кажется, что отсюда рукой подать до неприличных шуток комиков из мюзик-холла или неприличных открыток из Блэкпула.
Тот же самый стиль превалирует в книге «Моя Тайная Жизнь» (которая была написана приблизительно в 1884-1894 годах), анонимной автобиографии Казановы викторианской эпохи. «Уолтер» - охотник в современных секс-джунглях; его жертва - любая женщина от шести до шестидесяти. Его стремление - попробовать испытать любой сексуальный опыт, несмотря на то, что он допускает, что не способен развить вкус к содомии или гомосексуальности. Книга написана в доверительном, злорадном тоне, без всяких стилистических тонкостей, но этот тон, странным образом, действенен. Вот описание реакции деревенской девушки, которую только что совратили (она не подозревала о том, что Уолтер наблюдает за ней):
Она сидела совершенно спокойно так долго, что я подумал, что она никогда не шелохнется; затем она села на стул и положила голову на кровать, время от времени поглядывая вниз на соверены: затем положила их вниз, положила свою руку поверх нижней юбки, осторожно ощупывая свое влагалище, посмотрела на свои пальцы, расплакалась, проплакала сидя минуту или две, затем поставила чашу с водой на пол, и, нетвердо [Уолтер взял ее полупьяной], чуть не опрокинув ее, ухитрилась подмыться и вернуться на стул, оставив чашу там, где она была. Затем она потянула вверх перед своей сорочки и посмотрела на это, снова положила свои пальцы на влагалище, посмотрела на них, снова стала плакать и снова наклонила голову на кровать, проделав все это в ленивой, пьяной манере.
Создается ощущение, что он осознает, что является гнусным негодяем, и отчасти наслаждается этим; подобно де Саду, он бросает вызов обществу, которое отвергло его. Его свобода от литературной манерности часто придает его прозе раблезианскую мощь: «Мой член был так возбужден, что проткнул бы доску...». «Я сорвал с нее платье... и обнажил запачканное белье, а чулки были настолько грязными, что если бы у моего члена были глаза, то он бы испугался». Недостаток эмоций приводит Уолтера к абсолютной искренности: «...с Мэри я думал о бедрах, ягодицах, влагалище и других частях ее тела, без особой симпатии к ней, кроме желания излиться в нее».
В девятой главе второй части (действие развивается на протяжении одиннадцати частей) Уолтер описывает ночь, проведенную со среднего возраста проституткой и десятилетней девочкой, с которой он сношался, стоя перед зеркалом. Этот образ схватывает нечто важное в викторианском сексе: полное мужское безразличие ко всему, кроме собственных желаний, и его потребность убедить себя в том,
Около двух десятилетий спустя поэт-символист Гийом Аполлинер создал два порнографических романа[18], которые можно рассмотреть как типичные для начала двадцатого века. «Воспоминания Распутника» - явно более ранний из двух, возможно, он написан более чем на десятилетие раньше. В этом произведении нет ничего того, чего не могло бы появиться в «Жемчужине» тридцатью годами раньше. Герой книги - молодой джентльмен, который описывает свое сексуальное пробуждение практически в стиле «Моей Тайной Жизни»: его взгляды украдкой под одежду сестер, ранние сексуальные исследования с одной из них, - вроде тех, какие Кандид предпринимает с Канегондой, - опыты со служанкой, и, в конце концов, с обеими сестрами и тетушкой. «Распутный Господарь», с другой стороны, является попыткой написать садовский роман, но в духе хорошего юмора «Савиджа»[19] и в приподнятом настроении (что напоминает нам о том, что Аполлинер изобрел термин «сюрреализм»). Вступительная глава, в которой описывается, как принц Мони Вибеску решил покинуть Бухарест и отправиться в Париж, является шедевром черного юмора:
«Однажды принц оделся соответствующе и направился в консульство. На улице все смотрели на него, а женщины таращились на него и говорили: «Что за парижский внешний вид у него!»
На самом деле принц Вибеску прогуливался так, как, по представлению коренного жителя Бухареста, должны были ходить парижане, проще говоря, маленькими торопливыми шажками, и покачивая ягодицами. Разве это не очаровательно! Когда мужчина шел подобным образом по Бухаресту, ни одна незамужняя женщина, будь она хоть женой премьер-министра, не могла устоять перед ним.
Подойдя к парадному входу консульства, Мони долго писал напротив двери, а затем позвонил в звонок...»
Следующая сцена, в которой он пытается (безуспешно) разлучить двух лесбиянок и кончить, когда его содомируют под дулом пистолета, сохраняет то же качество литературной пародии. По ходу развития повествования юмор остается столь же гротескным; проститутка, которую заставили совершить акт фелляции грабителю, откусывает от возбуждения конец его члена; женщина случайно душит свою служанку бедрами, когда та делала ей куннилингус. Но Аполлинер поставил себе невыполнимую задачу: описать некрофилию, садистское убийство, скотоложство, изнасилование ребенка в стиле юмористической пародии. (Если, что кажется вероятным, он писал это произведение на заказ, то тогда он должен был согласиться включить в него все возможные виды извращений.) Юмор начинал буксовать; можно, в конце концов, прийти к заключению, что Аполлинер пытается провести эту несерьезность через все произведение. Де Сад тошнотворен; но в его произведениях присутствует тщательно выверенное отвращение и насилие, что позволяет воспринимать его всерьез. Аполлинер подобен второсортному комедианту, который настаивает на продолжении слабой шутки дурного вкуса, хотя никто не смеется. С точки зрения качества остальных его работ, трудно понять, почему он сделал это. Возможно, подобно Блейку, он предполагал, что «истинную суть приятного восхищения нельзя осквернить», - что настоящий поэт может дезинфицировать любую непристойность, обойдясь с ней отрешенно. Книга демонстрирует, что неверно представление о том, что кто-либо может участвовать в столь сомнительном деле, не испачкавшись.
Интересно то, что это еще раз демонстрирует, что садизм является не сексуальным извращением, а извращенной волей к власти. «Воспоминания Распутника» - вполне эротическое произведение, основанное на убеждении, что все привлекательные женщины являются законной добычей для здоровых мужчин, даже если они приходятся им сестрами или тетушками. «Распутный Господарь» начинается с обычного сексуального описания («Красная и возбужденная большая выпуклая свекла Мони уже попробовала горячую влажную канавку между ее ног»), но после смерти грабителя от потери крови начинаются убийства. В середине оргии на поезде слуга Мони выпотрошил актрису, пока гадил на ее лицо, а Мони совокуплялся с ней. Далее Русско-Японская война взята в качестве оправдания описаний садистских оргий с кровавыми бойнями и изнасилованиями. Сцена за сценой заканчивается тем, что все покрываются кровью, дерьмом и рвотными массами. В последней главе Мони, приговоренный к смерти, лишает девственности двенадцатилетшою девочку, когда душит ее, после чего он запорот до смерти японцами. Вы осознаете, что что-то странное случилось с книгой; она вышла из-под контроля. Аполлинер решил подтолкнуть секс к его пределам;
Когда в 1954 году «История О» стала бестселлером во Франции, озадаченные критики указали на то, что произведение было образцом садизма старой формы, опоздавшим приблизительно на два века. Это непонимание сути: де Сад, как и Джек Потрошитель, был уникальной и обособленной фигурой своей
