шефство по жизни, или наоборот – старший по званию? Жил себе спокойно Стас Иванов по прозвищу Вано, зарабатывал хорошие бабки, выслеживая сбежавших с кассой кассиров и собирая компромат на коммерческих партнеров, мог в любой момент устроить себе отпуск с «крошками» и добрым бочонком пива... И вот тебе здрасьте! В один распрекрасный момент появляется эта чокнутая – и все побоку. А хуже всего то, что он и сам не понимает, ради чего он вот уже месяц носится с этой девахой и ее проблемами?! Почему он, Вано, так легко послал свою привычную жизнь, вместо того чтобы послать подальше эту самую Сашку Александрову?
А она его, за все хорошее, еще и на дух не переносит. Это ясно как белый день. Ну и плевать.
– ...Эй, мужик, ну че там? Нашел причину?
– Ищу, друг. Какой ты нетерпеливый! Это тебе не хухры-мухры, электроника – дело тонкое... Ага! Вот оно, кажется.
– Че «оно»? – насторожился начальник охраны.
– Да короткое замыкание в параллельной цепи последовательного соединения. Ишь ты, как контакты размахрились.
– А ну покажь! – потребовал Леха.
Он вовсе не собирался принимать на веру размахренные контакты в «параллельной цепи последовательного соединения». Начальнику охраны надлежит лично контролировать все, что касается безопасности вверенного объекта. Демонстрируя «неполадку», Стас остался абсолютно невозмутимым. Он думал о том, что этот парень просто прелесть. Настоящая находка для фальшивых электронщиков, электриков и даже слесарей-сантехников. Единственное, что в нем самом есть настоящего, – это кулаки да пушка, что оттопыривает кожанку.
– Видишь, что ли?
– Вижу, не слепой. Ну и че теперь? Когда починишь-то?
– А ты куда торопишься? Дежурство, что ли, сдаешь?
– Ага, сдашь тут, бляха муха... Мне еще всю ночку трубить, у шефа сегодня прием. Надо, чтоб все путем, а тут этот, как его... Прецендент!
– Какой прецедент, ты о чем?
– Да о лампочке! Ну ты, мужик, глупой, в натуре! Тебя зачем сюда позвали?
– А-а... Так бы сразу и сказал, а то я не врубился.
– Ну! Я и вижу, ты не врубаешься ни хрена. Давай чини, а не трепись, не то... Дом без сигнализации, сечешь?
– Да ничего с ними не случится, с домом твоим. Слышишь – все тихо? Минут через десяток все будет о'кей. Не беспокойся, друг.
Ах, если б он сам мог не беспокоиться! «Все тихо», сказал он своему конвоиру. Действительно, в доме – насколько об этом можно было судить, находясь в подземном гараже, – царило могильное безмолвие. Вано не мог определить, что его тревожило больше, эта самая хрупкая тишина – или ожидание того, что в любой миг она может взорваться и разметать ударной волной всех, кто находится в доме! Может, именно сейчас, в это мгновение оставшийся наверху амбал услышал какой-то подозрительный шум? Нет, если он его услышит, он тут же предупредит напарника, а Лехина рация молчит...
Часы! Это его единственная связь с той парочкой. По графику, у них осталось только четыре минуты с «копейками». Значит, они должны уже все закончить и рвать когти. Конечно, он накинет им еще минут пяток на неопытность, но нельзя же, в самом деле, «ремонтировать» эту чертову сигнализацию до утра! В конце концов, его совесть чиста. он предлагал этой упрямой девчонке воспользоваться услугами профессионала, но она отказалась. «Я не могу все время подвергать риску других, хотя бы и за деньги. Это моя месть, и я должна хоть что-то сделать сама. Как-нибудь справлюсь». Ну и на здоровье, пусть справляется. Само собой, Данька, верный рыцарь, потащился с ней, разве он мог отпустить «товарища по борьбе» одну в логово врага!
«Слава Всевышнему, – думал Стас, – она хоть своему черномазому хахалю не сказала, что решила идти на дело сама. Иначе они бы там сейчас соображали на троих, это уж как пить дать! И тогда Леха Хохряков услышал бы топот этого стада даже из подвала». Романтические сопляки!
– Друг! Подержи-ка отвертку, мне не с руки.
– Перетопчешься. Положь в карман.
Ага, мы бдим. Мы помним, что нельзя расслабляться наедине с чужаком. Сережа Мыздеев может гордиться таким кадром! Разумеется, если после сегодняшней «голубой полночи» ему будет до того...
Часы. Если вдруг сию минуту чертов SOS замигает, призывая на помощь, этого прелестного малыша с глазками подозрительной свиньи не спасет ни огнестрельное, ни «ударное» оружие. Но тогда на всей операции можно будет поставить крест! На дурацкой операции с дурацким названием, на всем том, что придумала его чокнутая клиентка и что он, крутой профессионал, вынужден был одобрить, потому что никто, собственно, его одобрения не спрашивал... Тогда из-за сегодняшнего инцидента с «секьюрити» высокопоставленный педик станет втрое осторожней, и подобраться к нему будет совсем непросто. Но девчонка по имени Александра Александровна Александрова, конечно же, не оставит своих попыток. И обязательно сломает себе шею, потому что постарается на сей раз обойтись без услуг «противного медведя». Ведь она его просто на дух не переносит, это факт.
«Кажется, ты это уже думал, старик». Ну и плевать! Плевать, что думал, и плевать, что не переносит. В конце концов, он просто делает свою работу.
Чего же он, в самом деле, рассопливился, как баба?! Опасность этим двоим грозит чисто теоретически. В самом худшем случае против него, Вано, только два гоблина с пушками – это просто смешно! Когда-то своими боевыми искусствами он славился на все управление. Да и после отставки судьба все время заботилась, чтобы он не потерял форму... В чем же дело?
«Неужто стареешь, друг Вано? А может, еще хуже, может, ты влюбился, старик?..»
Но это еще смешнее, чем единоборство с двумя охранниками! Он – и вдруг влюбился! Это через двенадцать-то лет одинокой, холостяцкой, распутной жизни с чужими женами, гулящими девками и пьяными загулами?! Пока еще медленного, но верного продвижения к концу, который его ждет, по всей видимости, гораздо раньше календарной старости...
Бородач испугался, что охранник услышит скрежет его зубов, так некстати сегодня нахлынули на него воспоминания.
Двенадцать лет... Уже двенадцать, как погибли Шурочка и их еще не родившийся ребенок. Ее сбил лихач на Плехановской. Никто из очевидцев не запомнил ни номер, ни марку скрывшейся машины.
Некоторое оживление за спиной отвлекло Станислава Сергеевича от его невеселых мыслей. Кто-то вызывал начальника охраны по рации! Это могло не означать ничего, но могло и означать самое скверное. Душа Вано – позабыв, видимо, что она давно мертва, – опять предательски дрогнула. Впрочем, быть может, то была и не душа вовсе, а естественная реакция профессионала – только и всего.
Запястье с часами, слава Богу, находилось у него прямо перед глазами. Так что детективу, который продолжал как ни в чем не бывало копаться в «сердце» сигнализационной системы крохотным «скальпелем», не пришлось делать лишних движений, чтоб убедиться: призыв о помощи ему не шлют. Это во-первых, а во-вторых – время, отведенное его сообщникам на работу, вышло полторы минуты назад. Значит, как раз сейчас они могут выбираться из осветительной, или уже спускаются с балкона по раздвижной лестнице, или...
– Че?.. – Несколько секунд Леха напряженно слушал доклад напарника. – Это ты меня спрашиваешь, в натуре?.. Так сходи посмотри... Снаружи все чисто? Ну и лады... Не, я тут в подвале застрял... «Че-че» – ремонтирует! Давай, Санек, сгоняй погляди. Я остаюсь на связи, доложишь.
Хохряков с чувством выругался. Ну и денек! Наверное, он его окончательно доконает.
А в это самое время парочка «туристов», которую бородатый ремонтник так часто поминал последние двадцать минут в своих отнюдь не святых молитвах, еще и не думала спускаться ни по какой лестнице. Александра и ее напарник застыли в позе столбов в крошечной захламленной каморке между вторым этажом и чердаком, которая располагалась над огромной гостиной, сбоку.
Глядя друг на друга блестящими от ужаса глазами, заговорщики ждали неминуемой расплаты за Данькину неловкость. И надо ж ему было наткнуться на этот чертов штатив, когда они уже все подготовили и двинулись к выходу!
