– Ты готова, Милли? Изабел, дорогая, хочешь пойти с нами?
– Нет, спасибо. Мне пора домой.
Изабел наблюдала, как Милли садится в красный «даймлер» Эсме, и ей вдруг захотелось, чтобы появилась и ее крестная. Однако Мэвис Хиндхед, бесцветная женщина, жившая на севере Шотландии, лишь раз вспомнила о существовании крестницы накануне первого причастия, прислав девочке бугристый, не по размеру, шерстяной свитер и открытку, подписанную крючковатой вязью, смысла которой Изабел так и не разобрала. Не много найдется таких крестных матерей, как Эсме Ормерод, подумала она.
Когда машина с ревом скрылась за углом, Изабел хотела отправиться прямиком домой, однако ей была невыносима мысль о том, чтобы опять оказаться в тесной, давящей атмосфере кухни, снова и снова с неловкими извинениями звонить посторонним людям, досужим до чужого горя. Изабел ощутила желание побыть на свежем воздухе, размять ноги и порадоваться тому, что к уху не прижата телефонная трубка.
Энергичным шагом она двинулась назад к центру города, чувствуя себя школьницей, прогуливающей уроки. Поначалу она шла, не задумываясь, наслаждаясь легкостью в ногах, свободой рук, которыми она размахивала в такт шагам. Затем в голову ей пришла неожиданная идея; Изабел остановилась и, движимая любопытством, свернула с главной дороги в сторону церкви Святого Эдварда.
Ступив на паперть, она так и ждала, что вот-вот услышит звуки свадебного гимна, исполняемого на органе. Внутри храма все было в цветах, пустые скамьи словно ожидали прихожан. Изабел медленно двинулась по проходу между рядами, мысленно рисуя, как церковь заполняется счастливыми лицами гостей, предвкушающих торжество, представляя, каково это – шествовать позади Милли в наряде подружки невесты, слышать, как сестра произносит древние слова брачного обета, знакомые и близкие сердцу каждого.
Почти у самого алтаря она остановилась, заметив стопку белых листков с расписанием венчаний – они валялись на краю скамьи, очевидно, лишние. Ощутив прилив грусти, Изабел взяла в руки верхний листок из стопки и вдруг, прочитав имена, удивленно заморгала. «Элеонора и Джайлз» – было напечатано серебряными буквами с уродливыми завитушками. Откуда, черт побери, взялись эти Элеонора с Джайлзом? Как им удалось примазаться к чужой церемонии?
– Ах вы, паразиты! – в сердцах воскликнула Изабел.
– Прошу прощения? – раздался за ее спиной мужской голос.
Резко обернувшись, она увидела, что по проходу к ней направляется молодой человек в сутане.
– Вы здесь служите? – осведомилась Изабел.
– Да,– подтвердил молодой священник.
– Здравствуйте. Я – сестра Милли Хэвилл.
– Ах вот оно что… Какая жалость, что все так вышло. Мы с большим сожалением узнали об этом.
– Правда? И что дальше? Решили, что дорогим цветам, приготовленным к свадьбе Милли, пропадать негоже?
– Что вы имеете в виду?
Изабел показала на листки с расписанием венчаний.
– Кто такие Элеонора и Джайлз? Почему у них назначено венчание на одно время с Милли?
– У них не назначено…– растерялся викарий.– Элеонора и Джайлз венчаются после полудня. Они записались на этот день еще год назад.
– А-а,– Изабел снова посмотрела на стопку листков и отложила их в сторону,– тогда понятно. Надеюсь, у них все пройдет как по маслу.
– Мне действительно очень жаль,– сконфуженно проговорил молодой священник.– Может быть, ваша сестра перенесет свадьбу на более позднюю дату? Когда все уладит…
– Может быть.
Изабел еще раз обвела взором убранство церкви и повернулась, чтобы уйти.
– Я вообще-то собирался закрывать,– торопливо заговорил ей вслед викарий.– Знаете, когда храм украшен цветами… Чего только не воруют в наши дни!
– Да уж.– Остановившись у колонны, Изабел вытащила из гирлянды цветок белой лилии и вдохнула сладкий аромат.– Очень красивая ожидалась свадьба,– печально сказала она.– А теперь все пошло прахом. Вы и не представляете, что натворили.
– Насколько я знаю,– начал священник, задетый ее словами,– ваша сестра намеревалась пойти на двоебрачие.
– Если бы ваш каноник Литтон просто закрыл глаза на подобную мелочь и никому ничего не рассказывал…
– Об этом все равно бы знали муж и жена! И Господь, отец наш небесный.
– Да? – сухо молвила Изабел.– Подозреваю, что Господь бы не возражал.
Опустив голову, она вышла из церкви и сразу же с кем-то столкнулась.
– Извините,– сказала она и подняла взгляд.
Перед ней стоял Гарри Пиннакл в темно-синем кашемировом пальто и ярком красном шарфе.
– Здравствуй, Изабел,– поздоровался он и посмотрел через ее плечо на викария, который вслед за девушкой вышел из церкви.– Ужасно неприятно.
– Да,– согласилась Изабел.– Ужасно неприятно.
