феномен психосоматического лечения, особенно интересующий специалистов по поведению — бихевиористов. Власть души над телом в действии. Нам почти ничего не известно о динамике
— Вы оказались идеальной фокальной точкой, — продолжал Вебст. — В определенной сфере обладаете подлинными целительными способностями, что вкупе с безусловно уникальной внешностью окружает вас в восприимчивых и доверчивых душах чуть ли не мессианской аурой.
— Сформулировано в самых лучших медицинских традициях.
Вебст забормотал на пониженных тонах, обращаясь скорее к себе, чем к своим собеседникам:
— Знаете, я не вижу, что нам помешает добиться подобного результата на любой другой планете, в гораздо более крупном масштабе… Повсюду есть случаи белой горячки, и все ищут способ с ней справиться. Если попридержать информацию — например, сохранить вашу личность в строжайшем секрете, — к концу срока вашей службы у нас неизбежно преувеличенные слухи заставят поверить, будто вы воскрешаете мертвых. Вашей помощи будет просить любая населенная людьми планета. А пока вы исцеляете больные души, мы с доктором Леттр займемся пристальным наблюдением за побочными явлениями.
— Имеется в виду психосоматическое лечение?
— Правильно, — кивнула Эл, уловив намек в глазах Вебста. — И Толиве на пользу пойдет. Целитель Душ — простите за высокопарное выражение — будет являться с Толивы, что помешает распространению определенных клеветнических слухов.
— Что скажете, мистер Дейлт, лучше сказать — Целитель?
— Заманчиво, — медленно протянул Стивен. — Очень заманчиво. Только прежде чем перепрыгивать со звезды на звезду, надо бы посмотреть, как пойдут дела здесь, на Толиве.
Если он собирается провести на планете какое-то время, придется ко многому привыкать физически и психологически.
— Верно! — согласился Вебст и снова направился к видеотелефону. — Ну, сегодня у вас наверняка выдался долгий день. Я распоряжусь очистить двор, можете возвращаться в отель, когда вам будет угодно.
— Я подумывал о другом месте, — шепнул Дейлт на ухо Эл, — но, наверно, закат на равнине давно уже кончился.
Она тепло улыбнулась, пожав плечами:
— Восход нисколько не хуже.
Интерлюдия: МОНОЛОГ НА ДВОИХ
— Можешь что-нибудь сделать?
— Уже пробовал… много раз. Безуспешно.
— Я не знал. Почему ты мне не сказал?
— Понимаю, как много она для тебя значит, поэтому решил действовать самостоятельно. Последний раз вчера. Как только ты входишь в ее тело, я вхожу в сознание — в такие моменты она максимально открыта.
— И что?
— Клетки не реагируют. Не могу оказать никакого воздействия на компоненты организма. Они просто не подчиняются.
— А…
После долгой паузы послышался явственный вздох.
— Что же, всему на свете приходит конец, правда?
— Кроме нас.
— Угу. Кроме нас.
Пришествие Целителя совпало с периодом политических потрясении внутри Федерации. Движение Перестройщиков неуклонно навязывало Федерации более активную роль в планетарных и межпланетных делах, что прямо противоречило принципу свободы действий, зафиксированному в организационном Уставе.
Когда политические трения достигли апогея, Целитель перестал заниматься человеческими делами столь же неожиданно, как за них взялся. Некоторые исследователи утверждают, будто он погиб при крушении корабля неподалеку от Тарводета, что подтверждается некоторыми свидетельствами.
Однако наиболее фанатичные приверженцы провозглашают его бессмертным, настаивая, что уйти его заставили политические силы. Первое заявление, бесспорно, смехотворно, а последнее вполне может иметь под собою определенные фактические основания.
X
Целитель — самая известная в человеческой галактике личность — стоял, никем не узнанный, в плаще с капюшоном, в перчатках, среди небольшой группы скорбящих, пока женское тело осторожно помещали в устройство, которое распылит его на составляющие элементы. Он не чувствовал необходимости проливать слезы. Ей выпала исключительно полная и богатая жизнь, вторая половина которой прожита вместе с ним. А когда омолаживающие процедуры стали в конце концов бесполезными, когда она начала замечать определенное притупление своих интеллектуальных способностей, то спокойно и тихо покончила с собой, чтобы любимый помнил ее, как всегда, гордой женщиной, а не жалким ничтожеством, в которое она могла превратиться. Один Целитель, ее возлюбленный, знал, как она умерла.
Стоявший с ним рядом сморщенный старичок, несомненно, догадывался. И одобрял. Вместе с остальными они молча смотрели, как машина поглощает тело, вместе со всеми глубоко вдохнули воздух, наполнившийся се молекулами, стараясь впитать в себя крошечную частичку любимой подруги.
Старичок бросил взгляд на своего приятеля, ни на год не постаревшего за время их знакомства, по крайней мере внешне. Впрочем, во взгляде в последние несколько лет все отчетливей проглядывает напряжение и усталость. Полвека он имеет дело с болезнями, с расстройствами души и тела, видит перед собой протянутые руки, слепые глаза… Возможно, это предстоит ему видеть неисчислимые годы.
— У тебя вид усталый, друг мой.
— Да, ты прав.
Люди начали расходиться.
— Все кажется абсолютно напрасным. На каждое открытое мною сознание два других закрываются. Повсюду все настойчивей требуют: «иди к нам», «нет, к нам, ты здесь больше нужен»… Любому моему решению, куда отправиться, вечно предшествуют споры, угрозы и подкуп между соперничающими планетами и клиниками. Я превратился в какой-то товар.
Старик понимающе кивнул.
— Что теперь будешь делать?
— Наверно, займусь чем-нибудь вроде частной практики. Я так долго сидел в ММК только ради тебя… и нее. Собственно говоря, в данный момент меня ждет член Палаты представителей сектора. Некий де
