«А это мне кто скажет? Надо брать машину, ехать в лес и самому всё обследовать».
— Старший комиссар… А, здравствуй, Юри! — радостно воскликнул Хенрик. — Как живёшь, старый чёрт? Тебя же совсем засекретят скоро, ты меня и узнавать перестанешь. Ну хорошо, вспомнил старого полицейского служаку. А ведь вместе когда-то…
— Господин комиссар, — подал голос Андрес. — Сегодня много работы. Если я не нужен…
— Юри, подожди минуту.
Хенрик прикрыл трубку ладонью и шепнул Андресу:
— Иди. И притащи заодно этого хуторянина. Как его?
— Аарно Раудсепп, — напомнил Андрес.
— Да, именно его. Сдаётся мне, не всё он нам сказал и не просто так он от трупов в лес побежал…
И Хенрик снова поднёс трубку к уху.
Уже выходя из кабинета, Андрес услышал:
«Сегодня? Когда? День почти прошёл… Вечером? В восемь? Такая спешка! Похоже, наша министерская волна и до тебя докатилась. Вообще-то, вся информация по этому делу засекречена. Даже для своих… Ну, хорошо, ради нашей дружбы для тебя сделаю исключение».
«Интересно» подумал Андрес «кто это ещё этим делом заинтересовался, да так, что комиссара куда-то на разговор вызывает? Ведь кто-то из своих, раз комиссар так хорошо его знает».
Андрес закрыл за собой дверь кабинета.
И решил, что этот телефонный разговор уж точно его не касается.
А потому и нечего задавать себе лишние вопросы.
И без того хватает проблем.
— 19 —
08 сентября, 1994, четверг, 20.35, Подмосковье, спец. объект «Дача»
— Основная цель определена.
Лебедев придвинул к себе фотографии носовой части судна и кивнул помощнику.
— И какая?
— Паром «Балтия», — продолжил помощник. — Резервная — паром «Эстлинк Регина».
— По какой причине остановились на «Балтии»?
— Брали только линии, идущие на Стокгольм, — пояснил помощник. — Они — основные по проекту «Балтийский коридор». Движение в основном в ночное время, есть свой человек в экипаже. «Балтию» в октябре планируют использовать для вывоза части оружия с Харьюсских складов…
— Планируют, — Лебедев усмехнулся и поднёс одну из фотографий к настольной лампе, словно пытался рассмотреть какие-то едва заметные детали. — Тоже мне, планировщики… Нас бы хоть спросили для приличия.
Помощник деликатно промолчал.
— Это что тут? — спросил Лебедев, показывая пальцем на фотографию. — Грузовой люк?
— Носовой визир, там дальше видны гидроприводы, — пояснил помощник. — Дальше идёт носовая аппарель. На фотографиях не очень хорошо видно, у меня есть схема устройства грузового люка.
— Потом, — Лебедев положил фотографию на стол и откинулся в кресле.
Достал из серебристого портсигара сигарету, щёлкнул зажигалкой и медленно, смакуя, затянулся мягким, сладковатым дымом.
— Ну, вот что…
Помощник, предчувствуя вопрос, заранее придвинул к себе блокнот с записями.
— …Информация по цели. И поподробней.
— Паром «Балтия», — сообщил помощник, — построен в Паппенбурге, на верфях Мейера в 1980 году. На воду спущен двадцать шестого апреля восьмидесятого года. Второго июля того же года введён в эксплуатация на пассажирских линиях. Неоднократно переименовывался, первоначально назывался…
— Это не интересно, — прервал его Лебедев. — С какого времени он у эстонцев?
— С октября девяносто второго. На линии Таллинн — Стокгольм с первого января девяносто третьего. По выходе на линию был в последний раз переименован, стал носить имя «Балтия».
— Красиво умрёт, — задумчиво произнёс Лебедев. — Сколько всяких «регин», «кристин», «квинов» да «кингов» на судовых линиях. А этот — «Балтия». Символичное название. Пустить на дно «Балтию» — это не просто акция. Это такой, я бы сказал, символ… А, Виталий Иваныч?
Помощник кашлянул и посмотрел вопросительно на Лебедева.
— Да я это так, — и Лебедев махнул ладонью, разгоняя дым. — Философствую помаленьку. Ты не отвлекайся, продолжай. Меня технические характеристики интересуют.
— Длина — 157,02 метра, — чётко ответил помощник. — Ширина — 24,22 метра. Осадка в грузу — 7,6 метра. Гросс-регистровый тоннаж — 15 566 тонн. Максимальная скорость — 21,2 узла. Двигатель — двухвальная энергетическая установка, мощность 24 000 лошадиных сил. Изначально брал на борт две тысячи пассажиров, сейчас количество снижено до тысячи четырёхсот…
— Всё равно прилично, — с некоторым беспокойством заметил Лебедев.
— Экипаж — сто восемьдесят девять человек. Коммерческая загрузка — триста семьдесят пассажирских автомобилей и пятьдесят два трейлера. Высота грузовой палубы — пять метров. Высота судна над основной плоскостью — 24,2 метра.
— Прямо дом! — воскликнул Лебедев. — Ну и как вы его… предлагаете?
— Просто, — ответил помощник. — Суда типа «ро-ро» весьма уязвимы. «Балтия» в том числе. Почти по всей длине судна идёт грузовая палуба, защищённая носовыми и кормовыми аппарелями. При погрузке аппарели открыты, носовой визир откинут. В движении они, естественно, закрыты. Но это, по сути дела, единственная защита судна от проникновения воды на грузовую палубу и быстрого затопления. На грузовой палубе нет водонепроницаемых перегородок. Если при движении носовой визир будет поднят, а аппарели открыты — судно на полном ходу начнёт зачёрпывать воду, которая очень быстро заполнит почти весь внутренний объём судна. Оно мгновенно потеряет плавучесть и затонет. От начала поступления воды до затопления пройдёт максимум двадцать — двадцать пять минут. Это при отсутствии сильного волнения на море. В шторм — минут пятнадцать. В сильный шторм — считанные минуты.
— С Нептуном не договоримся? — иронично осведомился Лебедев. — Сильный шторм устроить?
— Осенью на Балтике почти всё время штормовая погода, — спокойно ответил помощник. — За море я спокоен.
— Ну и как предполагаете ворота для водички открыть? — Лебедев глянул мельком на фотографии и бросил непотушенную сигарету в пепельницу. — Я, признаться, в планах всяких технических не силён. Но уж постарайтесь объяснить. Мне же, сами понимаете, гарантии нужны. Глупо угрожать людям и не знать толком, стоят чего-то твои угрозы или нет.
— В принципе, технология затопления просчитана до мелочей, — пояснил помощник. — Были первоначальные варианты — минирование судна, установка зарядов по борту, вывод из строя двигательной установки…
— Установки? — переспросил Лебедев. — Судно будет просто дрейфовать…
— И этот вариант просчитывался, — голос помощника звучал монотонно и размеренно, словно заранее был записан на плёнку и сейчас только прокручивался на каком-то невидимом магнитофоне. — В определённых условиях дрейф так же может привести к кораблекрушению. Например, дрейф у побережья Финляндии в штормовую погоду. Там скалы, сплошной гранит… Но эти варианты либо слишком дорогостоящи, либо ненадёжны, либо явно подчёркивают спровоцированный характер крушения.
— Взрыв можно на мину списать, — подсказал Лебедев. — Осталась от войны, всплыла…
— Белыми нитками шито, — отрезал помощник. — Это район интенсивного судоходства, не так просто
