Бэл вспомнила телефонный голос, встревоженно толковавший о какой-то ошибке.
– Я поехал в Эперне, чтобы уладить дела, но обнаружил, что Жан-Клод превысил свои полномочия и куда-то увез твою мачеху. Я прождал до обеда, но, когда они так и не появились, мне ничего не оставалось, как вернуться домой.
Да, это объясняет, почему он чуть не опоздал на ужин и почему у него было столько дел на следующий день. Но оставалось одно, чего она никак не могла понять.
– Если ты думал, что уже добился контрольного пакета, зачем надо было держать Эллен подальше от нас? – В новом приступе озарения она высказала догадку: – Можешь не говорить, я знаю. Она могла рассказать нам, и правда всплыла бы до свадьбы. А ты хотел абсолютного реванша, тебе понадобилась не только компания, но и я…
Да, именно так и было, Бэл нисколько не сомневалась. Вот почему он так настойчиво обхаживал ее, вот почему пошел на крайние меры, чтобы разорвать ее помолвку.
Она покачала головой, что-то здесь не сходилось. Если ему вдруг потребовалась жена, то на свете полно женщин, более достойных такой чести, – красивых, умных, утонченных…
– Почему именно я?
– А ты не знаешь?
Да, пожалуй, теперь знаю. Из пересохшего горла она извлекла обличающие слова:
– Потому что папа любит меня, а по какой-то неведомой причине ты решил отобрать у него все.
Эндрю вздохнул.
– Это начиналось именно так, но…
Она злобно перебила его:
– А тебе никогда не приходило в голову, что, узнав все это, я просто развернусь и уйду? Или ты полагал, что я буду настолько… заворожена тобой, что смогу простить все на свете?
Он не успел ответить, так как она небрежно бросила:
– Теперь понятно, почему ты так хотел от меня нежных чувств. Узы любви куда крепче, чем узы страсти. – В панике она вскочила на ноги. – Ладно, страсть страстью, но меня тебе не видать как своих ушей. Я немедленно возвращаюсь в Лондон, чтобы как можно скорее получить развод.
Откинув голову назад и прищурив серо-голубые глаза, он пристально смотрел на нее.
– А на каких основаниях? – сладким голосом пропел он. – Собираешься доказать, что между нами не было брачных отношений?..
Выражение лица выдало Бэл.
– Боюсь, что это тебе не поможет, дорогая женушка. В качестве новобрачного я и так выказал немалое терпение, нам давно уже пора в постель.
– С таким подлецом я в постель ни за что не лягу, даже если на земле не останется других мужчин, – бросила она ему в лицо. – Мне противна сама мысль о твоем прикосновении.
Эндрю тоже поднялся на ноги с искаженным злобой лицом и, прежде чем она успела понять его намерения, схватил ее и потащил в спальню.
Она отчаянно пыталась освободиться, но для него не представляло особого труда сломить ее сопротивление. Захлопнув дверь ногой, он бросил ее на кровать.
– Нет… – умоляла она севшим голосом.
Но он уже сдирал с нее одежду, касался губами мочек ушей, нашептывая страстные слова, и всего через несколько секунд она сдалась – Эндрю утихомирил ее и пробудил в ней такую страсть, что все прошлое и будущее уже не имело значения.
Бэл проснулась в мрачном состоянии духа, и даже яркое утреннее солнце ничуть не радовало ее. Она не могла смириться с мыслью о своем ночном позоре. Неужели перед ним невозможно устоять? – с ужасом подумала она, вспоминая о последней любовной схватке. Нынешнее ее отчаяние было прямо пропорционально испытанному ночью удовольствию.
Эндрю надеялся воспользоваться ею как оружием для захвата отцовской фирмы, а она-то, дуреха, размечталась о любви! Никаких чувств он к ней не испытывал, хотя сейчас они лежали рядом, словно были половинками единого целого. Эта притворная близость была для нее настоящей мукой. Может, она застонала от боли? Она почувствовала, что Эндрю проснулся.
Вскоре его рука фамильярно накрыла ее грудь, дразня сосок. После всех пережитых обид это наглое прикосновение оказалось искрой, угодившей в бочку с динамитом.
Она резко вырвалась и, встав на колени, со всей силы ударила его ладонью по щеке, наслаждаясь громким звуком пощечины.
Ошеломленный Эндрю отреагировал не сразу. Не давая ему времени опомниться, она набросилась на него с безудержной яростью.
– Я нен-навижу тебя! – Слова с трудом прорывались сквозь всхлипы. – Если ты думаешь, что я все-таки останусь…
Ему удалось наконец поймать ее запястье, но оба они свалились с кровати на полированный паркет. Как-никак обладатель черного пояса по дзюдо, Эндрю обхватил ее руками и предусмотрительно перекатился, смягчая собой падение.
– Ты, дикая кошечка, – проговорил он.
Схватив Бэл за обе руки, он удерживал их у нее за головой и, обхватив ногами ее ноги, не давал подняться.
