— Мне надо собираться на работу. Поговорим об этом позже.
— Кит придет вечером? — с надеждой спросила Миранда.
— Киту пришлось вернуться в Лос-Анджелес, — ответила Саванна, споласкивая чашку из-под кофе.
Оба близнеца застонали. Эрнестина промолчала.
Саванна вспомнила, что мать так и не ответила на вопрос Миранды, почему не любит Кита. Саванна и сама хотела бы услышать ответ на этот вопрос. Насколько ей было известно, Кит не сделал ничего, что могло бы вызвать неудовольствие Эрнестины.
— Он вернется? — спросил Майкл.
— Сказал, что вернется. Но помните, дети, Кит очень занятой человек. Нельзя ожидать, что он будет часто бывать в Кэмпбеллвиле.
Эрнестина звякнула вилкой о тарелку, но ничего не сказала.
— Мне пора, — повторила Саванна, бросив торопливый, беспокойный взгляд на висящие над камином часы. — А то опоздаю.
Она оставила родных, каждый из которых был погружен в свои сокровенные мысли. Она подозревала, что во всех их мечтах доминирует Кристофер Пейс, и знала, что тоже будет весь день думать о нем.
Саванна вошла в офис, и разговор прекратился. Внезапная тишина была глубокой и многозначительной. Скорее всего, предметом пересудов была она.
— Доброе утро, — весело поздоровалась Патти, круглые щечки которой немного покраснели. — Хорошо провела выходные?
— Да, очень хорошо, спасибо!
Саванна направилась к письменному столу, сохраняя нейтральное выражение лица.
— Так когда же мы познакомимся с Кристофером Пейсом? Я еще никогда не встречалась с настоящей голливудской знаменитостью!
— Кит сегодня утром вернулся в Лос-Анджелес, — объяснила Саванна. — У него на этой неделе запланированы встречи и интервью.
Патти переменилась в лице.
— Ах ты! А я так надеялась с ним познакомиться! Он же вернется, правда?
— Вероятно, хотя точно сказать не могу. Полагаю, это зависит от того, как много ему еще осталось собрать материала для своей книги.
Саванна говорила легко и весело, словно ее и в самом деле не волновало, вернется ли Кит. А сама в это время думала, что если ей удастся притворяться и дальше, то, значит, она обладает незаурядным артистическим талантом.
По-видимому, никакие театральные награды ей не светят. Оглянувшись, прежде чем войти в свой кабинет, Саванна увидела, что Патти провожает ее скептическим взглядом.
Она все утро отражала вопросы сослуживцев и нахальные замечания членов строительной бригады. В конце концов, до всех дошло, что она отказывается обсуждать свои отношения с Китом или отсутствие таковых. Когда настало время ленча, все были поглощены работой.
Затем принесли розы. Дюжину. Красных.
— Это тебе, Саванна, — сказала Патти, внося в кабинет ароматный букет. — Вот это да! Интересно, кто их прислал?
Разрываясь между восторгом от прекрасных цветов и раздражением от столь публичного жеста Кита, Саванна попыталась улыбнуться в ответ на шутливый тон Патти.
— Наверное, есть записка?
— Кажется, есть! Прочитать?
Понимая, что Патти шутит, Саванна продолжала улыбаться.
— Нет, спасибо!
— Это от
Положив букет Саванне на стол, Патти почти с благоговением дотронулась до бархатистого цветка.
— Я еще не читала записку, — уклончиво ответила Саванна.
— Да, но ты знаешь, что это от него!
Саванна была избавлена от ответа, потому что на столе Патти зазвонили телефоны. Явно разочарованная, Патти вернулась за свой стол. Но Саванна понимала, что вопросы так легко не прекратятся.
Она дрожащими пальцами открыла записку.
В ней было написано: «Думай обо мне», и только. Подписи не было. Но она и не требовалась.
Она скривила губы. Кит, конечно, знал, что с тех пор, как он появился на пороге ее дома, она только о нем и думает!
Вечером, войдя в кухню, Саванна поняла, что Эрнестина чем-то расстроена.
— Что случилось? — спросила она, встревоженная тем, что, наверное, Майкл доставил бабушке неприятности.
Эрнестина кивнула в сторону сложенной газеты, лежащей на кухонном столе.
— Тебе, наверное, захочется взглянуть на это!
Неохотно, подозревая, что увиденное ей не понравится, Саванна взяла сегодняшний номер маленькой еженедельной газеты «Кэмпбеллвиль курьер».
Кто-то сфотографировал Саванну, Кита и Миранду, сидящих вместе в парке. Они выглядели очень уютной группой, улыбающиеся и беззаботные. Саванна невольно подумала, что снимок почти семейный.
Подпись под фотографией гласила, что автор бестселлеров и сценарист, обладатель премии Академии Кристофер Пейс посетил город с целью сбора материала для своей следующей книги. Статья добавляла, что Кристофер Пейс много времени уделял семье Макбрайд, которая, по-видимому, и пригласила его провести здесь свои исследования.
— Не понимаю, чем ты так расстроена, — сказала Саванна матери, положив газету на стол. — В этой статье нет ничего интересного.
— Тебе нравится, что в газете помещен твой портрет во всю страницу, да? Что люди таращат на тебя глаза?
— Разумеется, мне это не нравится, — ответила Саванна, — но мы же тут ничего не можем поделать, правда?
— Я ему не верю, Саванна! И ты, не будь круглой дурой, тоже не верила бы ему! Вы отличаетесь друг от друга, как день и ночь. Он сломает тебя! Неужели он не напоминает тебе…
— У Кита нет ничего общего с Винсом, мама! — резко перебила ее Саванна.
Эрнестина лишь посмотрела на нее.
— Мне не надо было называть имя, не так ли? Ты уже подумала о нем!
— Между ними нет ничего общего, — повторила Саванна, страстно желая убедить как мать, так и себя.
Вечер получился не очень приятный. Телефон звонил не переставая. Миранда ликовала, потому что ее многочисленные подруги увидели в газете ее фотографию рядом с Китом. Майкл дулся, потому что Саванна не позволяла ему говорить с приятелями. А Эрнестина просто молча сидела за столом и выглядела встревоженной.
Последней каплей было, когда Миранда позвала Саванну к телефону.
— Не знаю, кто это, — сказала она. — Какой-то парень. Скорее, мама! Я жду звонка!
— Ты уже сегодня достаточно наговорилась по телефону! — бросила Саванна, беря трубку. — Алло?
— Мисс Макбрайд? Это Карл Берджер из «Юниверсал ньюс»! Я в колледже жил в одной комнате с Фредом Джастисом, репортером «Кэмпбеллвиль курьер»!
«Юниверсал ньюс» была особенно нечистоплотной бульварной газетенкой, из тех, что продавались в
