имени.
– Как хотите.
Удаляясь со всем возможным достоинством, Анджи сознавала, что ей есть о чем подумать этим вечером. Интересно, уснет ли она вообще?
Глава 4
В субботу утром Анджи трижды снимала трубку, прежде чем решилась набрать номер Риса. Конечно, она обещала позвонить и очень хотела узнать, в каком он состоянии, но…
Она никак не могла забыть момент странной близости, когда ей показалось, что Рис хочет поцеловать ее. И никак не могла избавиться от любопытства: «Как бы это было?»
Прекратите, Анжелика Сен-Клер, раздраженно приказала она себе, решительно нажимая первую кнопку. Вы, кажется, мечтаете о своем работодателе? Какой ужасный непрофессионализм!
Рис отозвался после третьего гудка. Голос, хоть и хриплый, звучал лучше, чем вчера.
– Как вы себя чувствуете?
– Лучше, – ответил он, подтверждая ее предположение. – Если не считать этот проклятый кашель, иду на поправку.
– Рада слышать, – заверила она, удивляясь тому, что на самом деле не слишком рада. Неужели подсознательно она хотела бы понадобиться ему еще и сегодня? А если так – почему? И вдруг она услышала, что говорит – Вам… гм… Мне не нужно приехать? Я могла бы приготовить что-нибудь поесть, выполнить ваши поручения, ну, что понадобится.
– Нет, – ответил он, пожалуй, чересчур резко и, похоже, сам это понял, потому что смягчил отказ объяснением:
– Я уже на ногах – голова не кружится, так что могу со всем справиться сам. Вам незачем приезжать…
Это значит, вы мне больше не нужны. Во всяком случае, в личной жизни. Несколько подавленная тем, что они вернулись к официальным отношениям, хотя следовало бы этому только радоваться, Анджи накрутила на палец телефонный провод.
– Рада, что вам лучше. Вы будете в офисе в понедельник?
– Обязательно. Да, кстати…
– Да, сэр?
– Спасибо за заботу, Анжелика.
Анджи уставилась на трубку, из которой пошли короткие гудки. Никто и никогда не называл ее «Анжелика», и звук этого имени из его уст заставил ее покачнуться. Она медленно повесила трубку, убеждая себя, что рада возвратиться к нормальным отношениям. Конечно, они снова станут мистером Вейкфилдом и мисс Сен-Клер, когда встретятся в понедельник в офисе. Так будет гораздо лучше. Гораздо безопаснее для нее.
Среди ночи Анджи проснулась со стоном, рука сжимала горло, в котором колотилось сердце, и в ушах звучал голос Риса. «Анжелика!» – позвал он ее во сне. А потом поцеловал. Морщась от сумбурных воспоминаний о том, что еще было в этом сне, она зарылась лицом в подушку и снова застонала от смущения.
Влечение к Рису Вейкфилду росло не по дням, а по часам. Нужно взять его под контроль, пока не оказались затронутыми служебные отношения. Она не может себе позволить связи с ним. Она еще слишком ранима.
И она не хотела, чтобы Рис узнал об отце. Как будет унизительно, если мнение о ней изменится из-за неэтичного поведения отца. Рис скрупулезно честен в делах; у него нет времени на кого-либо, кого можно заподозрить в меньшей честности.
Прежние отношения – дружеские и интимные – оставили ощущение растерянности, ощущение того, что ее использовали и бросили. Даже если Рису захочется развлечься с ней – а он ни за что этого не покажет, – она не может рисковать потерей работы, когда все закончится. А она знала, что их связь не смогла бы продолжаться долго. Он никак не выказывал стремления к постоянной связи. А если и выкажет, то ей нечего предложить в ответ.
Надо взять ситуацию под контроль. Надо выдерживать дистанцию с этим человеком, который уже подошел слишком близко, даже не прикладывая усилий. Только бы не было слишком поздно.
Когда Анджи пришла на работу в понедельник, Рис был уже в офисе. Бледный, со слегка запавшими глазами, он временами покашливал, но явно был близок к полному выздоровлению. Едва он появился в дверях ее кабинета, Анджи пунцово покраснела. Единственное, что она могла придумать, чтобы скрыть свое странное поведение, это нечаянно уронить ручку и нагнуться, поднимая ее. «Не будь дурой, – приказала она себе. – Не может он догадаться о твоих снах, только взглянув в лицо».
– Что вы с ней сделали? – резко спросил он, когда Анджи выпрямилась, надеясь, что румянец будет отнесен на счет неловкой позы.
– С чем, мистер Вейкфилд?
Он нахмурился, но она не поняла, относится ли это к официальному обращению или к неудовлетворительному ответу на вопрос.
– С папкой Перкинса, черт возьми! Всю пятницу я безуспешно пытался получить ее, а теперь не могу найти.
– С ней сделано все, что нужно, мистер Вейкфилд. Бумаги доставлены мистеру Перкинсу на подпись. Они будут у вас сегодня после обеда.
– Когда это было сделано?
– В пятницу, – призналась она. – Это было несложно, а я знала, что вы хотите побыстрее закончить дело. Я…
– Если бы я хотел, чтобы вы занялись этим, я бы так и сказал, мисс Сен-Клер, – язвительно перебил Рис.
На этот раз она никак не могла скрыть краску смущения.
– Извините, сэр. Просто я…
– Пожалуйста, запомните на будущее, что я нанял вас в качестве помощника. Если бы мне нужен был достаточно квалифицированный заместитель, чтобы самостоятельно вести дела, я бы взял какого-нибудь умника-МБА,[5] из тех, что подавали заявления на это место.
Анджи прикусила губу.
– Да, сэр.
Он еще посверлил ее глазами, развернулся на каблуках и вышел.
Впервые с тех пор, как стала работать на Риса, Анджи готова была расплакаться после его нотации. И она еще боялась вступить с ним в слишком близкие отношения. Теперь, во всяком случае, ясно, что на этот счет бояться нечего. В том, как он сейчас обошелся с ней, не видно было даже тени благодарности, не говоря о более серьезных чувствах. Она – одна из его служащих, которой он в данный момент недоволен. В стремлении быть полезной она переступила невидимую границу, которую он возвел между собой и всеми остальными.
Второй раз она такой ошибки не допустит.
Глубоко вздохнув, Анджи занялась работой. Уж по крайней мере в этой области она точно знала, что делать.
Рис чувствовал себя препогано. «Вовсе незачем было так на нее набрасываться», – говорил он себе, мрачно глядя в закрытую дверь своего кабинета. Предавшись на минуту самокопанию – чем занимался крайне редко, – он пришел к выводу, что эту вспышку можно объяснить только стремлением взять под контроль изменившиеся отношения – деловые отношения, твердо уточнил он. Ему не давало покоя, что она видела его в тяжелые минуты: слабого, больного, неспособного пройти от ванной до постели без ее помощи. Не говоря уже о сне, который приснился ему сегодня ночью и в котором она играла яркую и очень эротическую роль.
На работу он пришел в полной уверенности, что все снова в порядке, но стоило войти в ее кабинет, как в голове помутилось. Сидя там за столом, она была так красива, так недоступна, так невыносимо желанна, что у него пересохло во рту. Пока она искала ручку под столом, он лихорадочно перебирал возможные темы для разговора, и в голову пришла только папка Перкинса. И тут он вцепляется ей в горло только потому, что
