Я любил, плевал, а она злилась и плакала
Злилась утром, разумеется, а плакала вечером.
Короче, звоню, раздеваюсь, прохожу в комнату
Она вносит поправки - торжественно, как гроб.
Изменилась за год: взгляд сильно погнутый
Да и я за год немало огреб.
- Давай, рассказывай, - а глаза такие добрые -
Почему еще жив... Разговариваем врукопашную
Сижу, как на иголках - влюбленный и собранный,
Строю из себя вавилонскую башню:
Ушлая природа пустоту не терпит
Сегодня яма здесь, завтра куча там -
По плану должна возвыситься до смерти.
Уже до смеха, приближается к поцелуйчикам.
Глаза в кучу - ни пройти, ни проехать
Взгляды вокруг смеха кружатся ведьмами,
По губам искажения пошли и помехи,
Будто червяка докуриваю последнего.
Ручейком гадости сейчас впаду в немилость:
Моя вера котлетками, и упреки - соусом:
Голод-то не тетка... А вот и зашевелилось,
У нее, кажется, нежность; у меня - волосы.
Уношусь с милой в рай на балконе,
В военизированный этот рай получаю мандат:
Присутствует муж, и она его гонит
В комнату к родителям, нарываясь на скандал.
Сидим в тишине - нежно и наконец-то -
Счастливый любовник и несчастная жена;
На диване для меня освобождается место.
Сейчас будет ясно - бардак или тишина.
Улавливают напряжение мои ушки на макушке,
И я всех примиряю, и никто не обижен,
Как Александр Матросов, падаю на раскладушку
Завтра она раскается, и еще год не увижу.
ПИСЬМО ОДИССЕЯ ТЕЛЕМАХУ.
И. Бродский:
Мой телемах, троянская война
Развязана. Не знаю, кто победит,
Но скорее греки с их хитрыми задницами:
Они и воевать уходят, если переберут в кредит,
Или если начнутся личные неурядицы...
Когда думаешь, что женщина до смерти, а оказывается, что лишь до пизды,
До пизды до женщин, и даже, мой мальчик до смерти.
По раскладу война проявление горячности, а не жажды мзды.
А горячность вмещается в трупе не хуже, чем в этом конверте.
Обязательно напиши, голодаете вы или нет:
Голод - атрибут войны не менее важный,
Чем причина нападения или, скажем, трофейный минет,
Исполненный не ахти, но зато, как минимум, дважды.
Напиши еще, как там твоя мать -
Здесь женщины есть, но их не видно из-за забора.
А за забором эта самая Троя, но воевать
Тянет меньше, чем, например, разбить бутылку-другую 'Кагора'...
Когда идешь в атаку пугают не пиздюли,
А отсутствие собственной агрессивности. Горстка
Придурков отваживается на совесть и остальное навалить,
Но их слишком часто вешают за мародерство.
Тем для разговоров хватает, но это до поры:
Трупов уже достаточно. Двое - моя работа.
Постоянно их вижу - и из лагеря, и когда уходим в прорыв...
Стесняюсь на них смотреть, но все одно - ни в землю, ни в память не зарыть:
Второй убитый ближе к сердцу, чем сотый.
Не жалуйся, сынок, на муторный размер и слог -
Война - не ритмический текст с придыханием в жестах:
Радоваться каждый раз, что пронесло,
Постепенно становится не перед кем и неинтересно.
По ночам не сплю - вскакиваю, как заводной,
И шарюсь по лагерю - из-за тебя, к примеру:
Как ты там, что... Да и не простился толком с женой...
Обозвали шагомером, потом сократили до Гомера.
В армии вообще веселый народ: иной раз попросишь выпить -
пошлют так забавно,
Что хоть ты сдохни - все с улыбкой на лице, все вперед.
Юмор, шутка - вот, что для солдата главное.
И, когда умирают, - над умершими смеются, а не скорбят -
В меру сил, в меру голода. И в меру веса
Карточная система оправдывает себя -
Но лишь при игре в преферанс, и то - без интереса.
Приколись, Телемах. Вроде в полководцах нужда,
А твоего папочку здесь не уважают: никакого доверия -
Ни за правильность речи, ни за умение рассуждать -
...Так знай хоть ты - республика - это большая зажравшаяся империя.
Кругом пакость, пакость. Ненавижу!.. Да, постой.
Война впереди долгая, но уже сейчас видно,
Что я и с победой не скоро вернусь домой -
Не потому, что не вспомню куда, а потому, что будет стыдно.
ПРОЦЕСС ПРОТРЕЗВЛЕНИЯ,
КАК ОБЫКНОВЕННОЕ ЧУДО
Иди ко мне, мой новый слушатель.
Садись на стул, дружище пьяное.
Ты не смотри, что я укушанный,
