подобное тому, которое она испытывала при взгляде на Тони, не наступило – она восхищалась привлекательностью Питера и не более того.
– Хорошо, что Тони нашел вас, – промолвил он, отпуская ее руку, – а то нам грозила голодная смерть.
– То-то я вижу, от вас остались кожа да кости. – Клэр смерила взглядом его внушительную фигуру и подумала, не всыпать ли еще коробку спагетти в кастрюлю.
Питер поверх ее головы посмотрел на только что вошедшую Сузи, улыбка исчезла, и на мгновение что- то блеснуло в его глазах. Боль? Сожаление? Клэр не могла определить.
– Привет, малышка.
– Привет, Питер, – пробормотала Сузи, лишь скользнув взглядом по его лицу, и опустила глаза.
– Как живешь?
– Хорошо. – Девушка судорожно прижала к себе стопку тарелок, которые несла. – Пойду посмотрю спагетти, – сказала она, когда молчание грозило затянуться, и, сунув тарелки Клэр, неуклюже вышла из комнаты.
Клэр отметила, что Питер заметно приуныл; его озадачило замешательство Сузи.
Неудивительно, что после этой сцены за ужином царила натянутая обстановка. Сузи не проронила ни слова. Мужчины с подчеркнутым интересом обсуждали дела на ранчо. Клэр же сгорала от любопытства; если бы Сузи и Питер были примерно одного возраста, она бы заподозрила несчастную любовь, но Питеру на вид было столько же лет, сколько Тони – тридцать пять-тридцать шесть. Клэр решила, что Тони вряд ли приветствовал бы любовные отношения между своей девятнадцатилетней сестрой и другом. Тогда какого же рода были эти отношения?
Решит ли она эту загадку?
Сузанн ушла сразу после обеда, сославшись на усталость. Но Клэр готова была поспорить на свой недельный заработок, что девушка хотела поскорее скрыться от Питера, а вовсе не спешила в объятия Морфея.
Погруженная в свои мысли, Клэр убиралась после ужина. Мужчины пошли в конюшню посмотреть кобылу, которая должна была жеребиться. Уходя, они похвалили Клэр за ужин, но даже без их комплиментов Клэр знала, что угодила им, – каждый попросил добавку спагетти и тефтелей.
Как хорошо здесь, думала Клэр, закрывая посудомоечную машину. Она не сразу включила ее, наслаждаясь тишиной в большом старом доме, – ни шума автомобилей, ни звука телевизора или радио от соседей, только стрекотание сверчков.
С легкой улыбкой она включила машину, и тишину нарушило мерное гудение. Она хотела работать на ранчо не только из-за Тони Олдуса, хотя не стала бы отрицать, что он главная причина. Здесь она упивалась миром и спокойствием, возможностью побыть наедине с собой и подумать о жизни.
Наведя на кухне идеальный порядок, Клэр прошла через столовую к лестнице. Она устала и подумала было подняться в свою комнату, принять душ и лечь спать. Но вместо этого открыла входную дверь и вышла на широкое крыльцо.
Девушка глубоко вдохнула и выдохнула, словно избавляясь от тягот городской жизни, казавшейся ей еще совсем недавно нормальной. Прожив год в Сиэтле, она уже привыкла к кисловатому привкусу смога. А здесь было все по-другому! Клэр закрыла глаза от наслаждения. Удивительно, воздух здесь имел вкус – вкус горных ручьев, высоких трав, полыни, тополей, необъятных просторов и бескрайнего неба.
– Здорово, да?
Клэр вздрогнула от неожиданности и испуганно открыла глаза: перед ней у крыльца стоял Питер.
– Я не слышала, как вы подошли, – пробормотала в смущении Клэр.
– Простите, буду ходить так, чтобы было слышно.
– Я так привыкла к городскому шуму, что воспринимаю звуки только на уровне сирены, – пошутила она. – Я думала, вы осматриваете кобылу.
– Она решила день-два подождать. – Питер легко поднялся по ступенькам и встал рядом с ней. – Тони сейчас подойдет, – добавил он, видя, что она вглядывается в глубь двора.
Клэр постаралась как можно равнодушнее пожать плечами, мол, ее совсем не интересует, где Тони Олдус. Она мечтала, чтобы это так и было.
– Вы из этих краев? – поинтересовалась она.
– Да, родился и вырос в нескольких километрах севернее. – Он кивнул в ту сторону. – Ранчо моего отца граничит с ранчо Олдуса.
Клэр открыла было рот, чтобы спросить, почему он работает в «Керли-лайн», а не у отца, но сдержалась. Не ее это дело.
– Мы с отцом не ладим, – сказал Питер, словно угадав ее мысли. – В прошлый раз он грозился пристрелить меня, если я опять попадусь ему на глаза.
Он старался говорить небрежным тоном, но Клэр почувствовала скрытую боль в его словах, которая была так понятна ей самой: долгие годы ее мучил вопрос, в чем она провинилась перед родителями, которые отвернулись от нее. И только недавно поняла, что восьмилетний ребенок не может быть ни в чем виноват, виноваты только родители, бросившие его.
– Все далеко не так просто, как в сериале «Семейство Муров», – грустно заметила она.
– А жаль. Представьте, как было бы здорово, если бы все проблемы решались за полчаса и оставалось бы еще время на рекламу.
– Самой серьезной была бы проблема, одолжит ли вам отец машину по случаю предстоящей вечеринки.
