дороге, представляешь? Оба оказались там случайно — абсолютно случайно, это не был его обычный маршрут. С червяком произошло то же самое… Тиб просто шла мимо — она даже и не поняла, что натворила. Червяк лежал слишком близко к обочине, поэтому свалился в воду и утонул… — Элизабет заплакала, слезы холодными ручьями потекли по щекам. — Он утонул…
— Чем вы тут с Сэнди Конкел занимались? Добили все запасы шерри в доме, вспоминая старые времена?
— Да, — кивнула Элизабет. — Вспоминали старые времена…
Утром Элизабет пошла менять бланк. Всю ночь шел дождь, потом подморозило, и дорожка покрылась тонкой корочкой льда.
— Я заполнила почти две страницы, прежде чем поняла, что это не тот бланк, — сказала Элизабет девушке.
Рядом со стойкой стоял юноша в застегнутой дб самого верха рубашке и брюках цвета хаки, а девушка сидела, отвернувшись в сторону, и что-то писала.
— Не знаю, чего ты так бесишься, — проворчал паренек, но, увидев Элизабет, остановился на полуслове. — Эй, к тебе посетитель.
— Все эти идиотские формы на одно лицо! — Девушка протянула Элизабет новый бланк и сгребла в охапку учебники. — У меня урок. Хотели еще что-нибудь? — взглянула она на Элизабет.
Та покачала головой и поспешно отошла в сторону, чтобы не мешать юноше закончить разговор, но девушка на него даже не смотрела. Она запихала книжки в рюкзак, закинула его на плечо и вышла из кабинета.
— Эй, погоди! — закричал парень и бросился вдогонку. К тому времени, как Элизабет вышла из корпуса, парочка уже спускалась по ступенькам. Послышался голос юноши:
— Ну, встречались мы раз-другой… Что ужасного?
В ответ на его слова девушка тряхнула плечом, выдернув краешек рюкзака у парня из рук, и зашагала в направлении бывшего общежития Элизабет. У крыльца здания стояли и о чем-то беседовали еще две студентки, одна — в желтом плаще, другая — с короткими, зачесанными назад волосами. Внезапно девушка в желтом дождевике резко развернулась и пошла прочь.
Мимо Элизабет проехал велосипедист и на ходу легонько ударил ее по локтю. Анкета вылетела из рук Элизабет; она едва успела поймать листок у самой земли.
— Извините, — не оглядываясь, буркнул велосипедист. Из рукавов его джинсовой куртки торчали тощие голые запястья. Одной рукой юноша рулил, а во второй держал большую пластиковую сумку, полную белых и розовых пластиковых мисок — этой сумкой он и задел Элизабет.
— Таппер! — вскрикнула Элизабет и помчалась за ним. Через пару секунд она растянулась на асфальте — даже не поняла, что упала. Одна нога неловко подогнулась и оказалась придавлена всем телом к земле.
— Вы в порядке, мэм? — встревожено спросил юноша в наглухо застегнутой рубашке. Он присел перед Элизабет на колени, закрыв от нее исчезающего вдалеке велосипедиста.
«Таппер тоже сказал бы «мэм», — подумала Элизабет. — А может, и вовсе не узнал бы…»
— Не стоило вам бежать, тут настоящий каток!
— Мне показалось, я увидела старого знакомого… Парень повернулся, опершись рукой о землю и, с трудом сохраняя равновесие, всмотрелся вдаль, но на дорожке никого не было.
— Как он выглядел, этот ваш знакомый? Хотите, я его догоню?
— Нет-нет, — покачала головой Элизабет. — Он уже ушел. Давно.
К ним подошла девушка.
— Может, позвонить в «Скорую» или еще куда? — спросила она с тревогой в голосе.
— Не знаю. — Юноша пожал плечами, повернулся к Элизабет и взял ее под руку. — Попробуйте встать.
Элизабет попыталась разогнуть ногу, но у нее ничего не вышло. Паренек взял ее под мышки и, с усилием оторвав от земли, попробовал поставить на ноги. Элизабет без стеснения прислонилась к юноше; ее пробирала холодная дрожь.
— Послушай, возьми мои книги и сумку этой леди, а я доведу ее до поликлиники, — сказал паренек девушке и повернулся к Элизабет. — Вы идти сможете?
— Да. — Элизабет обняла парня рукой за шею. Девушка подняла с земли сумочку Элизабет и анкету.
— Я училась в этом колледже, — сказала Элизабет. — Тогда эта дорожка была с подогревом. — Попытка перенести вес на больную ногу вызвала дикую боль. — Знаете, здесь все выглядит точно так же, как в те дни… Даже студенты. Девочки носят такие же юбки и свитера, и те же туфли на плоской подошве, которые вечно сваливаются с ног, а мальчики — рубашки, что застегиваются до самого воротничка и джинсовые куртки. Молодые люди ничем не отличаются от ребят моей юности, потому мне и мерещатся старые друзья!
— Конечно, — вежливо поддакнул юноша. Он согнулся пониже, чтобы ей было удобнее опираться о его плечо.
— Может, поискать инвалидное кресло? Я бы попросила у кого-нибудь ненадолго… — предложила девушка.
— Конечно, я не сумасшедшая и понимаю, что это совсем другие люди, но они выглядят абсолютно так же! Вот только друзей не вернешь…
Элизабет казалось, что ее голос звучит истерически, однако внезапно она поняла, что с каждой секундой говорит все тише и тише; последние слова она сама едва расслышала. Произнесла ли она их вслух?
Паренек втащил Элизабет по ступенькам в здание поликлиники.
— Друзей нельзя терять, — сказала Элизабет.
— Конечно. — Юноша посадил ее на кушетку. — Я тоже так думаю.
Девушка меж тем беседовала с регистратором:
— Женщина поскользнулась на дороге — возможно, сломала лодыжку. В любом случае, ей, должно быть, ужасно больно!
— Я могу остаться здесь, — сказал парень. — У тебя ведь сейчас урок.
Девушка взглянула на часы.
— Ага, психология. Вы уверены, что справитесь без нашей помощи? — посмотрела она на Элизабет.
— Да-да, все будет в порядке! Спасибо вам обоим.
— А как вы доберетесь до дома? — спросил паренек.
— Позвоню мужу, он меня заберет. Вам ни к чему тут оставаться, спасибо!
— Хорошо. — Паренек встал. — Пошли! — кивнул он девушке. — Я провожу тебя в аудиторию и скажу старику Харригану, что ты была ангелом милосердия.
Он взял девушку за руку, и та улыбнулась, глядя ему в глаза. Счастливая парочка удалилась, а регистраторша подошла к Элизабет и вручила ей планшет с бланками.
— Они недавно ссорились, — сообщила ей Элизабет.
— Ну… — улыбнулась та. — Похоже, гроза миновала.
— Да, — кивнула Элизабет.
«Благодаря мне. Потому что я поскользнулась на льду…» — подумала она.
— Я жила в этом здании, когда тут было общежитие. Здесь был холл.
— Правда? Должно быть, с тех пор все сильно изменилось.
— Нет, — покачала головой Элизабет. — Все по-прежнему. Там, где сейчас находилась стойка регистратора, раньше стоял стол с телефоном. Уходя и возвращаясь, студентки отмечались у воспитательницы. А у дальней стены была кушетка, где Элизабет и Тиб сидели во время вечеринки «Таппервер». Там же на следующий день сидел Таппер в смокинге — Элизабет прошла мимо него по пути в библиотеку. Регистратор с сочувствием смотрела на Элизабет.
— Представляю, как вам сейчас больно!
