которые не соблюдали обрядов.
Зев заставил себя проглотить большой кусок тушеного мяса. Пора сломать все преграды между людьми… пока еще есть время и остались люди, ради которых имеет смысл делать это.
– С тобой все в порядке, Зев? – спросил отец Джо. Зев молча кивнул – он боялся расплакаться. Несмотря на все анахронизмы, он тосковал по жизни в старые добрые времена, которая закончилась год назад. Она прошла. Все исчезло. Богатые традиции, культура, друзья, молитвы. Он чувствовал, что его уносит куда-то далеко – во времени и в пространстве. Он нигде не сможет чувствовать себя как дома.
– Ты уверен? – Молодой священник казался искренне озабоченным.
– Да, все в порядке. Настолько в порядке, насколько можно ожидать после почти целого дня ремонта распятия и поглощения некошерной пищи. И осмелюсь заметить, не так уж это приятно.
Старик отставил в сторону свою миску и поднялся со стула:
– Все, пошли. Надо продолжать работу. У нас еще много дел.
VIII
– Солнце почти зашло, – заметил Карл.
Джо, чистивший алтарь, выпрямился и пристально взглянул на запад через одно из разбитых окон. Солнца не было видно – оно скрылось за домами.
– Теперь ты можешь идти, Карл, – сказал он маленькому человечку. – Спасибо тебе за помощь.
– А куда вы пойдете, одец?
– Я останусь здесь.
Карл сглотнул, и его выпирающий кадык судорожно задергался.
– Да? Чдо ж, хорошо, я доже осданусь. Я сказал, что исправлю все, верно? И потом, думаю, что кровососам не слижком понравидся новая, улучшенная церковь, когда они сегодня ночью вернудся, а? Не думаю, чдо они смогут в дверь войти.
Джо улыбнулся Карлу и оглядел церковь. К счастью, был июль, дни стояли длинные. У них хватило времени, чтобы навести порядок. Пол был вымыт, распятие починено и водружено на свое место, как и большая часть картин с изображением стояний крестного пути. Зев обнаружил их под скамьями, взял те, которые не были испорчены до неузнаваемости, и повесил на стены. Стены были усеяны множеством новых крестов. Карл нашел молоток и гвозди и соорудил несколько дюжин крестов из обломков скамей.
– Нет. Не думаю, что им понравятся новые украшения. Но ты можешь достать для нас кое-что, если удастся, Карл. Огнестрельное оружие. Пистолеты, винтовки, дробовики, все, из чего можно стрелять.
Карл медленно кивал:
– Знаю несколько парней, которые с эдим могут помочь.
– И немного вина. Немного красного вина, если у кого-то осталось.
– Получите его. Он поспешил прочь.
– Ты что, планируешь последний бой Кастера?[22] – поинтересовался Зев, прибивавший к восточной стене кресты Карла.
– Скорее битву при Аламо.[23]
– Результат тот же, – ответил Зев с характерным пожатием плеч.
Джо вернулся к чистке алтаря. Он занимался этим делом уже больше часа. Он взмок от пота и знал, что от него пахнет, как от медведя, но не мог бросить работу, пока алтарь не станет чистым.
Прошел еще час, и он был вынужден сдаться. Бесполезно. Это никогда не отчистить. Вампиры, должно быть, что-то проделали с кровью и прочей гадостью, и смесь эта глубоко впиталась в камень.
Джо сел на пол, прислонился спиной к алтарю и позволил себе отдохнуть. Ему не нравилось отдыхать, потому что в это время он мог размышлять. А когда он начинал размышлять, то осознавал, как ничтожны его шансы дожить до завтрашнего утра.
По крайней мере он умрет сытым. Их тайный поставщик оставил им на обед у дверей свежего жареного цыпленка. При одном воспоминании о еде рот Джо наполнялся слюной. Кто-то явно очень обрадовался его возвращению.
Но, по правде говоря, каким бы он ни был несчастным, он не был готов к смерти. Ни сегодня ночью, ни когда-либо еще. Он не жаждал Аламо или Литл Бигхорн. Все, чего он хотел, – это задержать вампиров до рассвета. Одну ночь не позволить им войти в церковь Святого Антония. И все. Это будет посвящением – его посвящением. Если он найдет возможность воткнуть кол в гнилое сердце Пальмери, тем лучше, но на это он не рассчитывал. Одну ночь. Просто чтобы дать им понять, что они не могут делать все, что им угодно, где угодно и когда угодно. Сегодня ночью на его стороне внезапность, так что, возможно, это сработает. Одну ночь. А потом он отправится своей дорогой.
– Что, мать вашу, вы сделали?
Услышав вопль, Джо поднял голову. Тучный длинноволосый мужчина в джинсах и фланелевой рубашке стоял в вестибюле, уставившись на частично восстановленный неф. Когда он подошел поближе, Джо заметил серьгу в форме полумесяца.
Предатель.
Джо сжал кулаки, но не пошевелился.
– Эй, я с вами говорю, мистер. Это ваших рук дело? Ответом ему был лишь ледяной взгляд, и он обернулся к Зеву.
– Эй, ты! Жид! Ты какого дьявола тут делаешь? – Он начал наступать на Зева. – А ну давай снимай эти поганые кресты…
