Неужели Барри Уорнер застрелит меня прямо на улице среди бела дня? Он что, совсем рехнулся?
— Если рассчитываете сбежать, даже и не пытайтесь. В прошлом сезоне я завалил двух восьмилетних оленей и могу гарантировать, что они бегали куда быстрее, чем вы. — Он осклабился, продемонстрировав свои крупные белые зубы.
Понятно, он действительно совсем рехнулся. Нужно придумать более толковый план, а не мчаться по улице сломя голову.
Барри нажал кнопку пульта дистанционного управления, и в его машине открылся багажник. Он жестом велел мне поставить туда чемоданы, я послушалась.
— Садись на заднее сиденье, — приказал он.
Я открыла дверцу, но Барри не стал дожидаться, когда я усядусь. Он грубо толкнул меня на пол и повалил между передними и задними сиденьями, затем завязал глаза шарфом, а руки связал за спиной колючей веревкой. Я лежала, мучительно страдая от боли в вывернутых руках, тем временем он сел на место водителя и завел машину.
— Куда мы едем, Барри? — сумела выдавить я.
— К твоему дружку Эрику, хочу сделать ему подарочек.
Не думала, что мое сердце может заколотиться быстрее, чем оно уже билось, однако оно удивило меня тем, что чуть не в два раза ускорило ритм. Он знает, кто такой Эрик? И что еще более важно, знает, где тот сейчас?
— Не понимаю, о чем вы, — произнесла я, впрочем, не особенно убедительно.
— Не одна ты хорошо выполняешь домашние задания. Я за тобой уже сколько дней слежу! А этот твой чокнутый дружок Николай Блалок оказался особенно полезным.
Я похолодела, а по спине между тем стекали капли пота.
— А кто такой Николай Блалок?
Барри фыркнул, словно я рассказала ему похабный анекдот:
— После происшествия в твоей квартире, когда ты не умерла, как полагается хорошей девочке, у меня появились кое-какие подозрения. Я проявил некоторую… гм… настойчивость, и Николай все мне объяснил. А когда я понял, что у меня в руках тот самый кинжал, о котором он рассказывал… ну, сама можешь представить, как я обрадовался!
— А как вы узнали, где живет Эрик? — Я крутила и дергала руками, пытаясь ослабить веревки.
— Так же, как и про тебя. Следил! Для вампира он слишком рассеян. Хотя подозреваю, он считает, что уж ему-то никто не повредит, так?
Чем оживленнее становился Барри, тем заметнее делался его акцент. Машина равномерно гудела, я чувствовала, как поворачиваются колеса, но, конечно, понятия не имела, куда мы едем. Грубая веревка немилосердно впивалась в кожу, но я все же сумела слегка ее ослабить.
Похоже, Барри стал словоохотлив.
— Да уж, говорю тебе, я здорово удивился, когда снова увидел тебя после того, как оставил вас с Кимберли в вашей квартире. Прям как будто на привидение наткнулся!
Надеясь сыграть на нормальном человеческом страхе перед сверхъестественным, я сказала:
— Если вы верите, что Эрик — настоящий вампир, то почему не боитесь бросить ему вызов?
Он хмыкнул.
— Дай-ка я тебе кое-что расскажу. Когда я был мальчиком и жил в Миссисипи, мой дед держал в церкви гремучих змей. Каждое воскресенье двенадцать лет подряд он впадал в транс и позволял этим поганым тварям ползать по себе, как муравьям на пикнике. Однажды змея его укусила, и он умер. Вопрос вот в чем: то, что он двенадцать лет развлекался со змеями и они его не кусали, доказывает, что чудеса существуют, или же то, что он умер от укуса, доказывает, что чудес не бывает?
— И смысл в том, что?.. — Я крепко сжала пальцы, стараясь сделать правую руку как можно тоньше, и сильно потянула. Путы определенно ослабевали.
— Смысл в том, что я держусь подальше от гремучек, существуют чудеса или нет. Может, ты выжила, потому что я ударил ножом неудачно и попал в ребро, а может, этот твой Николай говорил правду. Но хоть Эрик вампир, хоть обычный псих, а все равно умрет, когда я всажу в него этот красивый ножичек. А именно это я и сделаю.
— А вы знали про Эрика, когда убивали Люси? И выпустили из тела всю кровь, чтобы выглядело, как будто это сделал он?
Барри снова хмыкнул.
— Я не убивал Люси, Энджи! Ее убила Кимберли. Я вообще понятия не имел, что у Люси есть что-то на меня.
— Кимберли? — На этот раз мое изумление было настоящим.
— Кимберли очень честолюбива, если ты этого так и не заметила. В то воскресенье она пошла к Люси, чтобы надавить на нее — она узнала, что Люси собирается ее уволить, и хотела… гм… переубедить ее. Отвезла ее к Беннетам и продержала там несколько дней. Кимберли накачивала Люси наркотиками, так что та в буквальном смысле слова распустила язык. Она рассказала Кимберли про вампирские сборища, про свидания с Лесом и, к сожалению, про меня.
Значит, Кимберли подобрала себе на вампирских сборищах козла отпущения, на которого решила свалить убийство Люси, и нашла еще кого-то, кто мог помочь ей сделать карьеру в «ДВУ».
Да, вот они, ключи, которых я не заметила: то, что Кимберли отсутствовала в нашей квартире как раз тогда, когда пропала Люси; ее попытки украсть у меня «Макабр-Фактор»; то, что говорили о ней родители на приеме; откровенный шантаж Барри. Неужели я была настолько одержима Эриком, что вообще не обращала внимания на то, что происходит вокруг?
Я почувствовала запах табачного дыма. Барри закурил сигарету.
— Так вот. Кимберли убивает Люси во вторник ночью и оттаскивает ее домой, стараясь изобразить убийство вампирами. Потом является ко мне и говорит: «Или ты ставишь меня главной над заказом «Тангенто», или обнаружишь свое грязное белье, развешанное по всей Маркет-стрит».
— Собственно, я это слышала у Беннетов, — заметила я.
— Ну право же, ты и впрямь знаешь слишком много, а? — дружелюбно сказал Барри.
— Но зачем вы решили убить Кимберли, если уже дали ей то, чего она хотела? — Тут мне удалось вытащить правую руку из веревок. Я быстро потерла ее о джинсы и сунула обратно в петлю, чтобы казалось, будто я по-прежнему связана.
Барри поцокал языком.
— Поглядеть на нее, так она рассчитывала, будто я теперь буду платить ей всю жизнь. Можно подумать, что это моя бывшая жена, Энджи! Она собиралась открыть собственную фирму и хотела, чтобы я…скажем, убедил кое-каких людей их других компаний, имеющих дело с более секретными бизнесом «Тангенто», отдавать ей заказы на рекламу.
— Но при чем тут я? Что, я оказалась в неудачном месте в неудачное время?
— Нет. Кимберли рассказала мне, что какой-то доносчик посылает тебе письма с крохами информации о моем маленьком бизнесе.
— О, две утки одной пулей, Барри?
— Ты что, охотница, Энджи?
— Просто умею правильно подбирать слова.
Завизжали тормоза, и машина остановилась. Хлопнула дверца — Барри вышел из автомобиля. Меня накрыло новой волной страха, желудок сжался. Неужели Барри привез меняв укромное местечко где-нибудь в лесу, чтобы убить? Но он забрался на заднее сиденье, рывком поднял меня и сорвал повязку с глаз. Я увидела, что мы все еще в городе. Именно эту улицу я не знала, но, судя по зданиям — величественной смеси стилей Тюдоров и искусств и ремесел, — поняла, что мы находимся в Сиклиффе, районе неподалеку от моста «Золотые Ворота». Здесь, конечно, очень спокойно, но все же это не лес.
Барри уже снял шинель и шляпу и в своей белой, застегнутой на все пуговицы накрахмаленной рубашке и брюках «Докере» был просто олицетворением банальности-зла. Он показал на окно:
— Вот он, графский замок, прямо здесь.
Дом Эрика выглядел в этом старомодном квартале аномалией — ошеломительно современное здание из стекла и бетона. Оно походило на две обувные коробки — одна поставлена на край, а вторая
