Казалось, трое названных рыцарей не заметили, что число их противников возросло. Они легко парировали прямые удары, уходили от косых рубящих, уклонялись, прогибались с гибкостью массилийских танцовщиц, совершали обманные движения и глубокие выпады, словом – развлекались. И время от времени легко касались шеи, головы или сердца партнеров, намечая места смертельных ударов, но те этого не замечали, стараясь уже чуть ли не всерьез поразить недостижимых воинов.
– Убил, – удовлетворенно произнес Картахаль, – убил, этого уложил одним ударом, еще раз, еще, и два раза подряд. Хорошая выучка у этих парней.
– Рагана воевал в отряде Уиклифа при Торогае, – доложил гармост Хорн и тут же прикусил себе язык.
Легкая дымка подернула светлые глаза командира, но сразу же и исчезла.
– Сержант, – крикнул он. – Добавьте им еще по одному.
И сражение закипело с новой силой.
Вскоре каждый из троих рыцарей, отмеченных Лу Кастелем, сражался с семерыми своими соседями по казарме. И похоже, это их тоже нисколько не напрягало. В отличие от остальных, песок им не мешал; прямые беспощадные лучи полуденного солнца они умело использовали в своих целях, подставляя то сверкающий наруч, то наплечник, то шлем и пуская солнечные зайчики в глаза атакующим. Они легко переходили из обороны в нападение и обратно, помогали друг другу и вообще – развлекались как могли. Время от времени расшвыривали особо докучливых партнеров, забывших, что это всего лишь игра, пускай и опасная, и те долго ползали по площадке, прежде чем подняться, выплевывая песок, смешанный с розовой слюной, кряхтя и охая.
– Слаженно работают, – похвалил Картахаль. – Дружно. Не будем их стравливать, хотя любопытно было бы посмотреть на этот бой.
– Да они и не захотят, – невинно вставил Лио Бардонеро.
Котарбинский монах сегодня был наряжен в коричневую кожаную куртку с бронзовыми заклепками, светло-коричневую рубаху с просторными рукавами, не стесняющими движений, плетеные кожаные штаны, при случае могущие сойти за крепкие и легкие доспехи, и высокие сапоги. Его длинные темно-русые волосы были заплетены в четыре косы до середины и забраны назад, оставляя лоб открытым, а сзади болтались пышными хвостами. В руках он держал свой любимый клевец и поигрывал им в такт сражению. Словом, ничто в этом человеке исполинского роста и богатырского сложения не указывало на его род занятий.
– На кого ставите? – спросил Картахаль, усаживаясь прямо на землю и прислоняясь спиной к стволу дуба. Он умел отдыхать в любом месте и в любом положении.
– Я – на Рагану, – моментально отозвался Бобадилья Хирн.
Он с таким интересом следил за тем, что происходило сейчас на площадке, что даже голова его перестала болеть и зеленая муть перед глазами рассосалась.
– А я на этого, серебристого. – Лу Кастель прищурился. – Красиво дерется. Элегантно.
– Его зовут Лахандан, – напомнил Бардонеро. – Хороший выбор, командир.
– Ну а ты, падре, кого предпочитаешь?
– Сложный вопрос, – прогудел добрый пастырь, наблюдая за дерущимися. – Рагана, несомненно, отличный воин, и в замке Эрдабайхе по нему горючими слезами плачут рукуйены, ищущие себе молодую смену. Но он как камень. Крепкий, несокрушимый, надежный – словом, скала.
– Разве это плохо? – удивился Бобадилья, знаком подзывая пробегавшего мимо солдата с кувшином свежей воды и жадно припадая к животворящей струе.
– Это не плохо. Даже прекрасно. Однако Лахандан, на мой взгляд, лучше. Он как звездный огонь, холодный, жестокий, бесстрастный. Может развеять тьму, а может испепелить. Опасно его недооценивать.
– Я рад, что ты со мной согласен, – довольно произнес Картахаль.
– Я вовсе не говорил, что согласен с тобой, Лу Кастель, – возразил Бардонеро. – Я всего лишь подтвердил твою мысль о том, что Лахандан лучший боец, чем Рагана. Но если бы мне пришлось поставить на кон свои кровные нобли, я бы не колеблясь сделал выбор в пользу этого юноши, Де Корбея. Ты ведь знаешь, какой я, в сущности, скопидом.
В этот момент на площадке, где шло игрушечное сражение, все переменилось.
– Хватит развлекаться? – спросил Ноэль. – Лично я голоден, как зафар.
– Я бы тоже не отказался заглянуть еще раз в «Веселый стаканчик», – поддержал его Лахандан.
– Кто я такой, чтобы нарушать столь грандиозные и великолепные планы? – рассмеялся Ульрих. – Ну что, заканчиваем?
Их противникам показалось, что они попали в эпицентр небольшого смерча. Невероятная сила выхватывала из их онемевших рук мечи, секиры и бердыши; оружие выскальзывало из непослушных пальцев и улетало куда-то вверх и назад.
Друзья не только обезоружили своих партнеров, но еще и сделали это таким образом, что каждый клинок либо секира, описав широкую дугу, эффектно вонзились в землю. Один из мечей с коротким свистом пролетел над головой Картахаля и воткнулся в ствол дуба, звеня и вибрируя.
– Похоже, что командиром эти нахалы не дорожат совершенно, – произнес тот меланхолически.
– Мы свободны? – уточнил Ноэль у сержанта. Тот перевел вопросительный взгляд на Лу Кастеля, получил в ответ утвердительный кивок и приказал:
– Свободны.
Они коротко отдали честь командирам и пошли прочь.
– Чем же тебе приглянулся Герцог? – продолжал недоумевать Бобадилья Хорн, невольно подтверждая
