невидимый гость.
И никто другой.
Тень от наглухо закрытых штор падала на его лицо, словно тёмное покрывало, темнотой отсекая верхнюю часть его тела, и оттого на мгновение (на мгновение, когда волна холодного воздуха прошла по комнате) Вильяру показалось, что в том месте, на стуле — обезглавленное тело.
Остывший труп. Казнённый, сошедший с эшафота и странным волшебством перенесённый в этот закрытый от непосвящённых, волею незримых сил сотворённый кабинет, где в тени всегда задёрнутых штор творилась теперь часть невидимой истории видимого мира.
Недвижностью своей этот человек сливался с наброшенной на него темнотой.
Разве только проступавшие в полоске пролитого лампой света скупые, будто на аптекарских весах отмеренные жесты рук, едва заметные движения пальцев и покачивания стула выдавали присутствие не мертвеца, не призрака, а человека, которому хотелось сейчас казаться призраком, гостем из тихой, беззвучной, немой обители мёртвых.
— Думаю, Вильяр, настало время вам познакомиться чуть поближе с нашим другом «Густавом»…
Вильяр вздрогнул, услышав это имя (нет, не имя конечно — оперативный псевдоним). Псевдоним, который в мгновение рассказал Вильяру об этом человеке больше, чем любое имя или прозвище, которое могло бы быть названо в этом кабинете.
«Густав!»
Снова, как в тот тёплый полдень, от которого и двух дней ещё не отсчитали часы, Вильяр почувствовал, как время замирает в засаде хищным зверем, готовясь к стремительному рывку, сокрушающему жизни тех, кто окажется на линии губительного этого броска.
«Он знал, к кому меня посылает. О нём говорил Дмитрий… «Проверьте степень осведомлённости…» Ничего себе, осведомлённость! Я ничего не слышал о «Густаве», хотя и встречался с ним накануне, а Дмитрий этак невзначай обронил… Стало быть, больше меня знает?»
— Это представитель наших старших партнёров. С их стороны он курирует проведение на территории Эстонии наиболее ответственных и сложных операций. Именно он проводил инструктаж перед вашей встречей с Дмитрием. Вообще-то я сам хотел это сделать, но «Густав», ввиду большой важности этого контакта настоял на личной встрече с вами. Вы уж простите, Вильяр, ни тогда, ни сейчас лица его вы не увидите. Полагаю, не надо объяснить, по какой причине…
— Да, конечно, — ответил Вильяр.
— Так вот, «Густав» ознакомился с вашим отчётом. Скажу, что уровень информированности Дмитрия несколько его удивил…
Стул скрипнул — «Густав» подался немного вперёд, протянул руку к лежавшей на краю стола папке.
— И вот что особенно интересно, — продолжал Старик, — наш человек в русском посольстве в своё время передал нам информацию об агентурных группах, действующих на территории Эстонии. В том числе под коммерческой «крышей»…
Старик, развернувшись, передал папку «Густаву».
«А наш друг и впрямь удивлён» подумал Вильяр. «Волнуется… Прямо усидеть не может…»
— …Но ему о «Фениксе» ничего не известно, — с нескрываемым удивлением сказал Старик. — А ведь у нашего человека есть доступ к информации не только о легальной агентуре… скажем, военный атташе или третий секретарь. Есть данные и о нелегальной сети.
— Группа может не иметь связи с посольством, — предположил Вильяр. — Или не иметь непосредственной связи с посольством. Они могут взаимодействовать через посредников. Могут быть на
