— Станут духи предков к таким дурням спускаться! — усмехнулся Роб.
Кивнул молодой вождь. Он и раньше не больно-то шаманам верил. Старик же отдышался и начал свой рассказ:
— Давным-давно, много сотен зим назад был орочий народ огромен и силен. Дружно жили все племена, и правили ими могучие вожди. Шаманы же были мудры и искусны. А все потому, что в Орочьем гнезде крылось бесценное сокровище — место силы. Таких мест в Поднебесном мире несколько. Они как окна. Окна в бездну — другой мир, населенный великими богами, непобедимыми и беспощадными. Одного места силы хватало на все наши земли. Шаманы черпали в нем свое могущество. Я показал тебе, а ты видел. Древние заклятия были записаны на каменных плитах, и по ним юноши учились камланию. Но иногда окна раскрывались, и тогда боги врывались в Поднебесный мир, пожирая все живое. И никто не обладал властью над ними, кроме шаманов из рода Стражей. Они знали тайную песню, которая заставляла богов возвращаться обратно в бездну. Так проходили века, и жили орки богато, щедро кормила их родная земля, и тучными были стада, а вулкорки — неуязвимыми. И дрожали при имени их все народы Поднебесного мира. Но наступило время беды. Один молодой шаман из рода Стражей возомнил, что может повелевать богами бездны. И сочинил он новую песню, и спел ее, призывая богов себе на службу. И тогда великие боги обрушили свой гнев на Орочье гнездо. Они вырвались из своего мира и покарали орков. Они пожирали все, что встречалось на их пути, выжигали землю и низвергали на нее небо. Лютая погибель ждала весь орочий народ. Но тогда на землю диких пришел человек.
— Сорное семя… — прошептал Уран-гхор.
— Нет, он был великим вождем из Дальних земель. И великим шаманом, постигшим тайны бездны. Вдвоем с молодым шаманом из рода Стражей они загнали богов обратно и запечатали окно. Посмотри под ноги, сын.
Взглянул Уран-гхор и увидел вытесанный в камне круг с непонятными письменами.
— Да, вождь. Ты стоишь на месте силы, — старик вздохнул и надолго замолчал.
Не выдержав безмолвия, Уран-гхор робко спросил:
— Что же было дальше, отец?
— Человек вернулся в Дальние земли, чтобы навсегда защитить свою родину от богов бездны. А орочий шаман остался и был страшно наказан за свое самоуправство. Он видел, как умирают его соплеменники. Голод пришел в Орочье гнездо. Больше не было дичи в лесах, и не родила выжженная земля. И вслед за голодом пришла чума и собрала свою жатву. Малочисленным стал орочий народ. И тогда шаман проклял тот день, когда познал песню бездны. Спрятал он все плиты с письменами и убил всех, кто умел черпать силу чужого мира. А потом он ушел вслед за чумой, по Скорбному пути, прося Сацеола лишь о смерти. Но слишком велико было его преступление, и смерть обошла его стороной. И жил шаман отшельником, и не вернулся больше к своему племени. Вороны приносили ему зерна, и он питался ими.
— А что же орки?
— Орки выжили, и выжила их земля. Снова появилась дичь в лесах, рыба в реках и озерах. Снова стал охотиться народ, кормить свои семьи. Но не было больше шаманов, которые умели брать силу из бездны. И великих вождей больше не родило Орочье гнездо. Племена стали воевать между собой, разделились на малые кучки. Никто больше не боялся орков. И стали они жалким народом — диким и слабым.
— Да проклянут духи предков имя того шамана! — гневно воскликнул Уран-гхор. — Но откуда, отец, ты все это знаешь?
Понурил седую голову старик, с трудом опустился на колени, тихо проговорил:
— Это я разбудил те силы, которые нельзя было тревожить. Я виновен во всех бедах нашего народа. Прости меня, сын.
— Что ты! — воскликнул вождь, поднимая Роба. — Разве могу я судить тебя? Прости и ты мне мои горячие слова. Но сколько же зим ты прожил?
— Мне было три десятка зим, когда я ушел в Чумной город. С тех пор минуло еще пять сотен зим.
— Но почему ты живешь так долго?
— Смерть не примет меня, пока я не искуплю свой грех. Я ждал тебя.
— Почему ты ждал меня, и зачем открываешь мне свою тайну?
— Я много думал, сын. Говорил с духами. И духи рассказывали мне, что творится в Орочьем гнезде. Нет в нем мира и согласия между племенами. Не могут орки договориться между собой. И это — вина людей из Богатых земель. У них еще сохранились легенды о тех временах, когда орки были могучим народом, когда никто не мог противостоять их войску. И люди не хотят, чтобы к нам вернулась сила. Они подкупают самых трусливых и слабых орков. И те доносят им, когда в Орочьем гнезде появляются сильные вожди. Скажи мне, сын: как ты оказался в плену у людей?
— Варг-гхор, проклятая жиха… — прошептал молодой вождь.
— Да. И таких много в Орочьем гнезде.
— Но почему ты не пришел к оркам, отец? — вскричал Уран-гхор. — Почему не поделился с ними своим знанием?
— Потому что они не были готовы. Потому что снова нашелся бы тот, кто использовал бы мои песни во зло. Духи открыли мне будущее. На исходе пятой сотни зим, сказали они, Орочье гнездо услышит о великом вожде. Слава о нем пронесется по всем землям. Он выживет там, где никто не выживал. Он родится, чтобы вернуть величие своего народа. И я ждал тебя, сын.
— Ты откроешь мне тайну бездны?
— Нет, — усмехнулся Роб, — ты вождь, а не шаман. Но я пойду с тобой и всегда буду рядом. Я буду давать тебе советы и найду орков, способных стать шаманами.
— А как же запечатанное окно, отец? Как ты оставишь его?
— Оно больше не нуждается во мне, сын. Кто-то в Дальних землях разбудил древние силы и открыл все окна Поднебесного мира.
— Но почему боги бездны не вырываются наружу?
— Они ждут своего часа. Им нужна кровавая жертва. Как только в Орочьем гнезде прольется много крови, боги почуют запах и придут.
— Но ведь ты сумеешь загнать их обратно?
Вздохнул старый Роб:
— Все изменилось, сын. Кто-то повторил мой грех. И теперь пытается повелевать богами. Не знаю, хватит ли у меня сил справиться с этим.
— Но это значит…
— Это значит, что если два племени начнут воевать друг с другом, Орочье гнездо погибнет.
— Чего же ты ждешь от меня?
— Ты — тот, кто рожден, чтобы спасти нашу землю. Не допусти кровопролития, объедини все племена. Я помогу тебе.
— А что будет дальше, отец? Духи поведали тебе, что будет дальше?
— Дальше будет многотрудный путь: большие войны с людьми, кровавые сражения. Но это будет потом. Сейчас ты должен начать с малого.
— Да, — твердо сказал Уран-гхор. — Я вернусь в свое племя, убью самозванца. За все отомщу.
— Не о мести думай, а о своем народе. Великий вождь должен жить холодным умом. Но ты прав: начать следует со своего племени. Пойдем, сын. Нам надо торопиться.
И отправился Уран-гхор в обратный путь, только теперь шаман рядом с ним шел, на посох опирался, бубен на плече нес. Когда уставал старик, вождь на закорках его тащил. А над ними ворон кружился — то в небо взмывал, то низко опускался. Древний орк да птица — вот и весь отряд Уран-гхора. Но он стоил целого войска.
— Ничего себе, порезвились выродки крылатые! — ворчал мастер Триммлер, пробираясь через завалы на улице Черной кошки.
Весь день мы бродили по Виндору, оценивая нанесенные тварями бездны разрушения. Кроме гнома, со мной отправились Лютый, дядя Ге, Грациус и Дживайн. И, конечно же, на плече у меня восседал лорд Феррли. После долгих раздумий я взял Дрианна с Лиллой, и как оказалось, не прогадал: город наполняли
