улыбается.
– Мне надо идти, – проговорила она. – Скажи, что не видел меня.
Прежде чем Джон успел что-то вымолвить, она вскочила на ноги и помчалась вдоль пляжа в сторону от дома и голоса матери. Джон хотел догнать ее, но она словно растворилась в темноте, и, пробежав чуть- чуть, он вернулся. По песку запрыгал свет фонарика, и, услышав крики Хелен, он двинулся ей навстречу. Постепенно парень сбавил шаг, опустил руки и слегка нагнулся вперед; в тот момент он даже не понял, что крадется, а не бежит.
– Молли! Молли! – продолжала звать Хелен. Когда он оказался футах в пятидесяти от нее, она увидела его темный силуэт на фоне неба: фигуру высокого, широкоплечего, мускулистого пятнадцатилетнего юноши.
– Кто это? – спросила Хелен. Он молчал.
– Молли, ты здесь?
Джон тихо подошел к ней, неслышно ступая по песку. Хелен направила фонарь ему в лицо.
– А, – сказала она, – это ты! Мне следовало догадаться!
– Ну, вот что, миссис Джоргенсон! – начал он. Его высокий мальчишеский голос прозвучал в ночной тишине резко и повелительно.
– Что? – от удивления Хелен раскрыла рот.
– Не смейте ее обижать! Не смейте! Если вы что-нибудь ей сделаете, я убью вас!
– Ты сумасшедший! – воскликнула она и бросилась бежать. – Семья ненормальная, и сын псих…
Он остался на месте, глядя ей вслед, потом повернулся и побрел в мотель.
– Садись ужинать, Джонни, – увидев его, позвала Сильвия. – Ты поздно сегодня.
Джон сел за стол и принялся за густой бобовый суп. Он не успел съесть и половины, когда вошел молодой негр, служивший в мотеле привратником, и что-то тихо сказал Сильвии.
– Скажи ей, что я нездорова, – ответила ему Сильвия.
– Но она говорит, это срочно, мэм.
– Хорошо.
Сильвия встала из-за стола и вышла. Через минуту она вернулась в полном смятении, ее руки дрожали.
– Сын, пойдем со мной, – позвала она.
Он последовал за ней через крохотную гостиную. Поднимаясь по лестнице, он старался ни о чем не думать. Они вошли в комнату, и Сильвия заперла дверь.
– Сын, – обратилась она к Джону, – миссис Джоргенсон сказала, что ты ей угрожал на пляже. Это правда?
– Я сказал, чтобы она не обижала Молли.
– Где Молли?
– Не знаю.
– Миссис Джоргенсон говорит, она исчезла. Сын, это очень серьезно. Миссис Джоргенсон вызвала полицию.
Полицейский участок в Палм-Ривер располагался в небольшом оштукатуренном здании бледно-желтого цвета с раздельными уборными для белых и цветных, но с общей камерой для тех и других. В помещении пахло перегаром, хлоркой, виски и дешевыми сигарами. В задней комнате стояли стол и неубранная кровать, на стене висел календарь с изображением голой девицы, кокетливо прижимающей к неестественно раздутому бюсту маленького спаниеля. «Собачке повезло», – гласила надпись.
– Итак, – сказал шеф полиции, небольшого роста, добрый на вид человек, одетый, как продавец скобяной лавки, – ситуация серьезная. Пропала девочка. Ее нет дома уже более пяти часов. С другой стороны, парень ночью угрожал на пляже взрослой женщине. Здесь должна быть связь.
– Будьте осмотрительны, шеф, – прошептал ему на ухо долговязый адвокат в коричневом жилете. – Вы имеете дело с несовершеннолетним, а родители видные люди.
– Я только изложил факты, – ответил полицейский.
Джон стоял, прислонившись к стене. Рядом на кровати, опустив голову на руки, сидела Сильвия. Хелен стояла посреди комнаты.
– У него был взгляд убийцы, – заявила она. Маргарет и Брюс, сидевшие в стороне, закивали, словно сами при этом присутствовали.
– Начнем сначала, – рассудительно проговорил шеф. – Миссис Джоргенсон, сделали ли вы накануне что-либо, что могло расстроить девочку?
– Абсолютно ничего, – ответила Хелен. – Я только пригласила врача, чтобы он ее осмотрел и сказал, не случилось ли чего на острове. Я должна была удостовериться, Вы же понимаете.
– Каково заключение врача?
– Все в порядке, – ответила Хелен. Маргарет и Брюс опять кивнули.
– Но она выглядела расстроенной?
– Да, очень. Она всегда была трудным ребенком.
