По понятным причинам я хотел включить в «Чертеж Атлантиды» неожиданные сведения, которые получил от необычайно осведомленного ученого из Нью-Гэмпшира. Флэм-Ат, однако, придерживался иного мнения. Поскольку в конечном счете мы не сумели договориться, эта информация на страницы книги не попала.
На этом все могло бы закончиться, однако знаменательные идеи Хэпгуда интриговали и продолжают интриговать меня настолько, что я не мог не приступить к дальнейшим исследованиям. За шесть лет, прошедших после издания «Чертежа Атлантиды», появились новые доказательства высокой разумности неандертальцев, подтверждающие и гипотезу Хэпгуда, и доводы, приведенные Стэ-ном Гучем в «Городах грез».
В последующих главах я расскажу о длившемся десять лет исследовании с целью установить возраст человеческой цивилизации.
ГЛАВА ВТОРАЯ
ВНИЗ ПО НИЛУ
В ноябре 1998 года мы с Джой отправились в Египет. Мы планировали сплавиться вниз по Нилу с группой писателей, интересующихся древними цивилизациями. Среди наших коллег-путешественников были Джон Уэст, Роберт Бьювэл, Роберт Темпл, Майкл Бейджент, Ральф Эллис и Юрий Стоянов, специалист по древней дуалистической религии. Я хотел собрать материал для книги «Чертеж Атлантиды», которую должен был начать вскоре после возвращения.
Мы прилетели в Каир и взяли такси до гостиницы «Мена-Хауз», расположенной в полумиле от Сфинкса. На следующее утро мы поднялись в половине шестого, чтобы увидеть, как из-за пирамид встает солнце.
Когда смотришь на фотографии, кажется, что в пирамидах нет ничего загадочного: по сути, они являют собой большие груды камней. Но когда ты стоишь напротив пирамиды Хеопса, проблема видна как на ладони. Уложить гранитные блоки весом от двух до шести тонн каждый в первый, второй, даже третий ярус нетрудно; эта задача по силам простым рабочим. Остаются, однако, еще двести ярусов. Как бы вы подняли блоки на, скажем, 150-й уровень? Поставили бы аппарель и затащили бы их наверх? Но для изготовления подобной аппарели нужно столько же стройматериалов, сколько требуется на саму пирамиду. Более того, чтобы аппарель не развалилась, она должна быть изготовлена из камня.
Может быть, прав Геродот, который писал, что строители поднимали каменные блоки по одному за раз на передвижном подъемнике? При использовании этого метода на подъем и установку одного блока уходит день, и даже если устанавливать ежедневно 25 блоков, строительство пирамиды займет 274 года. (Как мы помним, она составлена из 2 300 000 блоков.) Геродот заявлял, что пирамиду построили за 20 лет, что со всей очевидностью невозможно, если только строители не обладали неким секретом, забытым впоследствии.
Что, если взять напрокат гигантский кран? Но сегодня в мире нет крана, который справился бы с подобной задачей.
Использовать энергию ветра? Американский ученый доктор Морин Клеммонс провела серию необычных экспериментов с целью доказать, что ветроэнергетика могла использоваться при строительстве пирамид. В 2004 году доктор Клеммонс наглядно показала, что камни и обелиски, весящие каждый по несколько тонн, можно поднять в воздух при помощи гигантских воздушных змеев и перемещать в том или ином направлении с деревянных лесов. Доктор Клеммонс тем не менее признает, что понятия не имеет о том, как блоки весом 80 тонн были помещены в самый центр пирамиды Хеопса. Любой турист, видевший эти блоки, согласится: когда пытаешься представить, как их можно было поднять, воображение буксует.
В 1980-е годы видный ученый Джозеф Джокменс, писавший под псевдонимом Джаландрис, издал смелую книгу, в которой охватил множество аспектов этой проблемы. В ней он писал о «невозможных инженерных трюках и каменных блоках, которые были подняты на высоту, недостижимую для кранов, рычагов и сильнейших рабочих».
«В 1978 году, — писал Джокменс, — правительство Египта разрешило японской компании «Ниппон Корпорейшн» построить мини-пирамиду к юго-востоку от пирамиды Микерина, третьей пирамиды Гизы. Размер сооружения не играл роли, важна была технология строительства: японцы пытались построить пирамиду методами, которые якобы применялись древними египтянами, иначе говоря, методами, которые приписывают им современные археологи.
Японцы планировали добывать камни на ближних холмах, сплавлять их на плотах по Нилу, доставлять на стройплощадку методом «раз-два-взяли!», когда толпа рабочих тянет камень при помощи веревок, наконец, поднимать их и укладывать в пирамиду, используя при этом простые рычаги.
Не успело строительство начаться, как планировщики обнаружили, что столкнулись с непреодолимыми проблемами. Начать с того, что камни не поддавались ручным инструментам, и рабочие в каменоломне вынуждены были применить отбойные молотки. Сплавлять добытые блоки по Нилу на деревянных плотах оказалось небезопасно, поэтому их начали перевозить на пароходе. Когда камни оказывались на берегу, появлялись большие бригады нанятых японцами арабских рабочих, однако блоки отказывались сдвигаться с места, увязая в речном иле или песках. Вновь требовалось призывать на помощь современную технику, в итоге камни доезжали до стройплощадки на тяжелых грузовиках, работавших на пределе мощности.
Последний штрих: тяжелые камни не могла поднять вся рабочая рать. Бесполезны оказались и веревки, и рычаги, и блоки. На выручку японцам поспешили огромные краны и вертолеты. Однако, невзирая на самое мощное на сегодняшний день подъемное оборудование, укладка камней в пирамиду оказалась занятием крайне медленным и утомительным: каменные блоки сплошь и рядом ложились неровно, многие из-за грубой и неловкой транспортировки трескались, а то и разбивались.
На этой стадии вмешались египетские власти. Из опасения, что тяжелые машины, о которых в договоре не было и речи, разрушат экосистему пустыни, они приказали снести то немногое, что успели построить японцы»[4].
Возможно, Сфинкса строить было легче. Но ненамного.
Нас в отличие от большинства посетителей пустили в котлован, в котором «сидит» Сфинкс. Пока солнце не поднялось, воздух был неприятно холоден; затем, когда свет затопил пустынный пейзаж, стало нестерпимо жарко. Мне не терпелось взглянуть на стены котлована поближе, поскольку в прошлое посещение Египта я вынужден был заодно с остальными туристами смотреть на Сфинкса с большого расстояния. Теперь я получил возможность изучить следы дождевой эрозии, убедившие Джона Уэста в том, что Сфинкс на тысячи лет старше, чем считается.
Первым об этом заговорил не Уэст. До него ту же идею выдвинул эксцентричный французский алхимик Рене Шваллер де Любич. Большую часть жизни Шваллер пытался постичь, как красное и синее стекло Шартрского собора было окрашено без красителя. Он был сражен искусностью средневековых ремесленников и, разумеется, задавался вопросом, от кого те переняли свои приемы. В середине 1930-х годов Шваллер вместе с женой Ишой отправился в Египет. Они осмотрели гробницу Рамзеса VI с настенной росписью, на которой фараон изображался гипотенузой правильного прямого треугольника со сторонами, соотносящимися как 3:4:5. Эта роспись доказывала, что теорема Пифагора была известна египтянам за тысячу лет до Пифагора. Неожиданно Шваллер убедил себя в том, что знания средневековых мастеров уходят корнями в Древний Египет.
Увидев Сфинкса и его котлован, Шваллер моментально сообразил, что смотрит на следы эрозии, вызванной водой, а не песчаными бурями. Если поверхность скалы обдувается песком, она выветривается слоями: более твердая порода выдается, более мягкая стирается. Если скала подвергается воздействию дождей, она опять-таки истачивается слоями, кроме того, на ней образуются вертикальные борозды, по которым стекает вода. Стены же Сфинкса являют нам оба типа эрозии, как вертикальной, так и горизонтальной.
Стоя перед стеной котлована, мы увидели все это своими глазами. Линии на скале расходились
