По ту сторону тени

заставлять его клинок сверкать волшебным пламенем.

Ложь изъест душу Лантано Гаруваши. Если он станет государем, то править будет скверно, постоянно думая о своем бесчестье. Конечно, Гаруваши не мальчик, и помимо чести у него есть и другие ценности в жизни, но он са'кьюрай до мозга костей, для него самый лучший выход — вонзить клинок в живот.

На склоне дня Фейр проскользнул в палатку, где собрался военный совет, на котором присутствовали король Джайр, главнокомандующий Агон Брэнт, Ви Совари и пожилая женщина-маг, которую Фейр не знал. Маг занял одно из свободных мест, по левую руку от Логана, который сидел, скрестив на груди руки. Его лицо хранило бесстрастное выражение, и, зная короля, Фейр понял, что Логан сильно встревожен. Маг пододвинул стул ближе и заметил на предплечье Джайра что-то странное. Несомненно, здесь действует магия, которая едва заметно светилась сквозь защитную накладку на предплечье и скользила по руке.

Логан заметил пристальный взгляд мага и спрятал руки под столом, сложив их на коленях. Фейр выбросил из головы ненужные мысли и принялся рассматривать присутствующих. Ви Совари облачилась в скромное сестринское одеяние, но на шее и запястьях просматривалось серо-черное облачение профессионального наемного убийцы. Вокруг ее глаз залегли темные тени, а лицо стало совсем бледным после страшного напряжения, которое пришлось выдержать на дамбе. Ви сидела в самом конце стола. Магическое зрение Фейра доходило туда с трудом, и все же он ясно видел, что девушка не подорвала свой талант. Когда Солон воспользовался Кьюрохом, он был совершенно разбит, его волосы побелели, а шрамов на теле не осталось только благодаря целительскому искусству Дориана.

После безумной выходки на дамбе Ви осталась целой и невредимой. Конечно, она вплотную подошла к опасной грани, но не переступила ее. Фейр подозревал, что после здорового сна девушка снова будет готова вступить в бой, полностью восстановив силы. Вероятно, именно она является здесь самым могущественным магом, таким же, как Солон. Сидя рядом с пожилой женщиной-магом, она казалась исполином. Подобно тому, как тяжелый труд развивает мускулатуру мужчины, талант Ви проявился еще сильнее после приключений на дамбе. Фейр вдруг почувствовал себя маленьким и ничтожным, и это открытие очень его опечалило.

Полотнище, закрывающее вход в палатку, внезапно откинулось, и на пороге появился мужчина, но это не был Лантано Гаруваши. Вошедший оказался темноволосым, темноглазым алитэрцем с напомаженными усами, одним из Маркусов, принадлежащим к самому знатному семейству в Алитэре. Он явился во главе двухтысячного отряда алитэрских улан, которые прибыли сегодня днем вместе с последними женщинами- магами.

— Не понимаю, какое отношение имеют алитэрские военные к нашему военному совету? — удивился главнокомандующий Агон Брэнт, не скрывая враждебного отношения к гостю.

— На этом совете решается, станут ли на нашу сторону еще двадцать тысяч са'кьюраев, или мы потеряем и те шесть тысяч, что имеем. Потому мы и называем наше собрание военным советом. Меня зовут Тибериус Антониус Маркус. Я — претор Второй манипулы в Четвертой армии. Мы намерены защищать Часовню. Позвольте засвидетельствовать свое почтение вашему величеству и вам, досточтимые сестры.

— Рады вас видеть, претор. Присоединяйтесь к нам.

Не успел претор занять одно из свободных мест, как полотнище снова откинулось, и в палатку зашел Лантано Гаруваши. Положив руку на эфес, он молча прошел на свое место.

— Итак, теперь собрались все, кроме регента Кьюры и, разумеется, уважаемого владыки Лэ'нота. Который, полагаю, опоздает на полчаса и потребует, чтобы для него все повторили еще раз, — недовольно проворчал Агон Брэнт. — А я предупредил, что мы не намерены заседать так долго.

Среди присутствующих послышались сдавленные смешки, а Фейр вздохнул с облегчением. Повелитель Лэ'нота, скорее всего, захватит с собой множество вещей, ослабляющих действие магии, которые нанесут ущерб любой иллюзии.

Перешептывание мгновенно затихло, когда послышался топот многотысячной армии, марширующей в направлении палатки. Это прибыли двадцать тысяч са'кьюраев.

Дело принимало скверный оборот.

Полог откинулся, и в палатку зашел мальчик-подросток в сопровождении мужчины средних лет с венчиком каштановых волос вокруг блестящей лысины. В его волосах виднелись четыре вплетенные пряди чужих волос, и все они принадлежали кьюрцам и были очень старыми. Мужчина отступил в сторону, чтобы дать дорогу мальчику, которому едва ли исполнилось пятнадцать. У подростка были коротко стриженные огненно-рыжие волосы с единственной вплетенной в них очень длинной прядью. Он носил синие шелковые одежды с затейливой вышивкой, а на его поясе висел инкрустированный рубинами меч.

В голове у Фейра пронеслась безумная мысль похитить самый крупный рубин и использовать для очередного обмана.

— Сестры, господа, претор, ваше величество, — начал пожилой кьюрец, — позвольте представить вам са'са'кьюрая Хидео Мицуруги, четвертого регента Хидео, повелителя горы Тендзи, протектора Священной чести, хранителя трона и главнокомандующего армиями Кьюры.

Сидевшие за столом люди приветствовали подростка, а Логан поднялся с места и пожал руку. Юноша немного волновался, поскольку полагал Гаруваши своим кумиром. Гаруваши смотрел не на юношу, а устремил взгляд в сторону пожилого кьюрца. Может быть, именно он представляет реальную власть, а мальчик всего лишь марионетка в его руках? У Фейра упало сердце, когда мальчик и его министр заняли свои места. Пожилой кьюрец был придворным магом, и его талант вызывал у Фейра большие опасения. Гаруваши встретился глазами с Фейром и едва заметно покачал головой. Это был сигнал покончить с обманом.

Теперь все кончено, и единственным выходом остается смерть.

— Думаю, настал момент заняться тем, для чего мы сюда и приехали, — сказал, откашлявшись Хидео Мицуруги. Он моргнул, стараясь вспомнить заученные слова. — Нам доложили, что вы, досточтимый Лантано Гаруваши, или ваши сторонники делают определенные заявления. Как мы поняли, вы заявляете, что обладаете Небесным мечом, Кьюр'келестосом.

— Я действительно делал такие заявления, досточтимый Хидео, — подтвердил Гаруваши, и на его лице читалось облегчение — скоро с этим кошмаром будет покончено.

— По древнему закону и в соответствии с пророчеством обладатель Кьюр'келестоса должен стать королем Кьюры, человеком, который будет сопровождать возвратившегося к нам верховного короля.

Юноша замолчал, забыв слова, и его голубые глаза наполнились паническим страхом.

Пожилой кьюрец наклонился к его уху и стал подсказывать, что следует говорить дальше, и это смутило юношу еще больше. Казалось, он сейчас расплачется перед всем военным советом.

— Претендуешь ли ты на престол Кьюры, Лантано Гаруваши? — наконец обратился он с вопросом к полководцу.

— Претендую, — ответил са'кьюрай.

Что он делает? Фейр бросил быстрый взгляд на меч Гаруваши. Дракон на эфесе беззубо скалился, подобно ребенку, у которого выпали оба передних зуба.

— Подождите, — вмешался главнокомандующий Агон Брэнт. — Я полагал, что регентом Кьюры является досточтимый Хидео Ватанабэ. Откуда нам знать, что этот юноша имеет право подвергнуть испытанию Лантано Гаруваши?

— Как ты смеешь! — возмутился пожилой са'кьюрай, хватаясь за меч.

— Еще как смею, — заверил Агон. — А если вытащишь из ножен меч, я посмею вонзить его в тебя.

— Ха, да что ты о себе возомнил, старый калека?!

— Что сделает твою смерть еще более позорной, — парировал Агон.

— Прекратите! — приказал Мицуруги. — Хидео Ватанабэ — мой отец. — Юноша опустил глаза. — Вернее, был им. Эту армию собрал он, но перед тем, как она выступила в поход, я узнал, что отец не собирается вас испытывать, досточтимый Лантано. Он хотел вас убить независимо от того, владеете ли вы настоящим Кьюр'келестосом или подделкой. — Глаза Мицуруги наполнились слезами. — Тогда я вызвал его на поединок и убил.

Фейр не верил ушам. Подумать только, мальчишка расправился с отцом, защищая идеи Лантано Гаруваши!