Она так устала, что буквы прыгали у нее перед глазами. Но он сказал, что вернется, а она не хотела, чтобы, вернувшись, он застал ее спящей.
Если раньше она беспокоилась о том, что будет происходить в отдаленном будущем, то теперь ее больше заботило настоящее.
Она была уверена, что он все еще испытывает к ней физическое влечение, она видела это по его горящим от желания глазам. И ее страшило то, что он не позволяет чувству взять над собой верх.
Он говорил, что хочет создать семью. Может быть, он изменил свое решение? Возможно, ненавидя ее и презирая себя, он теперь сознательно отказывается удовлетворять свои собственные и ее стремления?
Пока ей не удалось добиться взаимопонимания между ними, физическая близость была единственным, что их связывало. И если Мэтью будет продолжать отстраняться от нее, ей будет трудно выдержать такую пытку.
Когда он предложил брак, ей казалось, что сбылись ее мечты. Но правильно сказал один мудрец: осторожней с мечтами – иногда они сбываются…
Вздрогнув, она подумала, что нужно попытаться как-то растопить ту ледяную стену, которой он окружил себя. Если ей не удастся сделать это сегодня, то не удастся никогда.
От этой мысли она пришла в ужас.
Кэролайн заворочалась и проснулась в полутьме. Не было слышно ни звука. Она не сразу сообразила, где находится.
И вдруг все вспомнила. Она в Клир-Лейке. Это ее медовый месяц и первая брачная ночь.
А где же Мэтью?
Электронные часы на столике показывали половину третьего утра.
Кэролайн резко села. Пробивающийся сквозь занавески лунный свет подтвердил, что место рядом с ней пусто, а подушка не смята. Стало ясно, что она спала в одиночестве.
Но кто-то входил в комнату. Этот «кто-то» аккуратно положил ее книгу на ночной столик и выключил свет.
Посмотрев на свое обручальное кольцо, она впала в отчаяние. Она и была женой Мэтью, и не была ею.
Что ей делать? Кротко покориться любому его решению? Ну, нет. У нее есть свое оружие. Пора прибегнуть к нему.
Встав с постели, она крадучись вышла из комнаты и пошла по коридору. Света нигде не было. Подойдя к двери второй спальни, она прислушалась. Несмотря на тишину, она чувствовала, что Мэтью там.
Она открыла дверь и проскользнула в комнату. Глаза ее привыкли к полумраку коридора, а здесь, в комнате, было еще светлее от лунного света.
Мэтью лежал на кровати, положив руки под голову. Шагнув к нему, Кэролайн заметила блеск в его глазах и затаила дыхание, поняв, что он не спит.
– Так-так-так! – пробормотал он насмешливо. – Уж не новобрачная ли это?
Она подавила в себе желание убежать.
– Я хотела дождаться тебя, но, должно быть, уснула… – сказала она. И добавила как можно бесстрастнее: – Когда я проснулась, то удивилась, куда ты делся.
Он не ответил, и она решила взять быка за рога.
– Почему ты решил спать здесь?
– Я размышлял о твоем первом замужестве. Я всегда ненавидел… как бы это сказать… вещи, бывшие в употреблении…
Понимая, что он пытается задеть ее, она высоко вскинула подбородок.
– Однако это не мешало тебе заниматься со мной любовью до нашей женитьбы.
По выражению его лица она поняла, что Мэтью не ждал отпора.
– Советую тебе вернуться в постель, пока ты не замерзла, – отрывисто сказал он.
Помня его пылающий взгляд, она собрала последние остатки мужества.
– Я уже замерзла… – В лучах лунного света просвечивал тонкий материал ее ночной рубашки, и в истинности ее слов нельзя было усомниться. – Я надеялась, что ты согреешь меня, как в ту ночь в твоем домике в горах.
Повысив голос, он заявил:
– Предупреждаю тебя, Кэролайн, если ты сейчас не уйдешь, ты можешь потом пожалеть об этом.
– Это мое дело.
– Ну хорошо. – Скрипнув зубами, он потребовал: – Снимай!
– Что?
– Ночную рубашку. Снимай ее! Если ты останешься здесь, она тебе не понадобится.
Немного поколебавшись, Кэролайн сбросила бретельки с плеч. Рубашка упала к ее ногам. Тонкая и прямая, Кэролайн стояла в лунном свете словно серебряная статуэтка.
