булочками.
– Не волнуйся, я ничего не разогревал в печи, – сказал он и налил вино в бокал.
Кали попробовала суп и поняла, что это куриная лапша, стоявшая в холодильнике вместе с булочками. Она не была голодна, но знала, что ей нужно поесть, чтобы головная боль, наконец прошла.
– А почему ты ничего не ешь? – поинтересовалась она, когда Тревис сел напротив нее.
– Я пообедал несколько часов назад.
Только тогда Кали поглядела на часы и обмерла – время приближалось к полуночи.
– Надеюсь, что мне все-таки удастся заснуть после столь позднего обеда, – с сомнением сказала она.
– Если так, то ты сможешь насладиться отличным мясом. Я очень старался и, по-моему, неплохо его зажарил, Кади посмотрела на микроволновую печь, заставленную полуфабрикатами, а после перевела взгляд на Тревиса.
– Да, я вижу, ты долго раздумывал, что приготовить. – Ей захотелось его немного поддразнить.
Он с облегчением вздохнул. Кали проснулась в лучшем настроении, чем он предполагал. Возможно, ее ненависть к нему, бушевавшая вечером, исчезла и больше не проявится.
Кали съела суп, булочку, выпила вино и откинулась в кресле.
– То, что ты сделал со мной, было чудовищно, – без церемоний заявила она. – Я поняла, почему ты так поступил, но сочувствия ты от меня не дождешься.
– Я на это и не рассчитывал.
– Какой же ты подонок!
– Да, но в равной мере любящий тебя мужчина.
Кали ждала от него иного ответа. Она с удивлением посмотрела на Тревиса, подумав, уж не ослышалась ли она. Но потом поняла, что не ослышалась, и это ее испугало.
Глава 10
Кали не просила Тревиса повторить последние слова, да и он не стал себя утруждать. Когда утро, наконец настало, она все еще была под впечатлением и не могла опомниться от его признания. Меньше всего она ожидала, что он скажет ей о своей любви. О вожделении, о страсти, это она допускала, но не о любви.
– О нет, мадам, сегодня за руль сяду я, – заявил Тревис, когда Кали сообщила, что ей нужно съездить в город за почтой. – Я надеюсь дожить до следующего дня рождения. К тому же я устал трястись и думать, что мой желудок вот-вот подскочит куда-то к горлу.
– Отлично. – Она сунула ключи от машины ему в руку и устроилась на сиденье сзади.
Тревис прекрасно знал, почему Кали была так сдержанна, пока они медленно ехали в город. Он признался ей в любви и, возможно, она просто не знает, как реагировать на обрушившуюся на нее новость. Все-таки ему надо было объяснить, что его чувства серьезны. Это не просто вспышка страсти, несколько ночей в постели, а затем – «Прощай, дорогая, созвонимся позже», как это случалось сплошь и рядом в кругу его знакомых. Как бы то ни было, он обязан убедить ее, что это не пустые слова.
Он последовал указанию Кали и притормозил джип на грязном клочке земли за магазином Дж. С.
– Я хочу забежать к Милли, вдруг у нее есть булочки с корицей, – пояснила она, выскочив из машины. – Она их отлично печет. Обычно я запасаюсь ими и кладу в холодильник. – Кали кивнула в сторону маленькой булочной.
– Я думал, что женщины в этом городке пекут булочки сами, – заметил Тревис и двинулся вслед за Кали.
– Так оно и есть, но у Милли свои особые рецепты, которые она держит в секрете.
Кали смутилась, когда к ним приблизилась пожилая пара. Она вымученно улыбнулась, в ее глазах улавливалось волнение.
– Привет, Том. Доброе утро, Сара.
Если бы взгляды способны были убивать, то Кали уже лежала бы на земле бездыханным телом. Они холодно посмотрели на нее, а выражение их лиц стало откровенно злобным.
– Из-за тебя мы лишились сына, Каллион. Надеюсь, ты не доставишь горя еще одной матери, – ядовито проговорила женщина, не спуская глаз с Тревиса, и вошла в магазин.
Кали побледнела и закусила губу. Она схватила Тревиса за руку и не отпускала его.
– Я… я не знаю, нужны ли мне булочки с корицей, – прошептала она и отвернулась.
Тревис заметил, как несколько женщин, увидев его с Кали, собрались в кружок и принялись негромко обсуждать их появление. Нетрудно было догадаться, о чем они говорили.
– Пойдем к Дж. С., – предложил он.
Кали покачала головой.
– Нет, я хочу вернуться домой.
Тревис положил ей руки на плечи и тихо сказал, глядя прямо в глаза:
– Мы сейчас же пойдем к Дж. С., и ты будешь вести себя так, словно ничего не случилось.
– Я не могу, – непослушными губами прошептала она.
– Можешь. И обязательно сделаешь. – Он подтолкнул ее к входу в магазин и провел внутрь.
Кали затаила дыхание и оглядела зал, обнаружив, что он пуст, если не считать его владельца.
– Привет, Дж. С. – Она заставила себя улыбнуться. – Как поживаешь?
– Неплохо, если бы не проклятый артрит. Он меня совсем измучил, – проворчал старик, вышел из-за прилавка и поцеловал ее в щеку.
Он сразу заметил смятение Кали.
– Отчего это ты так расстроилась?
Кали попыталась беспечно улыбнуться.
– Со мной все в порядке, Дж. С.
– Нам только что встретились некие Том и Сара. – Тревис назвал их по имени, хотя сразу догадался, кто они такие.
Дж. С. тяжело вздохнул.
– Они убиты горем, и для них существует лишь одна сторона медали. – Он повернулся к Тревису. – Это родители Гаролда. Они всегда обвиняли Кали, что она увела у них сына. Так и не поняли, что это он рвался отсюда изо всех сил. Впрочем, и она тоже. Но он считал себя лучше других, а ее ни во что не ставил. – Дж. С. крепко обнял Кали. – А еще они возненавидели ее за то, что она добилась ордера на его арест, если он вернется в страну. Думают, что она вынудила его скрыться. А то, что он увез с собой Черил, для них в порядке вещей.
– Они считают, что по моей вине лишились сына, но забывают, что я потеряла дочь, – прошептала она.
Все трое несколько минут молчали, потом Дж. С. тяжело поднялся.
– Дай-ка я посмотрю твой список и подберу, что у меня есть. Кстати, я получил для вас письма. – Он взял список и скрылся за дверью.
Кали принялась нервно расхаживать по магазину, пока Дж. С. наполнял пакеты и разбирал почту. Она увлеклась просмотром новых книг и не заметила, как Дж. С. кивнул Тревису и провел его в заднюю комнату.
– Надеюсь, что я ошибся, – сказал он, понизив голос, и протянул Тревису конверт с иностранной маркой. – Но, если я прав, не оставляй Кали одну, когда она его откроет. А лучше не показывай до поры до времени.
Тревис поглядел на темно-синие неразборчивые строки на голубой бумаге. Обратного адреса не было, но тревожное чувство, охватившее его, подсказало, кто послал это письмо.
– Вы правы, – медленно проговорил Тревис, продолжая смотреть на конверт. – После всего происшедшего ее надо поберечь.
Дж. С. понимающе кивнул.
– Она может бурно проявлять чувства – плакать, кричать и проклинать весь свет, – предупредил он.
– Пусть делает что угодно, лишь бы ей стало легче, – пробормотал Тревис и спрятал письмо. А затем с деланным безразличием вернулся с Дж. С. в магазин.
