Сложив последние чистые трусики, Энди убрала их, затем, облегченно вздохнув, упала в кресло. Стирка закончена, счета оплачены, еженедельное письмо бабушке написано, запечатано в конверт с маркой и готово к отправке завтра утром. Больше на сегодняшний вечер никаких дел нет.
Что оставляет ей массу времени поразмышлять о Бене Шермане.
Энди никак не могла разобраться в своей реакции на него. Влечение — да, но это неудивительно. Бен очень привлекательный мужчина. Любая нормальная женщина могла бы это заметить.
Но есть что-то еще. Что-то в том, как он смотрел на нее. В том, что она ощущала, когда их взгляды встречались. Что-то такое, от чего она чувствовала некоторое… беспокойство. Неудобство. Зуд.
Энди покачала головой, недовольная собой. Сказать по правде, она ведет себя словно пустоголовая школьница. Ну хорошо, Бен — красивый мужчина с сексуальной походкой и неотразимой улыбкой. Она способна оценить это без того, чтобы выставлять себя на посмешище. И пусть она инстинктивно прониклась к Бену Шерману симпатией, но есть в нем что-то такое, чему она не может полностью доверять.
Смутные сомнения в ней зашевелились еще до того, как Розалин туманно посоветовала ей не принимать все на веру. Хотя по-настоящему опасным Бен ре выглядел, если не брать в расчет его улыбку.
Розалин тоже не очень-то встревожилась по поводу него. Просто проявила осторожность.
Розалин. Внезапно нахмурившись, Энди взглянула на часы и всполошилась. Уже двенадцатый час. Где Розалин? Парк закрывается в десять; она должна была вернуться домой полчаса назад. Закусив нижнюю губу, Энди стала бесцельно слоняться по комнате.
Полчаса — это не так уж и много, напомнила она себе, пытаясь сохранять спокойствие. А вдруг что-то случилось? Что, если местонахождение Розалин снова обнаружено? Что, если ее схватили… или… или еще хуже? Богатое воображение подсказало несколько возможных развитии ситуации, и Энди поежилась.
Услышав, как отворилась входная дверь, Энди вздохнула с облегчением и направилась в свою спальню. Из прихожей как раз показалась Розалин.
— Ты сегодня припозднилась, — сказала Энди, стараясь, чтобы в голосе не прозвучал упрек. — Я уже начала беспокоиться.
— Немного задержалась, — виновато согласилась Розалин. — Мило после окончания представления пригласил меня в бар. Извини, что заставила тебя поволноваться, — мне следовало бы позвонить.
— Не говори ерунды, — сказала Энди, внезапно почувствовав себя глупо. — Уж конечно, ты не должна докладывать мне каждый раз, когда идешь в бар с другом. Просто я…
Она осеклась, не желая начинать разговор на неприятную тему, которой они обе старались избегать. Розалин кивнула.
— Знаю, дорогая. Ты заботишься обо мне. И я ценю это. Но тебя не должна тревожить та заварушка, в которую я ухитрилась ввязаться. Ты слишком молода, чтобы забивать себе голову чужими неприятностями, — добавила она с извиняющейся улыбкой.
Энди только пожала плечами. Как ей оставаться равнодушной? Она очень привязалась к пожилой женщине, чем-то напоминающей любимую бабушку. При первой же встрече Розалин взяла ее за руку и сказала, что она пошла по предначертанному ей пути, поступив на работу в «Поднебесье». А потом намекнула, что Энди получит гораздо больше, чем смела надеяться, когда пускалась на поиски самой себя.
Сперва Энди относилась к Розалин скептически. Но прошло немного времени, и она поняла, что та отнюдь не шарлатанка. Непонятно почему, но она стала принимать как данность, что Розалин обладает даром, бросающим вызов логике.
Узнав, что Розалин вот уже два года преследуют и собираются убить, Энди приняла это близко к сердцу. Настолько, что вот уже несколько недель, с тех пор как Розалин открылась ей, страдала от ночных кошмаров. Розалин не без колебаний взвалила на Энди свои заботы, но ей ничего не оставалось, как честно предупредить о том, что делить с нею кров рискованно. Разумеется, это нисколько не испугало Энди, просто утвердило ее в мысли, что Розалин нуждается в опеке.
Энди втайне порадовалась причине сегодняшней задержки Розалин. Уже второй раз на неделе она куда-то ходит с Мило. С самого начала знакомства с обоими она только что не толкала Мило и Розалин друг другу в объятия. Оба были далеко не молоды и одиноки, и Энди считала, что из них выйдет изумительная пара.
— Значит, ты была с Мило, да? — спросила она, желая услышать что-нибудь обнадеживающее.
— Мы только выпили по коктейлю, Энди, — кротко покачала серебристой головой Розалин, прекрасно видя своднические потуги Энди.
— О, разумеется, — вздохнула Энди. — Уж конечно, ты не поощряешь беднягу Мило на что-то большее.
Фиолетовые глаза Розалин стали серьезными.
— Энди, мне известно, что ты желаешь мне только добра, но пойми, я не могу рисковать и вмешивать кого-то еще в свои беды. Мне и с тобой не следовало откровенничать.
— Нет, следовало, — решительно заявила Энди. — Я твоя подруга и хочу помочь тебе.
Розалин печально покачала головой.
— Сомневаюсь, что кто-либо способен помочь мне, — едва слышно пробормотала она и поспешно переменила тему разговора: — Как прошел твой ужин с мистером Шерманом?
— Боюсь, я не очень-то помогла ему, — призналась Энди. — Нас то и дело прерывали. Похоже, столовая для сотрудников не самое хорошее место для разговора, но я была слишком голодна, чтобы предложить другое.
— Значит, он журналист?
— Так он сказал. — Энди пристально поглядела на подругу. — У тебя есть основания считать, что это неправда?
Розалин невинно подняла изящные брови, но Энди давно научилась не доверять этому выражению.
— С чего ему врать?
— Это ты мне скажи.
Рассмеявшись, Розалин потрепала Энди по руке.
— Мне правда нечего больше сказать тебе. Я провела с ним всего несколько минут.
— А как тогда расценивать твой намек насчет того, что нельзя никому верить на слово? Что ты имела в виду? И почему ты сказала, что дашь ему интервью, если нам обеим известно, как для тебя опасна гласность?
— Я только предположила, что в твоем мистере Шермане есть кое-что помимо красивого лица и чарующей улыбки. А насчет интервью — по-моему, я смогу ответить на несколько его вопросов, не подвергая себя опасности.
— Он не
Розалин снова рассмеялась, затем сказала:
— Дорогая, я устала. Пойду к себе. Спокойной ночи.
— Розалин, — простонала Энди ей в спину.
Розалин оглянулась уже на пороге спальни.
— Пришли его завтра ко мне в шатер. Я поговорю с ним. Если почувствую что-нибудь, что тебе следует знать, обязательно расскажу тебе.
Энди кивнула, сдаваясь. В конце концов, Розалин виднее.
— Ну хорошо. Доброй ночи.
Погружаясь в сон, Энди думала о Бене Шермане. Ее последним ясным образом была пара изумрудных глаз, полных искушения и тайн.
В воскресенье утром Бен, приняв душ и одевшись в обрезанные джинсы и полосатую футболку, заказал междугородный телефонный разговор. Ему ответил низкий мужской голос.
— Привет, Джон. Это Бен.
