– Хорошо. Если ты будешь слушать, закрыв глазки.
Девочка послушно закрыла глаза и сунула пальчик в рот.
Сидя на краю ее кроватки, освещенная золотистым светом лампы, Кэролайн начала рассказывать сказку, которая стала самой любимой у девочки за последний месяц.
– Жил-был один прекрасный принц…
– А как его звали?
– Его звали Мэтью…
Эта часть сказки всегда повторялась дословно. Тот же вопрос, тот же ответ и тот же смешок. Потому что, когда в первый раз Кэролайн спросила: «Как, ты думаешь, его звали?», Кетлин без колебаний выбрала имя Мэтью.
– Злая колдунья превратила Мэтью в жабу, и разрушить колдовство можно было только одним способом: принца должна была поцеловать красивая принцесса. В одно прекрасное утро, когда жаба прыгала по лесу…
Эту сказку Кэролайн слышала в детстве и знала ее наизусть. Слова шли сами собой, позволяя ей думать о своем…
Казалось невероятным, что всего месяц назад Мэтью отвозил ее к Эймсбери за вещами…
Пока он разговаривал с Лу, она собралась (вся ее одежда и личные вещи уместились в одном чемодане) и попрощалась с близнецами. Поскольку объектом ее заботы теперь стала Кетлин, это смягчило боль разлуки.
Миссис Монахан была сама любезность, и Кэролайн хорошо чувствовала себя на новом месте. К ее большому облегчению, о бывшей невесте Мэтью никто не вспоминал. Побежали дни, наполненные таким счастьем, о котором Кэролайн и мечтать уже не смела.
Окружив Кетлин любовью и вниманием, Кэролайн вместе с тем старалась, чтобы девочка не слишком привязывалась к ней. В глубине души она была не уверена в своем будущем.
На ее счастье, Мэтью она видела очень редко.
На первых порах он неослабно наблюдал за ней. Но потом, убедившись, что она завоевала доверие и расположение ребенка, оставил ее в покое и с головой ушел в дела, которые должен был завершить перед отъездом в Гонконг.
Поскольку он отличался кипучей энергией, в его отсутствие квартира казалась удивительно пустой, лишенной жизни и тепла.
Кэролайн ловила себя на том, что хочет видеть его, слышать его голос и знать, что он где-то рядом…
– И тогда красавица принцесса сказала: «Жаба со скрюченной ногой, поскорей мне дверь открой…»
Увидев, что Кетлин заснула, Кэролайн замолчала. Она тихонько встала, убрала пальчик девочки изо рта и спрятала ее ручку под пуховое одеяло, а потом поцеловала в розовую шечку.
Продолжая нежно улыбаться, она повернулась к двери и испуганно ахнула, заметив в дверном проеме высокую темную фигуру.
– Простите, – насмешливо проговорил Мэтью. – Я вас напугал?
Не зная, сколько времени он так стоял и слушал, она извиняющимся тоном ответила:
– Я… мы… не ждали вас так рано.
Он все еще был в своем темном деловом костюме. Худощавое лицо выглядело немного утомленным. Видимо, даже его необыкновенная выносливость подверглась испытанию во время такой напряженной поездки.
Кэролайн почувствовала прилив нежности, желание обнять его.
Но, даже размечтавшись, она заметила опасный блеск в его глазах, не предвещавший ничего хорошего.
Когда Мэтью вошел в комнату, она попыталась проскользнуть мимо него. Но он схватил ее за руку.
– Не уходите… Мы с вами еще не все обсудили. – Придвинувшись поближе, он спросил: – Красавица принцесса может поцеловать бедную жабу?
Пытаясь сохранить хладнокровие, Кэролайн сказала как можно спокойнее:
– Это всего лишь волшебная сказка, которую любит Кетлин.
– Но во всех волшебных сказках должен быть счастливый конец, а поскольку главный герой…
Его смуглое лицо было всего в нескольких сантиметрах. Она взглянула на его рот, строгий и вместе с тем чувственный, и вспомнила свои ощущения в тот момент, когда их губы соприкасались.
Предательская жаркая волна захлестнула ее, но ей удалось справиться с собой.
– Я не думаю, что меня можно считать красавицей принцессой.
– Не знаю насчет принцессы, но красавицей – несомненно, – неожиданно злым тоном сказал он.
Испугавшись того, что может произойти, если он прикоснется к ней, Кэролайн произнесла с мольбой:
– Пожалуйста, Мэтью…
Оставив без внимания ее слова, он взял ее лицо в ладони и припал к губам.
